— Починим, — заверил его «братик». — Я тебе кресло к двери придвину, сядешь и отдохнешь по-человечески.
— Прихвати с собой швабру, — заботливо посоветовала Наташка. — У нее ручка длинная. Двойной эффект: и орудие защиты, и опора для челюсти. С ней можешь считать себя вооруженным до зубов.
Пока Колюня бегал за машиной, я успела кое-что выкопать из цветочного горшка, украшавшего угол Наташкиной комнаты. Попутно порадовалась своевременной ликвидации следов половодья из системы отопления. Не иначе как Димка постарался. С бардаком, оставленным после обыска, организованного Надеждой, справимся позднее. В ходе подготовки к отъезду вторая его волна, только уже организованная нами, неизбежна. Лучше уж одним разом. Много нареканий вызвало мое желание прихватить с собой лопату, но я была настолько упряма в своем желании, что подруга прихватила заодно и грабли. Лишь бы я успокоилась и дала слово не выкапывать ничьи трупы. Конечно же, я пообещала, трупы мне и самой не нужны. На всякий случай выключила только что заряженный мобильник. Будем считать, что он опять разрядился.
Колюня вел машину уверенно. Наташка, сидевшая на переднем пассажирском сиденье штурманом, восхищала своей профессиональной водительской памятью. Вначале мы в порядке очередности, но не останавливаясь, посетили такие знакомые места, как придорожный магазинчик и заправку. Потом, уяснив, что все-таки проехали нужный нам поворот, развернулись в обратную сторону и через пару километров удачно попали туда, куда надо — на дорогу, ведущую в деревню Лискино.
Дождь умерил свой норов. Экономя силы, лениво моросил, наводя зеленую тоску на лес, тянувшийся вдоль дороги. Беспросветное серое небо и дождливая туманная пелена, накрывшая землю, рождали беспросветные мрачные мысли. Я с содроганием подумала о необходимости оставить машину в лесу и тащиться к заброшенному участку по мокрой траве, вынужденно принимая холодный душ еще и с мокрых веток. Несколько раз машина пыталась юлить, но против мастерства инструктора по вождению, а по совместительству бывшего профессионального гонщика Колюни не попрешь.
— Я по лесу не потащусь! — после недолгого молчания заявила подруга. Такое впечатление, что прочла мои мысли.
— В настоящее время мы не можем демонстрировать твою прекрасную фигуру местным аборигенам, включая собак, — упрямо отметила я. — Из соображений безопасности. Хотя ничего плохого и не замыслили, но визит в коттедж незаконный, а потому должен быть тайным.
— Ириша, это не ты говоришь, это вещает твой дух противоречия. Какие аборигены, включая собак?! Ни один хороший хозяин в такую погоду собаку на улицу не выпустит. А уж себя-то тем более. Так и быть, давайте оставим машину у местного магазина. Она здесь никому не примелькалась, риска никакого. Колюня с Верой зайдут в сельмаг, убедятся, что в нем нет любопытных лиц, купят для отвода глаз пару пакетов лапши и вернутся в машину. Если все в порядке, можем проехать дальше. Поставим машину где-нибудь на отшибе, если кто и заметит, не сразу сообразит, к кому в такую мерзкую погоду гостей принесло.
Отовариваться в магазине лапшой не пришлось. Он оказался закрыт. Благодаря непогоде единственная деревенская улица до конца не просматривалась, казалось, что нахохлившиеся дома впали в дрему. Не слышалось и лая собак. Наверное, их хозяева были самыми лучшими. Наш «Фольксваген Туарег» медленно проехал вперед, в самом конце развернулся и, разбрызгивая грязь, съехал с дороги, притулившись у боковой стены забора знакомого коттеджа.
— Простое и разумное решение, — похвалила подруга Колюню. — Со стороны деревни нас не видно, а со стороны леса и смотреть некому. Ир, ты сразу вооружишься лопатой или немножко погодя? Когда поймаем будущую жертву твоего произвола.
— Все свое ношу с собой. И обойдемся без жертв. Лопатой будем добывать доказательства невиновности Полетаева, — проворчала я, по колено ныряя в мокрую траву, колосившуюся у забора, и с ужасом думая о последствиях моей возможной ошибки. Едва ли мне ее простят. По крайней мере, в ближайшее время.
Стараясь не думать о возможных неприятностях, я вытащила лопату и зашагала вместе с ней вперед — к заветной дыре в заборе, представляя себе, как вымокну, перелезая на чужую территорию. Позади слышался возмущенный голос Натальи, пытавшейся убедить себя и остальных в том, что она моя лучшая и единственная подруга, в связи с чем и вынуждена чувствовать себя полной идиоткой, таскающейся на поводу у Ирины Санны. И если сравнивать ее положение с положением собаки хорошего хозяина, то…
Далее она смолкла, поскольку нечаянно залегла в замаскированную травой канаву. Это пошло подруге на пользу. Поднявшись с помощью Колюни, Наташка уверенно заявила, что во всем надо находить положительную сторону. Теперь ей уже не стоит бояться вымокнуть, а значит, любая дыра в заборе по плечу. Вернее, по фигу.
