съязвил:
— Надо было, надо было! Так что ж ты не поехал?! Небось опять из-за какой-нибудь юбки девчонок одних бросил!
Отец мгновенно окрысился.
— А ты вообще бы лучше помолчал! — накинулся он на Фиру. — Из-за кого весь этот сыр-бор затеялся?!
Они с Фирой препираются постоянно и по любому поводу — такие вот характеры. Никогда ни в чем друг другу не уступят. Фира уже открыл было рот, чтобы возразить, но я, не дав разгореться перепалке, сделала важное заявление:
— Я знаю, что они искали, — сказала я драматическим голосом.
Все уставились на меня.
— Что? — хором спросили Лялька и Фира.
— Кто? — не понял отец.
Я велела им подождать одну минуту и отправилась на террасу за пакетом с привезенным из-за границы мусором.
Когда я вернулась в гостиную, которая, к слову сказать, являлась одновременно и столовой, вся грязная посуда, оставшаяся после ужина, была уже убрана, и Лялька намывала ее, стоя возле раковины за барной стойкой. Если гостиная и столовая располагались у нас в одном помещении, то кухня все-таки была несколько отделена барной стойкой. Но в принципе и она тоже была тут же, где и все остальное. Такой вот американский вариант, когда все вместе.
Хотя раньше у нас на даче было все по-другому — сплошные перегородки и маленькие комнатки. Но после того, как отец впервые съездил в Америку, он предложил все перегородки попереломать и все комнатки-клетушки объединить. В результате получилось одно большое просторное помещение, где мы гужуемся теперь всей семьей да еще со всякими разными друзьями и подругами в придачу.
Я подошла к столу и, подняв перед собой мусорный пакет, перевязанный резинкой, потрясла им перед глазами домочадцев.
— Вот! — объявила я. — Вот она — «бомба»! — и, бросив пакет на пол, нагнулась за газетами, чтобы застелить ими стол. Не раскладывать же мусор прямо на скатерти.
Последовавшая за этим реакция родственников была неадекватной. Тетя Вика схватилась за сердце и приготовилась потерять сознание, Фира упал на пол и прикрыл голову руками, отец сбил меня с ног, благо, это было несложно, поскольку в этот момент я как раз нагнулась за газетами, и навалился на меня всем телом, а Лялька, подхватив с пола мусорный мешок, одним движением лихо выбросила его в окно. После этого в комнате воцарилась гробовая тишина. Я на всякий случай тоже помолчала и полежала на полу, не дергаясь, но потом, когда мне это уже надоело, я заерзала и придушенно спросила:
— В чем дело-то? Что за цирк?
Лежавший рядом Фира приподнял ладошку от головы и, поглядев на меня одним глазом, прошептал:
— Сейчас рванет, подожди.
— Кто рванет? — тоже шепотом спросила я, но потом, поняв, что он имеет в виду, зашлась в беззвучном смехе.
Я-то говорила о бомбе в переносном смысле, подразумевая ошеломляющую информацию. А они приняли мои слова за чистую монету.
Лежать на полу под тяжелым телом отца, бросившегося закрыть меня от предстоящего взрыва, было неудобно. А после того как я еще и насмеялась вволю, я настолько ослабла, что с трудом смогла подняться на ноги.
— Черт знает что, — пыхтела я, вставая и отряхиваясь. — Ничего сказать нельзя. — Я посмотрела в сторону раскрытого окна, а потом на Ляльку — Ну и зачем ты вышвырнула пакет с мусором?
Лялька вылезла из-за буфета, где сидела на корточках, прижавшись спиной к стене, и осипшим голосом пролепетала:
— Ты же сама сказала, что это бомба.
Я вздохнула и, подняв с пола Фиру, посадила его рядом с тетушкой на диван.
— Это я в переносном смысле, — сказала я. — Вы что, не понимаете? Где вот теперь искать этот пакет в темноте?
Родственники постепенно начали приходить в себя.
— Как в переносном? — спросил отец. — Так это была не бомба?
Я достала из шкафа большой мощный фонарь и направилась к выходу.
— Да какая, к черту, бомба, — ответила я и вышла на улицу.
Все тут же потянулись вслед за мной, за исключением тети Вики, которая все еще не могла прийти в себя и сидела на диване, обмахиваясь какой-то брошюркой вместо веера.
Мы же отправились на поиски мусорного пакета, который, к слову сказать, как сквозь землю провалился.
Мы уже обшарили весь участок перед домом, осмотрели каждую пядь земли, но пакета нигде не было. Просто мистика какая-то. И куда Лялька могла его зафиндилить?
Мы снова вернулись к дому и, мысленно прикинув траекторию полета мусорного пакета, повели поиски по второму заходу. Однако усилия наши были тщетны.
И тут Лялька не выдержала.
— Да пропади он пропадом, этот пакет, — плюнула она. — Что там такого необыкновенного, чтобы полночи лазить за ним по кустам? Золото и бриллианты что ли? — Лялька направилась было к дому, но я схватила ее за рукав.
— Про золото не знаю, а бриллианты точно были, — прошептала я и опасливо оглянулась по сторонам. — В шоколаде спрятаны...
Лялька вытаращилась на меня во все глаза и застыла на месте.
— Правда, правда, — заверила я ее, — сама видела.
Немного постояв и потаращившись, Лялька наконец вышла из ступора и, ни слова не говоря, вернулась на исходную позицию, то есть к окну, из которого был выброшен пакет. Теперь она приступила к поискам уже совсем с другим настроением. И это, надо сказать, тут же принесло положительные результаты. Встав спиной к окну, Лялька мысленно отследила траекторию полета мусорного мешка, тщательно осмотрела возможную площадь его падения и, не найдя ничего на земле, задрала голову вверх и стала осматривать деревья. И очень скоро она обнаружила нашу пропажу на яблоне. Правда, мешок висел довольно высоко и дотянуться до него невооруженной рукой было практически невозможно.
— Тут лестница нужна, — сказал отец. — Может, отложим до завтра? Чего мы будем мучиться сейчас в темноте.
Но мы с Лялькой ничего откладывать до завтра не собирались, да и лестница нам не понадобилась. Манимая бриллиантовым блеском, Лялька, как обезьяна вскарабкалась на старую яблоню и, дотянувшись до ветки, на которой висел мусорный пакет, с величайшей осторожностью сняла его и с такой же осторожностью спустилась с дерева. А перед тем как спрыгнуть на землю, она передала пакет мне, чтобы, не дай бог, не повредить его ненароком.
Отец с Фирой взирали на наши действия с удивлением. Им было непонятно, чего
