Иоанна Хмелевская - Стечение обстоятельств

Тут на минуту в машине вспыхнул слабый свет электрического фонарика, и я пришла в себя. Вовсе не труп, а какой-то негодяй сидел за рулем моей машины и, нагнувшись и подсвечивая себе фонариком, что-то делал под приборным щитком. Впрочем, ясно, что именно: ключей от зажигания у него нет, вот и пытается вырвать провода, чтобы замкнуть напрямую, замок же в дверце машины просто сломал, мерзавец! А впрочем...

И я ясно увидела себя, как несколько часов назад приезжаю к дому свекрови, нагружаюсь охапкой вещдоков и тяжеленной сумкой с пивом, с трудом вылезаю из машины со своей ношей, еще забираю рулоны с заднего сиденья, руки у меня заняты, пригодилась бы третья, так что заднюю дверцу машины захлопываю ногой. На блокирующий штырек я не нажала, даже не подумала о нем. Вижу себя, как, тяжело нагруженная, иду к дому свекрови, оставив машину незапертой...

Выходит, мерзавцу даже не было необходимости взламывать дверцу «полонеза», я сама оставила ее незапертой. Выходит, он запросто проник в машину. О Господи, что я все о том, как проник? Надо думать о том, что сейчас делать!

Первым побуждением было, разумеется, схватить мерзавца за шиворот и выволочь из моей машины, но я задушила в зародыше глупые агрессивные побуждения. Правда, в свое время я обучалась некоторым приемам самообороны и нападения, но когда это было? Да и в тесном пространстве машины вряд ли могу применить выученные приемы. Что же делать? Одно лишь я твердо знала: не позволю украсть у себя из-под носа последнее средство передвижения!

Шум во владениях Подольских нарастал, к нему прибавился лай собак, лай целенаправленный и солидный, видимо, лаяли служебные собаки. Мерзавцу наконец удалось разорить систему зажигания, он напрямую подключил провода, мотор заурчал. Сейчас умчится, подонок, на моей машине и поминай как звали! Одним прыжком преодолела я оставшийся до машины метр, прыгнула, точно разъяренная тигрица, или лучше, разозленная змея. Схватившись за ручку задней дверцы — не запер, слава Богу! — я просочилась внутрь в тот момент, когда машина потихоньку сдвинулась с места. Меня он не увидел и не услышал. Съежившись на заднем сиденье под прикрытием спинки переднего, я старалась занять как можно меньше места, чтобы он не смог заметить меня в зеркале заднего обзора, все еще продолжая придерживать дверцу рукой, так как очень трудно было в такой позиции бесшумно ее захлопнуть. Уличив момент, захлопнула, но рычажок блокировки не нажимался, значит, все-таки не захлопнула. И в самом деле, при первом же левом повороте дверца распахнулась, чуть не сорвавшись с петель. Тип за рулем выругался, притормозил, проявив немалое самообладание, перегнулся назад и, вытянув руку, с силой захлопнул дверцу. Похоже, его не удивило, что она распахнулась, значит, и в самом деле, в машину он проник через нее и теперь себя же выругал за то, что сразу ее не запер как следует. Ну и рука у него, длинная, как у обезьяны! Вниз он не догадался взглянуть, захлопнув дверцу, нажал на газ и помчался вперед.

И только тогда я задумалась над тем, что же дальше делать.

Спокойно, без паники. Ты хотела сбежать с опасного места? Это тебе удалось, сбежала. Да еще как! Оставив свекровь на произвол судьбы, в окружении двух соперничающих мафиозных групп и охотящейся за ними — и за нами — полиции. Сбежала, по собственной воле забравшись в машину с одним из преступников. А если кто из полиции наблюдал за нами? Что он может подумать? Естественно: мы из одной шайки, я села в машину к сообщнику. Не хватает, чтобы менты сцапали меня вместе с ним. Это уже не говоря о такой мелочи, как его реакции на мое присутствие, когда он меня обнаружит. Не вызывает сомнений, реакция будет совершенно однозначная — свернет мне шею, уже это как пить дать.

Впрочем, что толку думать об этом, лучше переключиться на конструктивные размышления — что я могу сделать в создавшейся ситуации. Интересно, куда он едет? И как можно отнять у него мою тачку? Может, он где остановится на дороге, выйдет из машины... Ну, хоть на минутку выйдет, мне достаточно. Я ведь тоже сумею, в случае необходимости, соединить торчащие проводки, хотя и очень этого не люблю...

Боясь обнаружить себя, я не поднимала головы и не знала, где мы сейчас едем. Бандит, похоже, тоже подумал о ментах, потому что после первоначальной гонки теперь снизил скорость и ехал в соответствии с правилами дорожного движения. Под колесами чувствовался асфальт, значит, ехали мы по шоссе, не по проселкам, но поскольку он несколько раз сворачивал, я запуталась в направлении езды. Вот опять левый поворот. Варшава, черт возьми, или Гора Кальвария?

