– Правильно догадываешься. – Взяв за руку, агент провел подопечную через кухню в гостиную и жестом предложил сесть на диван.
– Почему всякий раз, когда мы вот так разговариваем, у меня ощущение, будто я нахожусь в комнате с зеркальными стенами, а в лицо мне бьет слепящий свет?
– В таком случае я изменю стандартную тактику допроса и сразу перейду к сути: это насчет нас?
– Что насчет нас?
– То, что тебя тревожит – это насчет нас с тобой?
– Конечно, нет, – бросила на него странный взгляд Камерон, – это, пожалуй, был самый замечательный уикенд в моей жизни. Почему вдруг у меня возникла бы такая проблема?
С лица Джека схлынуло напряжение.
– Вот и хорошо. – Он сел рядом, ухмыльнулся и забросил руку на спинку дивана, устраиваясь поудобнее. – Знаешь, и у меня тоже с этим нет проблем. Просто потрясающие выходные.
– Но тебе все равно не понравится то, что я собираюсь сказать.
Появилось набыченное выражение.
– Теперь включится слепящий свет? – подначила Камерон.
– Если ты не начнешь говорить, я, пожалуй, обойдусь без вступлений и сразу перейду к тому приему с канцелярскими скрепками, который мы как-то обсуждали.
– Только пообещай, что хорошенько обдумаешь мои слова, прежде чем дать ответ.
Джек обвел ее хищными темными глазами.
– Ладно, – наконец согласился он.
Камерон подобрала под себя коленки.
– Меня, естественно, очень волнует расследование убийства Робардс. Это постоянное нервное напряжение для меня и для тебя и риск для всех, с кем я знакома. Знаю, твоя команда делает все возможное, но результата до сих пор нет.
Судя по дернувшейся щеке агента, ему не особо понравилось напоминание об этом факте.
– Просто невыносимо, что этот придурок – хозяин положения, а мне остается только сидеть и гадать, не заявится ли он снова.
Выражение лица Палласа свидетельствовало, что напоминание об этом понравилось ему еще меньше.
– Но, пожалуй, есть способ взять ситуацию под свой контроль, – продолжала Камерон.
– Как ты предлагаешь это сделать? – поинтересовался Джек.
– Вот об этом-то я и думала в машине. И, кажется, кое-что придумала. Мы поняли, что происходит утечка информации – возможно, получится использовать ее в наших интересах. Нам известно, что убийца был в курсе, как избежать гостиничных камер наблюдения. А если вы распустите слух, будто нашелся некий человек, который в тот вечер снимал в «Пенинсуле» собственной видеокамерой – в отпуске или на мальчишнике, что-то вроде того? Дадите понять, что этот постоялец запечатлел на пленке мужчину в серой футболке с капюшоном, блейзере и джинсах, который выходил из гостиницы вскоре после убийства Мэнди. Намекнете, что эксперты лаборатории ФБР пытаются снять с пленки изображение лица подозреваемого и что вы рассчитываете в ближайшее время его идентифицировать. Надеюсь, эта новость попадет в нужные уши.
Паллас поднялся с дивана. Странно, что когда-то ей казалось сложным разгадать мысли этого мужчины – потому что сейчас не представляло абсолютно никакой сложности увидеть, как сильно ему не по душе ее предложение.
– Ты знаешь не хуже меня, что субъект в серой футболке с капюшоном, вышедший в определенный промежуток времени из гостиницы, сам по себе ничего не значит, – возразил агент. – Только ты можешь связать его с убийством. Ты единственная. И преступнику это тоже известно. И то, что ты предлагаешь, означает дать убийце Мэнди Робардс дополнительный мотив вывести тебя из игры.
– Я предлагаю подтолкнуть его на шаг, к которому мы будем готовы.
– Не морочь мне голову – ты хочешь, чтобы я использовал тебя в качестве наживки. Чтобы спровоцировал этого типа снова напасть на тебя.
– Да, я считаю, нам следует рассмотреть такую возможность.
– Нет.
– Ты обещал подумать, прежде чем ответить.
– Уже подумал, – твердо посмотрел ей в глаза Джек. – Я скорее следующие двадцать лет буду спать на полу твой комнаты, чем намеренно подвергну тебя риску.
Услышав такие слова, Камерон тоже поднялась с дивана и приблизилась к своему телохранителю.
– Знаешь, после этих выходных я, пожалуй, не отправлю тебя спать на пол.
Но Паллас был не в настроении шутить, поэтому отодвинулся от нее к окну.
– Камерон, я серьезно.
