— Положим, да.
— Ничего и никуда мы не «положим». Просто «да». После нашего с Натальей прибытия ты первый, а может, следом за Серегиным заглянул в глазок и сообщил Елизавете Марковне, кто мы. Вернее, кто такая Наталья. — Ужель та самая Наталья? — неожиданно всхлипнула подруга.
— Так он тебя уже видел до этого, о чем известил в последнем письме. Ой! Забыла, что автор письма не он.
— Не я, но Наталью действительно видел. На сайте.
— Замечательно! Следовательно, узнал без труда. И попросил тетушку открыть дверь, чтобы выяснить, зачем нас принесло. Ты вместе с Серегиным нырнул в ванную комнату. Наталья, представляешь, что бы с тобой было, доведись увидеть виновника своих снов живым? — Они не жили вместе долго и счастливо, но… она заставила его искренне порадоваться этому обстоятельству, поспособствовав молниеносной утрате двух передних зубов, — с чувством продекламировал Виталик.
— Прежде я бы все свои выложила на пол, — рассердилась Наташка и обернулась ко мне. — Смотри-ка, раненого на лирику потянуло — чужие зубы пересчитывает. Я имела в виду совсем другое — то, что оказалась под подозрением.
— Закрой рот! — строго приказала я Виталику. — Шальная муха влетит. Мешаешь разборке. Слушай дальше, Димочка.
Экономив время, я скупо (без эмоциональной окраски) рассказала о нашей короткой экскурсии по квартире Кириллова, вызванной торопливостью Елизаветы Марковны, которая, не возражая, отозвалась на имя Анны Марковны, покойной мамы Владимира. Женщина сообщила, что как раз собиралась на кладбище. Пока мы скорбели перед портретом ее племянника, успела уяснить свою задачу — спровадить нас из дома. Чуть позднее Серегин должен был подхватить ее у кладбищенских ворот…
Я немного отвлеклась, воздавая должное своей исключительной интуиции и недостаточно усвоенным урокам Наташкиной школы лжесловия. Последнее обстоятельство мешало выставить себя в самом выгодном свете. Про визит на кладбище расскажу без утайки, но как быть с кроватью? Ну, той самой, на которой я якобы проходила сеанс релаксации. У психоэкстрасенса. Честно говоря, уже забыла, у кого конкретно. И так меня эта «кровать», умаляющая мои заслуги, достала, что не сразу поняла — за столом разгорелся скандал. Как выяснилось, Наташка успела перехватить инициативу рассказа и заподозрить Серегина в покушении на убийство Елизаветы Марковны. Не так, чтобы прямо, а исподтишка, намеками. Виталик вскипел, под лозунгом «мне ничего от вас не надо!!!» выразил намерение сорвать с себя этикетку в форме пластыря и немедленно покинуть помещение. Муж и Кириллов вдвоем пытались усадить его на место. Старалась помочь и Наташка, но он вскакивал как заведенный и выдавал все новые и новые аргументы для обоснования «человеческой глупости».
Я ни секунды не сомневалась, что ко мне это замечание не относится. И прекратив все раздумья, крикнула:
— Слава Валерию Павловичу Серегину!
Все как-то разом распались и замерли.
— Ура! — добавила уже просто так и не совсем уверенно, но меня неожиданно поддержала Наташка, гаркнув троекратное «Ура!» во всю мощь своего натренированного в детском хоре голоса.
— Ну да… — согласилась я на всякий случай. — Именно он спас Елизавету Марковну. Дело в том, что я просто уверена: Серегина действительно «пасли». Его поездка в аэропорт и оттуда уже вместе с ней на Володину квартиру была отслежена. С одной стороны, приезд тетушки на сороковины своего безвременно скончавшегося племянника нормальное явление. И то, что она отправилась прямо на квартиру покойного — тоже. Не хотела останавливаться у Тамары, с которой не ладил любимый племянник. Только тут возникает несколько «но». Во-первых, тетушка достаточно стара для частых перелетов, а катается в Россию второй раз подряд, причем без сына. Было бы достаточно единоразового появления, на похороны Владимира. Во-вторых, при жизни племянника тетя не баловала его своим вниманием. В-третьих, почему она покинула квартиру без Серегина и в сопровождении каких-то баб? В-четвертых, почему Серегин остался в квартире?
Напрашивался вывод: документы все-таки были в квартире, просто преступник не там их искал. Они вполне могли быть переданы бабульке. Она вместе с сопровождающими ее бабами направляется назад в аэропорт, чтобы переправить за границу то, за чем убийца гонялся. Лучшего человека на должность курьера не найти. По прилете сынок ее и встретит.
