Булгаков покачал головой:
— Ты живешь в аду, который создал сам. Я тогда сказал правду, а она тебе не по нраву. Хочешь, принесу текст своей древней курсовой работы? Она у меня в кабинете. В скромном студенческом докладе изложена идея использования народных легенд для терапии, даже книга та же упомянута — «Старинные сказки Нормандии». Я их тогда случайно прочитал и вдохновился.
— Нет! — заорал Костя.
Егор встал.
— Все, мне надоело! Подождите, сейчас я принесу рукопись.
— Нет! Нет! Нет! — бесновался Греков. — Не так! Легенды Нормандии первым прочитал я, увидел книгу на полке, прочел и сообразил: это новая методика. Рассказал тебе, ты поржал, и я решил, что глупость придумал, а потом, бац, твоя курсовая. Все наоборот было, не я у тебя идею украл, а ты у меня. Я гений, а ты… ты…
— Я могу положить на стол курсовую, датированную лохматым годом, — сухо произнес Булгаков. — Доказательство моих научных исканий. А ты что предъявишь? Обвинение в плагиате?
В кабинете вдруг установилась тишина. Я прервала ее через пару секунд:
— Во время того памятного телеэфира, когда Егор сделал эпатажное заявление про генетику преступников, Костя воскликнул в запале: «При определенных обстоятельствах ты можешь убить своего ребенка». Странное заявление, вы ведь в курсе, что у Булгакова нет детей. Или?… Вы узнали про Катю? Каким образом?
— Костик! — простонал Егор. — О боже! Как я не понял! Это он! Наверное… телефон, да? У нас тут старые аппараты, если говорить по одному, то, подняв трубку другого, можно стать незримым участником чужой беседы. Мы со Светой по ночам разговаривали, я ей после двенадцати звонил, ждал, пока Герман заснет, мы о разном болтали, в том числе о Кате. А ты подслушивал.
— Да, — смело признался Костя, — я был в курсе, но молчал. Твоя личная жизнь — это твоя личная жизнь.
— Но когда Егор вновь стал героем, помог поймать Колокольцева, вы решили отомстить за свои неудачи, — сказала я. — Момент вам показался подходящим. Вас в очередной раз унизили, Егору предложили создать центр, а вам, когда друг, отказавшись, назвал вашу кандидатуру, даже не позвонили!
— Господи! — закричал Булгаков. — У Кости золотые руки! Он с детства всякие штуки мастерил. Один раз сделал для учительницы географии модель вулкана, тот выглядел, как настоящий, из него даже лава текла. Все педагоги в восторг пришли! Константин! Что ты наделал!
Греков с шумом выдохнул:
— Я хотел экспериментально доказать: Егор не прав, преступником человек становится в процессе жизни, а не получает готовую программу в генах. После поимки Колокольцева Булгаков совсем загордился, нос задрал, со всеми сквозь зубы разговаривал. Его следовало чуток встряхнуть. Ну, и я ему позвонил, прикинулся вроде как настоящим взрывником. Что вы так на меня уставились? Интересуют детали? Почему Егор меня не узнал? Изменить голос легко, Егор правду сказал, я все детство технические штучки конструировал. В советские времена издавался журнал «Техника молодежи», там на страницах чего только не было! Схемы разные, читательские письма публиковали с описанием всяких приколов. Я очень увлекался созданием разных аппаратов, сделал искажатель звука, наверное, мне надо было пойти в техвуз. И бомбочки мастерил отменные, в любой аптеке за ерундовые деньги покупал составляющие. Идиллическое время. А сейчас еще проще, через Интернет тебе черта в шоколаде доставят.
— Это ты взорвал склад игрушек! — сказал Собачкин.
Константин положил ногу на ногу, вздернул подбородок, и я поняла: Грекову нравится находиться в центре внимания, наконец-то все смотрят исключительно на него, а Егор остается в тени.
— Ученые всегда ставят эксперименты. Мой был таков. Потребовать за прекращение взрывов у Егора дочь и посмотреть на его реакцию.
— Почему именно дочь? — возмутился Сеня. — Квартиру, машину, дачу, деньги, отказ от научной деятельности, есть масса вариантов! Но впутывать в такое ребенка!
— Вы не понимаете, — подал голос Егор. — Это профессиональное. Костя работает со сказками, у него в голове одни схемы. Чем ремесленник отличается от художника? Первый мыслит стандартно: солнце всегда желтое, кровь красная. А талант креативен. Костя без полета, у него шаблонное мышление.
Я потерла ладонью лоб.
— Насколько я помню, в народных легендах нередки ситуации, когда герой получает что-то от колдуна, а тот приказывает: «В обмен дашь мне первое, что увидишь при входе в дом». Ну и ясное дело, это оказывается младенец, который неожиданно родился в отсутствие отца. Шаблон.
