Ознакомительная версия.
– Так. Про вашу дочку я все понял, что с моей-то дочерью? – прервал воспоминания старушки Дуся. – Ты, значит, услышала, как они о продаже договариваются, и что дальше?
– А ничаво! – потуже подвязала платок баба Глаша. – Вспомнила я тогда дочку-то свою. Жисть, она ить долгая! Мамаша эта – молоденькая дурочка, наворотит кучу, а потом всю судьбину себе перекалечит! А та, мамзелька накрашенная, еще неизвестно, для чего ребеночка купить хочет. А токо по ей видно, что не будет она по ночам вскакивать да пеленки стирать! Чужая, она и есть чужая!
– Ну не всегда, – не согласился Дуся.
– Не всегда, чего ж я спорить буду, да только таких-то, которые за ради чужого ребенка себя не пожалеют, их сразу видно, глаза у них теплые. А у этой, как у лепарды, светятся!
– И как они договорились?
– А так! Мамаша не стала обсуждать, как она красть собиралась дитя собственное, токо и сказала, чтоб к такому-то числу, да к такому-то часу барышня эта ее вон там, возле черного хода ждала. Она сказала, а я ждать не стала. В аккурат перед этим числом, ночью дитёшку на куклу подменила. А наша Настя – клуха, она и не хватилась. У ей хоть всех вынеси!
– Да я слышал, – качнул головой Дуся. – А чего ж ты мне сразу не сказала?
– Так как сказать-то?! – испуганно заморгала баба Глаша. – Дальше-то чаво творилось! Эту мать молоденьку стащили! И кому понадобилась? Милиции понаехало! Думаю – скажу, так меня сразу во всех грехах обвинят, а ить мне таперича никак нельзя! Надо дочке с малышкой помогать!
– Так ты отдала мою дочь своей дочери, которая теперь без сына?
– Ей. Она ить не старая ишо. Сильная. Мне-то ить не поднять. Да и с работы не пустят, а жить на што, да ишо с дитёнком?
– Ну нормально! – хлопнул себя по коленям Дуся. – Она, значит, как Робин Гуд – отбирает у богатых и дает бедным! Детей!
– А ты не ерепенься! – обиделась бабушка на Робин Гуда. – Я ить не насовсем забирала. Матерь от мук спасти хотела, не дело это – детей разбазаривать. Одумалась бы она! Токо ее убили.
– А мне вот нельзя было сказать, а? – прищурился Дуся. – Я тут как идиот ношусь, а эта…
Бабушка не знала куда деться.
– Дак ить говорю тебе – боялась! Откуда ж я знала? Я ж думала – это ты девку-то сташшил! Сам же орал бегал – не моя девчонка, не мое дитя! Вот и думалось, что ты мать так за вранье проучил!
Дусю перекосило.
– Ну, спасибо тебе, старая! Столько лет с тобой бок о бок… Даже разговаривать с тобой теперь не хочется!..
Бабушка ухватила Дусю за рукав и стала заглядывать в глаза.
– Да ты не злися, милок. Я ж ить добро помню. И телевизор твой смотрю кажен день. Потому и укрывала тебя, когда ты вот тут ночью-то дрых. И так за тебя всегда горой стою. Но ить дитё, оно ить не игрушка кака! К тебе спервоначалу приглядеться надо было…
– Подожди-ка… Значит, это ты за мной шпионила? В затылок пялилась? Ну-ка, встань вот так… нет, немножко повернись… Ах, вот кто у нас Лысый Череп! Это ты платок так обвязываешь, что у тебя волос не видно!
– Стара я, милок, патлами трясти, вот и повязываю. А чего это ты сразу – череп? Да ишо лысый? Он у меня как у всех – волосатый!
– Ладно, пойдем дочку забирать, – поднялся Дуся. – Пора ей уже и домой.
Баба Глаша засуетилась, принялась поправлять платок, одергивать халат и некстати хихикать:
– Дуся! Хи-хи… А девчоночка – вылитый ты! Вот убей меня гром!
– Ничего удивительного, моя же дочь, – распирало от гордости Евдокима.
Он даже поймал такси. Водитель вел машину на приличной скорости, и все равно Дусе казалось, что он едва плетется.
– А зовем мы ее Евдокией, в честь тебя, стало быть, – рассказывала баба Глаша.
– Маша она, – буркнул Дуся. – Мария. Мать ее так назвала, так и будет.
– Хорошо, хорошо… А вот ей бы колясочку, – цокала языком старушка.
Дуся заелозил на сиденье.
– Баб Глаша, денег у тебя нет с собой? Я б завтра отдал. А то… колясочку ж надо.
– Не, милок, у меня ни с собой, ни так не имеется, – «успокоила» бабушка. – Да нешто к спеху? Завтра все укупишь…
– Завтра у меня дел!.. Надо же на работе что-то решать, – уже вовсю погрузился в новые приятные заботы Дуся.
– А чего решать? Возьмешь декрет, – подсказала баба Глаша. – Теперича и мужукам дают, я слыхала. Хи-хи, будешь – филин в декрете!
– Тогда уж сова! – не обиделся Евдоким.
Старушка еще раз взглянула на него, с облегчением вздохнула и проговорила:
– А деньги… У моей дочки возьми, есть у ней.