Территория вокруг коттеджа по-прежнему казалась необитаемой. Оставив лопату на крыльце, я старательно вытерла ноги о ступеньки, хотя толку от этого не было. Вытянув из кармана ключи, прихваченные с собой во время нашего с Натальей последнего наезда в эту необитаемость, я едва их не уронила. Дало себя знать волнение. Не каждый день незаконно проникаю в чужое жилище.
— Я открою, — предложил свою помощь Колюня и, слегка потеснив меня, быстро перехватил связку.
— Что это? — увидев связку, настороженно спросила Психея.
— Ключи, — удивляясь ее непонятливости, подсказала Наташка.
— Совершенно верно. — Кивнув подруге в знак признательности за разъяснение, я дополнила: — Ключи от дарованного счастьем седьмого неба.
— А-а-а. Понятно, — тупо вглядываясь в манипуляции Колюни с ключами, проронила Психея и тут же, противореча самой себе, заявила: — Ничего не понимаю! Откуда они у вас? Чей это дом?
— Сейчас все поймешь, — утешила я «дизайнершу» и следом за Колюней переступила порог особняка, мельком удивившись тому, как искусно замаскирована металлическая дверь под дубовую.
В лицо пахнуло запахом запустения, так называемым нежилым духом. Мы нерешительно столпились у входа, переминаясь с ноги на ногу. Правда, по разным причинам. Я решала, откуда начать осмотр помещений, Колюня с Верой вообще не знали, что делать, а Наталью волновал вопрос нашей общей безопасности. Первым делом она вспомнила о заселенности дома привидением и о нашем шапочным с ним знакомством, которое не дает право рассчитывать на какое-либо снисхождение с его стороны. Но после напоминания Психеи, что бояться надо живых, подруга заявила о необходимости выбрать меньшее зло и потребовала закрыть дверь на ключ изнутри. С этим требованием я сразу согласилась, а вдруг маньяк-убийца, наплевав на мои расчеты, вернется в этот коттедж? Кто я такая, чтобы навязывать ему свои соображения? Хотя на его месте я бы давно уже удрала как можно дальше отсюда.
Планомерный обход помещений начали с мансарды, и всем скопом. Везде была пустота, ни намека даже на какой-нибудь забытый хозяевами колченогий стул. На нем и передохнуть можно. Психея без конца мучилась вопросом «что ищем?», невольно заставляя меня мучиться с ответом. Мое «не знаю, что-нибудь подозрительное» ее не устраивало, ей подавай конкретику. Да где ж взять эту конкретику, не выдумывать же ради успокоения «дизайнерши». Выручил Колюня, поразив меня своей логикой и совершенством мышления.
— Вера, ну что ты пристала к Ирине, — упрекнул он бывшую «супругу». — Неужели не ясно? Мы ищем следы недавнего пребывания человека в этом доме. Только, по-моему, человек спрятался бы где-нибудь внизу, например, в подвальном помещении, а здесь все на виду. Дверей и тех нет. Проверяем так, на всякий случай.
— Правильно мы начали с мансарды, где даже теоретически ничего не может быть! — подключилась к разговору Наталья. — Но надо исключить все сомнения, а спускаться легче, чем подниматься.
— Вопрос, имеется ли здесь подвал, — почесал макушку Колюня.
Второй этаж в плане открытости и доступности ничем не отличался от мансарды. Первый порадовал наличием в разных местах левого крыла небольшого количества вагонки, нескольких пластиковых поддончиков с гвоздями и саморезами да парой рваных телогреек со следами мышиного разгуляя. Похоже, им все равно, что грызть. В правом крыле дома располагались три помещания за закрытыми дверями. Два — напротив друг друга, третье в торце, перпендикулярно первым. Под лестницей темнел вход, надо полагать, в нужный нам подвал. Дверь была приоткрыта, но отпугивала темнота.
Очередную порцию удивления вызвал Колюня, выудив из кармана штанов фонарик. «До чего ж предусмотрительный парень», — думала я, шагая следом за ним по черновому полу будущего холла. У входа в подвальное помещение он внезапно остановился и прислушался. Ткнувшись ему в спину, я поспешно отскочила, ожидая услышать какие-нибудь подозрительные звуки, но ничего не услышала, кроме шипения Наташки, таким образом выражающей недовольство своим положением. Можно подумать, у меня глаза на затылке. Куда пришлось, туда и отскочила, ей следовало соблюдать дистанцию и не путаться у меня под ногами.
