Ознакомительная версия.
Тем более удивительным показалось мне заявление Журавлева.
– Мы с тобой очень похожи, Танюха, почти близнецы! – с чувством сказал он, разливая по рюмкам коньяк.
Я покосилась на зеркальное стекло дверцы бара и заломила бровь.
Синеокий брюнет Афанасий выше меня на голову, которая у него украшена пружинистыми кудрями, тогда как у меня глаза цвета хаки и гладкие русые волосы длиной чуть ниже плеч. Я уже не говорю о наших фигурах, каждая из которых по-своему замечательна, но при этом у меня «90-70-90», а у Журавлева примерно «120-80-80»!
Так что назвать нас близнецами мог бы только человек с огромной фантазией и крайне слабым зрением.
Например, слепой Гомер.
Однако Афоня, как выяснилось, имел в виду вовсе не внешность.
– И ты, и я – мы оба дико талантливы, импульсивны и независимы, – щедро похвалил он нас обоих. – Но я, став начальником преуспевающего агентства, сделался немного опасливым и теперь боюсь, что похвальная, в общем-то, осторожность не позволит мне раскинуть крылья фантазии максимально широко.
– Ага, – я одновременно приняла коньяк и уловила мысль. – Значит, ты хочешь немного полетать на крыльях моей фантазии?
– Точно, – Афоня поднял рюмку. – Ты будешь нашими крыльями, а я – нашим парашютом!
Я представила себе крылатого коня Пегаса, навьюченного запасками, и услышала, как моя Тяпа с подозрением интересуется:
– А не будет ли при этом кто-нибудь огорчительно приземленный лупить по нам из зениток?
– Не волнуйся, нас прикроют! – ответил Афанасий и вкратце пересказал мне свою беседу с Иваном Ивановичем.
– Однако! – уважительно сказала я.
– А то! – горделиво сказал Афоня.
Я побарабанила ногтями по подлокотнику кресла:
– Наша только идея, или и воплощение тоже?
Я ведь, если дать мне волю, могу придумать такое, что затруднится исполнить сам Господь Бог с его неограниченными возможностями!
– С нас сначала идея, потом, если понравится, детальная концепция, а вот воплощать ее будут специально обученные и проверенные люди, – порадовал меня Афоня.
Тогда я кивнула и сказала:
– Ладно, договорились!
– Согласна? Надо же! Наконец-то ты сказала мне «да»! – восхитился Афоня.
– Я приняла твое предложение о взаимовыгодном сотрудничестве, – уточнила я, чтобы бывший возлюбленный не подумал чего другого.
– Я целиком и полностью за взаимность! – заявил Афоня и глубоко запустил руку в брючный карман.
Мне не понравился этот жест – я бы предпочла, чтобы наши отношения не опускались ниже пояса, но Афанасий всего лишь извлек из кармана флешку.
– Вот! – торжественно сказал он, вручив ее мне. – Прими этот скромный знак внимания и искреннего расположения.
Я подняла брови.
С одной стороны, принимать от Журавлева какие бы то ни было знаки, кроме денежных, я не планировала. С другой – мне случалось получать гораздо более нескромные и неуместные подарки, чем вполне себе симпатичная флешка на тридцать два гигабайта!
– В самом деле, это же не кольцо с бриллиантом, а полезный гаджет, – успокоил меня Афоня. – Можешь считать, что заботливый работодатель просто вооружил тебя еще одним орудием производства.
– Ну, спасибо, – я пожала плечами и сунула миниатюрное орудие в сумку.
Афанасий загадочно улыбнулся.
Вид у него был чрезвычайно довольный.
Я подумала, что если он не рассчитывает, что я буду делать ему что-либо приятное в более широком диапазоне, то пусть себе радуется. В конце концов, флешка мне всегда пригодится.
Я поставила на стол пустую рюмку, поднялась и попрощалась.
– До завтра! – все еще улыбаясь, кивнул Афанасий.
Мы оба понимали, что нам, рожденным летать, целые сутки – вполне достаточный срок для полномасштабного разворота крыльев фантазии.
Афоня-Мои-Две-Тыщи-Евро был вовсе не скуп. Тому, кто первым выдаст на-гора стоящую идею, он обещал большую премию, но люди старались не ради денег.
«Фигню Продакшн» распирал энтузиазм.
Всем хотелось вновь испытать восхитительное чувство профессиональной гордости, подзахиревшее на безалкогольной водице и вегетарианских кормах Копылова и его «др.».
– Кто первый? Заходи! – весело крикнул Афоня в сторону своей приемной.
– Кто хотит на Колыму? Заходи по одному! – процитировала моя начитанная Нюня.
– Тьфу на тебя! Сглазишь еще! – отмахнулась от нее Тяпа.
За приоткрытой дверью мажорно гудели голоса, в щелочке поблескивал чей-то глаз.