Олимпиада Петровна ни минуты не сомневалась в том, что ее сын вернется домой заместителем главного врача. Она уже сбегала в магазин и купила для такого случая тортик на три килограмма, конфеток на двести рублей и даже бутылочку шампанского припасла. Теперь металась от окна к дверям, но сына все не было. За ней в таком же волнении носилась Душенька и тонко пронзительно тявкала.
– Душенька! – выговаривала ей Олимпиада Петровна. – Мне твой лай совсем не нравится. Пойми же, ты – собака солидного работника и лаять должна солидно, например, как овчарка. Иди, тренируйся!
Но Душенька все так же визгливо брехала, а Олимпиада Петровна все так же носилась от дверей к окну.
Наконец, ближе к вечеру раздался звонок.
– Дуся!! – увидела мать сына в глазок.
На пороге стоял счастливый сын с ярким, нарядным кульком, а позади баба Глаша перла на себе коляску.
– Дусенька! – растерянно проговорила мать и вдруг кинулась к кульку. – Боже мой! Ну как ты держишь ребенка?! Иди ко мне, мое солнышко… Давай я тебя на кроватку… Дуся, куда ты лезешь, это я не тебе, это я внучке!
Уже поздно вечером, когда все взрослые наохались и наахались, когда баба Глаша со слезами умиления на морщинистом лице отбыла домой, а маленькая девочка сладко спала на огромной кровати новой бабушки, к Дусе подошла Олимпиада Петровна:
– Сынок… я вот на Машеньку смотрю… Нехорошо это, – всхлипнула она.
– Маманя! – насторожился Дуся. – Я совсем не понимаю – ребенок спит, что тут нехорошего?
– Да нет же… Понимаешь… теперь получается, что мы ее украли. Я вроде как и бабушка, а вроде как и посторонняя Машеньке-то. У нее ж и папаша родной имеется, и бабушки с дедушками, опять же… Сынок, им надо сказать, что девочка нашлась.
Дуся вскочил и забегал по комнате. Конечно, мать была права, он и сам это понимал, но… Но…
– Ладно! Я позвоню, если ты требуешь!
– Тихо, внучку разбудишь, – шикнула на него мать, не переставая тихонько выть.
– Я позвоню… конечно… – нервно нажимал кнопки на телефоне Дуся. – Я ее искал, я во всех документах, а бабка… а двоюродная бабка… Алло! Антон? – уже говорил Дуся с биологическим отцом девочки. – Антон, тут такое дело…
– Не, а кто звонит-то? Прям до утра, что ли, нельзя потерпеть? – недовольно ворчал в трубку парень.
– Нельзя. Говорю же – дело тут такое… Короче, твоя дочь нашлась. Когда забирать придешь? – старался спокойно говорить Дуся, но в голове у него от напряжения будто стучали десять барабанов.
– Кого забирать? Дочь?! Нет, это чо – издевательство, что ли, да?! – завопил «обрадованный» отец. – Нет, главное, мамаша ее не забрала, а я теперь себе ярмо, да?!
– А как же армия? Ты ж хотел…
– Да ни хрена я не хотел! У меня теперь подружка – дочка начальника военкомата! И три года я уж всяко-разно с ней прокручусь! И на фига мне ваши дочки-матери?! И вообще! Мы меняем телефон! И не звоните! А если милиция…
Дуся положил трубку на рычаг и судорожно вздохнул.
– Ну как? – спросила мать.
Она все время стояла здесь же, даже пыталась приладить ухо к трубке, но Дуся так дергался…
– Ну и чего он?
– Да ничего. От папаши мы Марью отмазали. Вернее, он сам отмазался. Теперь будем бабушке-дедушке звонить.
Через секунду он уже дрожащим голосом сообщал:
– Ванда Пална, это вам звонит ваш знакомый. Даже не ваш, а вашей дочери. Мы к вам приходили, помните, еще мышку у вас купили?
– Ах, да-да-да! – защебетала в трубку женщина. – Помню-помню.
– Так вот, вы стали бабушкой! Можете и вашего Лелика обрадовать, – процедил сквозь зубы Дуся.
И тут же услышал, как счастливая женщина спешила обрадовать супруга. Она кричала так, что трубка чуть не выскакивала из рук:
– Лелик!!! Лелик же! Ты только послушай, что нам сообщили! Наша Гризильда родила! А ты говорил – она больная!!
– Ванда Пална! Алло! Это не Гризильда! Это Ирина родила, еще до гибели, – пытался докричаться до нее Евдоким. – Алло!
– Ой, простите, отвлеклась! Так что вы говорите? – снова вернулась к разговору мышиная фанатка.
– Это не Гризильда. У вас настоящая внучка родилась. Помните, мы вам говорили, что Ирина девочку родила, а ее похитили? Так вот, теперь ее нашли. И вы, если хотите, сможете завтра же забрать Машу.
В трубке повисло некоторое молчание, потом совершенно неузнаваемый, ледяной голос отчеканил:
– Молодой человек! У нас нет дочери. И никакие внуки нам тоже не нужны. Мы еще молоды и хотим посвятить свою жизнь науке. Да! Науке, а не пеленкам!
Ознакомительная версия.