Какое-то время убийцу, а точнее, убийц еще терзали сомнения — то ли караулить выход Серегина, то ли катить за бабулей. Перевесило второе. И тут убийцу ждал полный облом. Старушка вместе с этими невесть откуда взявшимися бабами прикатила на кладбище! Что это? Хитрый ход или простое желание навестить могилу племянника? Серегин — опытный спец. Если заметил слежку, значит, все-таки хитрый ход! Сам он в это время спокойно перевезет источник обогащения в другое место…
Возможно, киллер и вернулся бы назад с надеждой перехватить Серегина, но тут Елизавета Марковна повела себя странно и своими действиями подтвердила последний вывод киллера. Для начала она не составила компанию своим попутчицам, потолкалась среди цветочного изобилия, определилась с местом стоянки и принялась кому-то названивать. Решение пришло мгновенно: необходимо вывести старуху из игры. Скорее всего, временно. Иначе бы не целились пониже спины. Предназначенная женщине пуля попала в мягкое место продавщице, очень своевременно повернувшейся к киллеру всем задом. Возможно, впоследствии преступник планировал использовать раненую бабулю в качестве приманки. Выяснить, в какую больницу ее доставят, не сложно. По крайней мере, можно будет не распыляться со слежкой. Да и улететь подбитая бабуля сразу не сможет.
Нас с Наташкой киллер вначале всерьез не принимал. До того момента, пока не явился в Володину квартиру с повторным визитом. Поругивая себя за промах, был уверен, что Серегина в ней уже не застанет, но для начала наверняка позвонил в дверь…
Я оглядела своих слушателей. Ни один не задал главного вопроса. А ведь он напрашивался. Что, если бы Серегин оказался в квартире? Да ничего. Валерий Павлович прекрасно знал эту личность, соучастницу киллера. Ее приезд в квартиру со своими ключами недоумения бы не вызвал. Ну приехал человек за некоторыми вещами — теми же фотографиями, дабы служили утешением. Серегин бы еще помог собрать все необходимое.
Упрекать всех присутствующих в тупости не имело смысла. Я это сразу поняла, как только взглянула на Кириллова. Нахмурившись, он с досадой вращал на столе вилку. Димка с еще более хмурым лицом наверняка вынашивал планы отмщения мне за… А за все хорошее в том числе. Виталик слушал, подперев щеку кулаком, Наташка привычно рулила чайной ложкой, заезжая с ней за каждой замеченной на столе крошечкой.
— В общем, сообщники пришли в пустую квартиру и сразу нашли несколько отличий после своего предыдущего посещения. Само собой — фотографии на диване, ну и, конечно, изменения в базе данных компьютера. Датирование недоумения не вызвало. Издевательский «привет» — дело рук Серегина, и прощальное письмо Наталье он наверняка набрал с одной целью — запутать следы. Тем не менее преступники позвонили Наталье, затем потрепали нервы мне. Требование было одно: отдать то, что нам не принадлежит. Правда, Наталья удостоилась более усовершенствованного варианта: найти и отдать то, что нам не принадлежит. Что именно, не рассекречивали. Зачем, если мы и сами знаем? Тем более незачем, если не знаем… Словом, всерьез нас не восприняли, но на всякий случай нервы пощекотали.
— Это я виноват, — глухо произнес Кириллов. — Я как раз удивлялся, читая «свое» послание Наталье, когда позвонил Валера. Так до конца и не дочитал. Следовало удалить письмо, убрать все фотографии, но Валерка заставил немедленно покинуть квартиру. Видел из окна, как за вами проследовала чужая машина. Мы с ним сразу разошлись в разные стороны. Он поехал за тетушкой. А дочитать и удалить письмо было поручено Виталию. Этим же вечером. Виталий не успел и собирался сделать это на следующий день, в субботу, сразу после проводов Елизаветы Марковны. Мы просто силком заставили ее улететь. Знали, что будет слежка, но не знали, кто будет в этом задействован. В тот момент еще многого не знали. Лично я подозревал знакомых «копателей». Мне пришла в голову мысль окончательно отвести от вас все подозрения и, как следствие, неприятности. И этому поспособствовал субботний звонок Натальи Валерке. Как по заказу! Валера сидел и мучился, выдумывая повод для звонка ей. Морочить голову «новостью» о «моей» смерти не хотел…
Я укоризненно покачала головой:
— Задумка отвести от нас подозрения хорошая, мы сами виноваты в том, что ею не воспользовались. У вас в аэропорту все шло по плану. Валерка отвлекал внимание на себя своим кейсом, обедая с нами в ресторане. Было видно, что ничего он нам не передавал, кейс из рук не выпускал. При этом явно нервничал. Со стороны казалось, что не знает, как от нас отделаться, мы простые пешки в игре на выживаемость. В это время Виталик спокойно проводил Елизавету Марковну и, как и было намечено, покатил исполнять поручение, к сожалению, не зная, что в аэропорту на отца совершено нападение. Вы не рассчитывали, что убийца рискнет осуществить его в таком общественном месте, да еще в зале для избранных. А он рискнул. Насильственная инъекция наркотического средства… А дальше Серегин крушил головой унитаз — вредил себе сам. Кейс, разумеется, забрали.