– Думаешь, под твоим прикрытием и с командой федералов, загодя расставленных по местам, мне может грозить опасность? Если бы ты пришел ко мне как к прокурору, я бы одобрила подобную операцию. Особенно в таком резонансном расследовании.
– Если бы я пришел к тебе как к прокурору, ты бы задала вопрос о потенциальном риске. И я бы ответил, что никто, включая меня, не гарантирует в подобной операции полную безопасность. С другими я мог бы отважиться на такое. Но не с тобой.
Его слова повисли в воздухе. Наконец Камерон заговорила первой:
– Я согласилась, что главный здесь ты. Поэтому, если моя затея не кажется тебе стоящей, я оставлю ее. Пока, – добавила упрямица. Понятно, что сейчас Джеку хочется злиться и упираться, но вот досада – она ему не позволит. – Хотя не обещаю, что в дальнейшем не вернусь к данному вопросу снова. Я могу быть очень приставучей, если захочу.
Свидетельница заметила в глазах ФБРовца веселые искорки.
– А когда это ты наконец признала меня главным? – полюбопытствовал он. – Похоже, я прозевал важный момент.
– Это было скорее презюмированное согласие. Оба раза, когда ты высказывал данное утверждение, я не отклонила его как неприемлемое.
– Ты юрист до мозга костей, – тряхнул головой Паллас, выглянул в окно и вздохнул: – Камерон, я считаю твою затею действительно стоящей. И не меньше тебя хочу, чтобы все это поскорее закончилось. – Он повернулся обратно к окну, уставился на улицу, о чем-то размышляя, и провел ладонью по рту. – Не знаю, может, если удастся подобрать двойника… женщину-агента, похожую на тебя, и поселить в этом доме... Может, если… – обернулся к собеседнице Джек и вдруг запнулся – должно быть, от выражения ее лица. – Что? Что-то случилось?
Случилось – и прямо сейчас, когда Паллас провел рукой по губам. Свидетельницу словно громом ударило: вот кусочек, которого ей недоставало все это время. Вот что она увидела в те несколько секунд, когда смотрела в дверной глазок на выходившего из соседнего номера убийцу, вот что потом не в состоянии была вспомнить.
Блейзер на плечах преступника натянулся, когда он поднял руку, толкая дверь на лестничную клетку. А под блейзером угадывались те же очертания, которые она только что заметила под пиджаком ФБРовца, поднявшего руку к лицу.
Камерон с изумлением уставилась на Джека.
– Не знаю, имеет ли это значение… но я почти уверена, что у типа, задушившего Мэнди Робертс, в ночь убийства был при себе пистолет.
Джеку понадобилось какое-то время, чтобы осмыслить услышанное.
– Пистолет? Почему ты так думаешь?
Камерон указала на спину агента.
– У убийцы под блейзером проступало похожее утолщение – по-моему, тоже наплечная кобура. Работая с ФБРовцами, я наблюдала подобное, наверное, сотни раз, но никогда осознанно не обращала на это внимания. Но когда ты сейчас поднял руки и потер лицо, пиджак возле лопатки так оттопырился, что… – свидетельница умолкла, словно не была уверена, как описать увиденное.
– Ты заметила контуры моего оружия.
– Именно, – кивнула она.
– И ты уверена, что такие же очертания были под блейзером мужчины, выходившего из номера Мэнди Робардс?
– Да. Я все время чувствовала, будто что-то упускаю, но не могла определить, что именно. А наличие у преступника пистолета имеет какое-то значение?
Паллас прокручивал в уме открывшееся обстоятельство. Им так мало известно об убийце, что все имеет значение. А этот конкретный кусочек информации может означать очень многое.
– Естественно, ведь возникает вопрос, почему тот тип задушил жертву, если мог ее попросту застрелить.
– Огнестрельное оружие производит шум.
– Да, действительно. Но профессионал воспользовался бы глушителем. Теперь я даже в большей степени, чем раньше, считаю, что это убийство не было спланированным заранее.
– Ревнивый ухажер? – предположила Камерон. – Возможно, они с Мэнди сцепились из-за сенатора и ссора переросла в насилие.
Джек отрицательно покачал головой.
– Мы уже проверяли данную версию. Наплечная кобура – это интересный поворот. Ты могла и не заметить, а вот кто-нибудь с наметанным глазом в два счета засек бы пистолет. При существующих ограничениях расхаживать в таком виде по городу было бы глупо и рискованно, – рассуждал ФБРовец, имея в виду запрет для жителей Чикаго владеть короткоствольным оружием и носить его. – Напрашивается мысль, что у нашего парня есть лицензия на скрытое ношение оружия.
