Ознакомительная версия.
Дядю Пашу можно было даже пожалеть. Сколько лет он жил один на один со своей бедой. Знать, что твой сын – жестокий маньяк и убийца, и не иметь возможности никому открыть правду о нем.
– Неужели никто из твоих родных не догадывался, что с тобой происходит?
– Нет, они замечали, конечно, что я какой-то тормозной стал. Но потом привыкли. А отец все время за мной следил, знал, что стоит ему таблетки отменить, как я снова за старое возьмусь.
И ведь взялся, паразит! Как же Кира не разглядела в этом типе больного психически человека? Ведь с самого начала было ясно, что с Тимофеем что-то неладно. Ну, не может в наши дни такой крепкий мужик оставаться неженатым, когда ему уже перевалило за тридцатник.
– Значит, отец кормил тебя таблетками, и все было нормально?
– Ну да, с помощью таблеток я держался. А как отца взяли, некому стало мне давать таблетки. Так что…
Тимофей замолчал. Но его молчание было ужасней самых страшных слов, потому что за ним стояло нечто совсем уж невозможное – смерть. Умирать Кира не собиралась, только не тут и не от рук сбрендившего психа, поэтому она заговорила вновь:
– Как же получилось, что ты убил Лану?
– Она оказалась стервой, гадиной! Я думал, что у нас с ней все серьезно, а оказалось, она меня за дурака держала. Дружбу мне предложила. А мне ее дружба не нужна была. Я жениться хотел!
– Ты хотел секса?
– Любой мужчина его хочет.
– А Лана тебе отказывала?
– Твердила, что только после свадьбы. А потом и вовсе заявила, что она еще подумает, выходить ли ей за меня замуж. Дескать, если я к ней так сейчас до свадьбы пристаю, что же после свадьбы будет?
Кира про себя только руками развела. Похоже, покойная Лана тоже была с хорошим приветом. Что ей не нравилось в поведении Тимофея? Что жених пылает и жаждет ее? Но ведь это лестно, да и приятно для всякой девушки. Чем тут можно быть недовольной? Похоже, Лане нравилось дразнить своего жениха. Вот и допрыгалась.
Но вслух Кира решила подольститься к Тимофею. Она сказала:
– Разве лучше, если бы ты ходил с постной миной и даже не дотрагивался бы до нее?
– Выходит, ей так было лучше.
– Ну, и оставил бы ты эту селедку холодную в покое. Разве мало вокруг других девушек?
– Я Лану хотел, – просто пояснил Тимофей. – А она мне не давала.
Да, вот так все просто. Дала бы, осталась жива. Замуж бы еще вышла. Правда, тоже не факт, что надолго. Если уж Тимофея так переклинило, возможно, он бы Лану все равно придушил рано или поздно. Но все-таки пожила бы еще девушка. Замуж перед смертью сходила. Да и вообще… Может быть, регулярный секс оказал бы на Тимофея благотворное влияние. И мысль об убийстве никогда не пришла бы ему в голову.
Но история не знает сослагательных наклонений. Что произошло, то уже не изменишь. Оставалось только точно выяснить, что же именно произошло.
– Значит, Лана в тот вечер пришла к тебе домой и…
– Да. У Ланы дома день рождения дяди Вано отмечали. А Лана – она вроде меня была. Шумных застолий и больших компаний не любила. Она ко мне пришла, мы с ней в сад вышли. Ночь была такая душная… Меня с самого утра что-то тревожило. Я хотел, чтобы Лана меня успокоила. Обнял ее. А она вдруг вскочила, как ошпаренная, начала мне всякие обидные слова говорить. Сам не помню, как это произошло. Схватил я ее, обнимать начал, целовать, а потом смотрю, она уже мертвая.
– А твой отец?
– И тут, как на грех, мой батя домой от дяди Вано вернулся. Какую-то дома бутылку он для него припрятал, вот и пришел за ней. Ну, увидел меня и Лану…
– И как отреагировал?
– Да уж не обрадовался. Сначала в ярость пришел. Кричал, что в милицию меня сдаст. Потом одумался, конечно. Сказал, что тело надо зарыть.
– А волосы кто у покойницы отрезал?
– Это я сделал, – признался Тимофей. – И записку тоже я написал.
– Зачем?
– Не знаю. Красиво получилось. Когда я про «сочинского» маньяка слышал, мне всегда нравилось, как он со своими жертвами обращался. Прядь волос вроде как на память. А записка… Ну, должен же я был что-то хорошее для Ланы сделать. Она мне нравилась. Я не хотел ее убивать.
Ее не хотел, а других? Этот вопрос так и вертелся на языке у Киры. Но вслух она его не произнесла, потому что заранее знала ответ – они были сами виноваты. Отказали Тимофею, довели парня своими капризами, обманули его надежды на быстрый секс, за это и поплатились.