Осторожно, очень осторожно я приподняла голову, но вместо дороги видела лишь ухо бандюги и фрагмент его щеки. Но ехали мы по освещенной дороге, горели фонари, мелькнули крыши домов. Больше похоже на Константин, чем на продолжение Пулавской. Судя по фрагменту щеки, мерзавец двигал головой, разглядывая дорогу, и в один из таких моментов я заметила, что он держал в зубах спичку.

Поняв, что вперед глядеть опасно, я решила ограничиться видом через боковое стекло, так как меня скрывала спинка переднего сиденья. Теперь мы все время ехали прямо, не сворачивая, надо мной мигали фонари, потом проехали отрезок по почти неосвещенной дороге, потом стало очень светло, похоже, въехали в город или поселок, он свернул направо, я отважилась и приподняла голову. Оказалось, мы въезжаем на мост. Теперь сомнений не осталось, это Варшава, в Горе Кальварии к мосту пришлось бы сворачивать влево. Вот сейчас он мчится по Вислостраде, теперь едем по Лазенковской трассе. Куда его черти несут, к русской границе, что ли?

Вот мы пересекли шоссе, отходящее на Люблин, впереди была Зеленка. Знакомый путь! Постой-ка, а сколько у меня бензина в баке? Не заправлялась я со времени возвращения, значит, бензин на исходе, до Вышкова не дотянет, и думать нечего. Кстати, думать было очень трудно, ибо физическое состояние весьма отражалось на умственном, а у меня занемели все члены. «Полонез» явно не был приспособлен для езды на корточках.

В Зеленке этот подонок неожиданно притормозил и свернул направо. Жаль, левую сторону я лучше знала. А он свернул вправо еще раз, потом влево, потом еще раз влево. Я старалась запомнить повороты. Шоссе закончилось, мы ехали по грунтовой дороге. Еще больше снизив скорость, он свернул последний раз вправо и остановил машину. Я услышала лай собак. Мерзавец вышел из машины. Я осторожно выглянула.

Машина стояла на крошечной въездной платформе у ворот какого-то дома, и мерзавец вышел как раз для того, чтобы отпереть эти ворота. За ограждением из проволочной сетки виднелся двор и большой дом, скрытый зеленью кустов и деревьев. Над входной дверью светила лампа. Две собаки выскочили из под ворот и, яростно лая, бросились к машине.

Медлить больше нельзя. Ну-ка, быстренько! В рекордно короткий срок я перемахнула через спинки передних сидений. Спасибо бандиту, двигателя он не выключил. И он еще не распахнул ворота, как я уже двинулась с места, следя лишь за тем, чтобы не раздавить этих чертовых псов. Реакция у подонка была что надо, бросив ворота, он успел выскочить к машине, а я успела рассмотреть его рожу в зеркальце, как раз на нее падал свет фонаря. И еще я увидела, как он выхватил что-то из-за пазухи и в вытянутой руке направил в мою сторону. Некогда мне было рассматривать, что он там выхватил, я резко свернула в первый подвернувшийся проулок, меня занесло, ничего страшного, зато машину прикрыли деревья и постройки. Вот только не кончится ли проулок тупиком? И эти собаки, несутся, проклятые, за машиной, не отстают. Я люблю собак, но не до такой степени, чтобы отдать себя им на растерзание.

Тупичка не было, но и дороги тоже, машина выскочила на луг, а, может, и незасеянную пашню, начала подскакивать и скрипеть. Хорошо, что это не мой «фольксваген», «полонеза» мне не было так жалко. Вот вдали показался свет фонарей вдоль шоссе, надо свернуть туда. Придорожный кювет оказался совсем мелким, я перевалила через него и выбралась на шоссе.

И сразу нажала на газ г ибо пришло в голову — непременно, подонок, бросится в погоню? Теперь не важно, знал ли он, что я еду с ним в машине, или нет. Если в его башке есть хоть капля мозгов, должен сообразить — я для него опасна, значит, меня надо обезвредить. Пока на шоссе совсем пусто, еду я одна, но долго ли так будет? Если это единственное шоссе, ведущее в Варшаву, он обязательно по нему пустится вдогонку. Впрочем, мог видеть, как я петляла по лугу, как пробиралась к шоссе, мне приходилось время от времени включать фары, мог и видеть. А машина какая-нибудь у него наверняка найдется... Во дворе дома я заметила трактор, возможно, есть и автомашина.

Сбросив скорость, я выключила фары и продолжала осторожно ехать дальше. Светил кусочек луны, вполне достаточное освещение. Въехала в какой-то поселок, потом оказалось — Чвартаки. Свернув несколько раз, я остановилась на маленькой улочке, скрытая со всех сторон в густой зелени.