– Я! Я первый!
В кабинет, где за длинным столом на манер маленькой, но суровой экзаменационной комиссии устроились я и Афоня, ворвался раскрасневшийся Оскар Пуммер.
Он, не оборачиваясь назад, брыкнул ногой – в приемной охнули – и шумно захлопнул за собой дверь.
– Рассказывай, – велел Афанасий, жестом пригласив сопевшего Пумбу присесть. – Что у тебя?
– Конец света!
– Персональный? – заинтересовался Афоня.
– Почему персональный? Всеобщий! Это же информационный повод планетарного масштаба, разве нет?
– Разве да, – согласился Афоня. – Вот только на планетарный уровень замахиваться нас не просили. Ты не понял вводную? Только региональные мероприятия, только юг России!
– Ага, – Оскар потер лоб, очевидно, прикидывая, нельзя ли организовать конец света в отдельно взятом регионе и будет ли это хорошим информационным поводом?
– Вот такие горе-деятели и потопили Атлантиду! – тихо сказала я Афоне.
– Тогда предлагаю устроить осенний праздник: закрытие купального сезона на курортах Черноморского побережья Краснодарского края! – сказал Пумба.
Афоня без энтузиазма шевельнул бровями.
Я тоскливо зевнула в ладошку.
– Да вы только представьте!.. – Пумба сам заволновался, как осеннее море. – Бархатный сезон, длинная белая набережная, большое красное солнце медленно тонет в воде. Счастливые нарядные люди фотографируются на фоне заката…
– Закат – редкое природное явление в наших широтах, – вежливо согласился Афоня и потянулся за кофе.
– Это пр-р-ролог! – рыкнул Пумба и взъерошил головную шерсть. – «Блям, блям!» – мелодично бьют склянки в порту. Это сигнал! Со стороны моря доносится дивная музыка…
– Это вступает хор русалок? – предположила я.
– Нет! Это всплывает из морских глубин роскошный рояль!
Афоня слабо поперхнулся. Глаза его поверх края кофейной чашки прищурились.
– Рояль большой, блестящий, белый! – с воодушевлением продолжил Оскар. – На нем в эффектной позе полулежит роскошная красавица в красном платье!
– Утопленница? – сдержанно поинтересовался Афанасий, отставляя чашку.
– Зачем сразу утопленница? Живая! И вот с таким декольте!
Оскар размашисто начертал на своем торсе равнобедренный треугольник с вершиной в районе пряжки брючного ремня.
– Она обольстительно улыбается и волшебно поет.
– Анну Нетребко пригласим. – Афанасий придвинул к себе блокнот.
– А за роялем – Он! – не сбился с мысли Пумба. – Наш клиент!
– Наш клиент может играть на рояле? – удивилась я.
– Наш клиент может все, – уверенно сказал Афанасий, черкая в блокноте. – Во всяком случае, я предлагаю исходить именно из этого соображения. Так будет лучше для всех.
– Кроме девушки в красном, пожалуй, – заметила я. – Скажите, а как долго предполагается держать ее под водой до момента эффектного всплытия белого рояля?
– Хм… Понадобятся акваланги, – деловитый Афоня снова черкнул ручкой.
– Лучше аквалангист, – я невольно поддалась порыву энтузиазма. – Он будет держать кислородную маску на лице главного героя, пока рояль не всплывет.
– Нетребко мы тоже дадим аквалангиста с маской? – Афоня застрочил в блокноте.
– Да, если бюджет позволит, – сказал Пумба. – А если не позволит, она и сама справится. У оперной певицы легкие ого-го какие, что ей стоит задержать дыхание на несколько минут?
– Рояль на понтоне установим, – понесся дальше вдохновленный Афанасий. – С якоря снимем – он и всплывет. Дальше давайте! К берегу его как волочь?
– К берегу его доставит квадрига дельфинов! – азартно предложил Пумба. – Дрессированных, из дельфинария! Они помчат понтон, рояль, певицу и нашего клиента в вихре радужных брызг, под музыку и восторженные крики толпы!
– Музыка и восторженные крики в записи пойдут, а брызги подкрасим, надо на светотехнику бюджет заложить, – кивнул Афоня.
– Можно еще добавить фонтаны по обе стороны дельфиньей трассы и салют в небе, – предложила я.
– Салют чуть позже! – возразил Пумба. – У меня салют запланирован на финал, когда наш клиент и девица-певица ступят на берег!
– О да! – согласился Афоня.
Он прижмурился и затих, воображая себе финал.
– М-да, – промолвила я, тоже мысленно поглазев на это шоу. – А что будет дальше?
– Да какая разница? – отмахнулся Пумба. – Тут главное – незабываемый выход суперзвезды, а дальше пусть кто попроще работает, это уже не наша забота.
Ознакомительная версия.