И еще Кира подумала, что надо быть очень осторожной, кокетничая с такими типами, вроде Тимофея. Девушка думает, что вроде бы все прелестно и совершенно невинно. Ей и в голову не приходит, что она подвергается смертельной опасности. А потом, когда прозревает, бывает уже поздно.
Но как уже говорилось, умирать Кира не собиралась. И поэтому продолжила разговор с убийцей. Это было ее единственной надеждой протянуть время и выгадать себе шанс на спасение:
– Выходит, дядя Вано не знал, кто убил его дочь?
– Нет, конечно! Стал бы он с папой потом дружить, если бы знал, что я его дочку убил!
– Ну, да, ты убил, папа похоронил. Семейный подряд. А как же твои мама и братья не заметили, как вы с отцом ночью могилу копали?
– А они тоже на празднике у дяди Вано были. И все наши соседи тоже там были. Никто ничего и не увидел. Нам все с рук сошло.
Да, в этом Тимофею и его отцу повезло. Но не повезло тем девушкам, которых потом выслеживал и убивал Тимофей.
– И скольких же ты потом еще убил?
– Не так много, – с явным сожалением произнес Тимофей. – Говорю же, отец смекнул, куда я по ночам исчезаю. Выследил меня и строго на таблетки посадил. А от этих гадких таблеток мне совершенно ничего не хотелось. Думать нормально и то не мог. Какой-то овощ, а не человек.
– Ну, зато теперь у тебя полная вольница. Отец будет сидеть за твое преступление, а ты сможешь оторваться на полную катушку.
– Именно так я и поступлю.
Нет, не славный и не милый этот Тимофей! И правильно, что Киру в нем изначально что-то насторожило. Но потом Тимофей был все время таким добрым, таким тормознутым и мирным, что подруги автоматически исключили его из числа претендентов на роль жестокого убийцы. А оказалось, что таким хорошим Тимофей был исключительно из-за принимаемых им таблеток. Без них он превращался в зверя.
И все же Кира продолжала разговор:
– Только ты учти, дядю Вано и твоего отца уже арестовали. Как бы следующим на очереди не стал ты сам.
– С какой стати? Отец всю вину на себя взял! Его и посадят.
– Ты так уверен?
– Отец меня любит. Он ни за что меня не выдаст. Ты же слышала, он сразу же взял всю вину на себя. А почему? Чтобы меня не тронули!
И все же Кира не понимала, как дядя Паша не предусмотрел всей опасности. Ведь даже сев в тюрьму, он оставлял на свободе опасного преступника. Тимофей продолжит убивать. Неужели для дяди Паши жизнь пусть и родного сына, но маньяка и психа дороже жизней ни в чем не повинных девчонок?
От правильного ответа на этот вопрос зависела ни много ни мало, а жизнь самой Киры. Но ответить на него девушка затруднялась. Что выберет дядя Паша? Признание и казнь сына или молчание и смерть еще какого-то числа молодых женщин? И Киры в том числе!
– Не может твой отец оставить тебя без присмотра!
– Отец из камеры уже передал матери, чтобы она мне таблетки давала.
Этими словами Тимофей убил в Кире всякую надежду на спасение извне.
– Объяснил, где они лежат и по сколько мне их давать. Только самого главного он матери не сказал, зачем эти таблетки. Наплел, что без них я делаюсь нервным, беспокойным, плохо соображаю. И все.
– И мама забыла тебе их дать?
– Сначала забыла, а когда вспомнила, просто сунула их мне и велела самому принимать, сколько надо. Дескать, у нее и без того забот полно, чтобы меня – жлоба здорового витаминами пичкать.
Бедная недалекая тетя Маруся совсем не разбиралась в названиях лекарственных препаратов. Она сочла сильные седативные средства, которые давал дядя Паша своему сыну, чтобы держать того в узде и под контролем, безобидными витаминками, от которых ни вреда ни пользы. Как же жестоко она ошиблась! И как дорого сейчас может заплатить Кира за ее невнимательность!
Тимофей между тем явно решил, что обо всем они с Кирой уже переговорили. Пора уже и к делу приступать. Взгляд у него как-то неприятно замаслился. И сопя, он начал необычайно деловито посматривать в сторону высоких деревьев. Прикидывал, под каким из них зарыть тело Киры! Выглядело это необычайно буднично и спокойно. Он уже не один раз проделывал подобное. И это ему очень нравилось.
А вот Кире не нравилось. Совсем нет! Пока она разговаривала с Тимофеем, девушка умудрилась скинуть с себя обувь. И теперь только подгадывала момент, чтобы вскочить и пуститься в бегство. Кира надеялась, что тяжеловесный и неповоротливый Тимофей не успеет вовремя среагировать. Да и бежать так быстро, как помчится Кира, спасая свою жизнь, он не сможет. Так что у нее был шанс, и она собиралась этим шансом воспользоваться.
Ознакомительная версия.