— Идиоты! — с презрением выпалил Костя. — Не так!
— А как? — моментально отреагировал Сеня.
Греков снисходительно улыбнулся.
— Это как бревно над пропастью. Вправо шагнешь, упадешь, влево — тоже, дуй вперед, выбора нет. Я знал, что сначала Егор откажется. Но когда склад взлетит на воздух, ему придется туго. То-то он завертится. Будет метаться, рассказывать о предложении маньяка. Сообщит: «Я поймал не того», признает свою ошибку, потеряет лицо, станет объектом насмешек прессы. Отдать девчонку и избежать позора? Потом замучаешься думать, что с ней преступник сделал! Вы поставьте себя на место Егора. Я очень хотел посмотреть, как их величество выкрутится. Что он выберет: жизнь дочери или свою карьеру.
— И ты, гаденыш, убил двенадцать человек?! — взвыл Собачкин. — Экспериментатор х…в!
— Не так планировалось! — затряс головой Костя. — Я тщательно выбрал объект. Склад плюшевых игрушек, кому они нужны?! Не продукты, не лекарства, ничего серьезного. После восьми вечера там не оставалось ни одного человека, сторож всегда спал в бытовке, она расположена у ворот, далеко от основного здания. Бомба была небольшой мощности, по сути, пукалка. Ну, возникнет пожар, сгорят медведи-зайцы, чепуха чистой воды. Я под видом оптового покупателя приехал на склад и лишний раз убедился в правильности своего выбора, охраны никакой, работают бабы предпенсионного возраста, такие на службе не задержатся. Заложить взрывной механизм оказалось пустяком. Поймите, взрыв планировался после полуночи, ну с поправкой в четверть часа. Никаких жертв. Я хотел лишь встряхнуть Егора.
И Константин уставился на Булгакова.
— Но вы не знали про пиротехнику, — процедил Семен. — Она хранилась на складе нелегально. И то, что именно в тот вечер сторож, студент Максим, решит отпраздновать свой день рождения, тоже никому, кроме приглашенных, не было известно. «Пукалка» жахнула, фейерверки, петарды взорвались, результат: гора трупов.
— Я ни при чем, — задергался Костя. — Это случайно получилось. Вы представить не можете, как я испугался, когда новость услышал.
— Но, тем не менее, вы позвонили Егору и продолжили эксперимент, — напомнила я.
— Нет! — возмутился Греков.
— Был вызов! — подскочил Егор. — А я находился на пожарище, мимо проносили мешки с трупами, вот почему я принял решение пожертвовать Катей!
Костя стиснул подлокотник кресла.
— Я набрал номер, чтобы… хотел… совет получить… готов был все рассказать, а он сразу говорит: «Отдаю девочку!» И как я должен был поступить? Егор не дал мне возможности покаяться, твердил: «Ты подонок, мерзавец. Но, надеюсь, соблюдешь уговор! Привезу девочку на Курский вокзал, оставлю ее в зале ожидания!» И что мне прикажете делать?
— Немедленно рассказать всем правду, — прошептала я.
— Ты дура? — взвизгнул Костя. — Я убил двенадцать человек. За такое по головке не погладят! И Егор думал, что взрыв на складе дело рук маньяка. Был лишь один способ заставить его молчать: взять эту чертову девчонку! Иначе по следу взрывника бросятся все собаки!
— Что ты собирался делать с Катей? — почти спокойно поинтересовался Семен. — Убить?
Костя схватился за голову:
— Маленького ребенка? Никогда. Я не способен раздавить даже таракана. Я, когда планировал эксперимент, думал, что Егор не согласится, не отдаст дочь, прикажет матери ее спрятать, увезти из города, как-то решит проблему. А когда склад на воздух взлетел, я хотел… полагал… анонимно… репортерам сообщу… сделаю заявление от лица маньяка… расскажу про его предложение психологу, про ошибку Булгакова, что не того он поймал. И про дочь настучу… ребенок от любовницы не преступление, а свидетельство моральной нечистоплотности. Да вышло все иначе. Егор Катю на вокзал приволок, не захотел малышку укрыть, отдал ее преступнику. Я такого представить не мог! Свою дочь привез сам!
— Батенька, ты подлец! — не выдержал Сеня.
Я постаралась не реагировать остро на последнее заявление Кости, даже улыбнулась ему.
— Понимаю, слишком вас Булгаков обидел. И представляю, как вы были ошарашены его решением. Куда деть ребенка? Милиция начнет искать Катю, могут выйти на вас.
— Да, да, именно так, — обрадовался Греков. — Я думал в первую очередь о малышке. Я раскаивался! Ругал себя! Поймите, я ни на мгновение не сомневался, что Егор спрячет дочь, а он ее отдал! Я впал в панику!
