Ознакомительная версия.
Дальнейшие объяснения Ирины Игорь выслушивал уже в машине. Из магазина в магазин, от коллекционера к коллекционеру. Игорь потихоньку начинал вникать в детали, понимать библиофилов. Мог отличить книгу 16 века от книги 17 века. Однако ни на шаг не приблизился к разгадке.
Разъезжая о магазина к магазину Костиков с Ириной везде оставляли списки книг из библиотеки Антонины. Возможно, кто-то интересуется именно этими книгами. Игорь оставлял продавцам свой телефон, а Ирина с обаятельной улыбкой просила позвонить, если появится человек разыскивающий больше трех-четырех книг из этого конкретного списка.
Народу было много. Спившиеся интеллигенты, вдовы известных профессоров, ханыги-скупщики, мальцы-собиратели. Кому-то были нужны деньги, кому-то – книги, кому-то – общение. Игоря поразила одна категория посетителей таких магазинов. Красивые молодые женщины, ищущие… Конечно же не раритеты, а богатых мужчин, покупающих эти самые раритеты. Как правило – иностранцев. Схема была проста, барышня обзаводилась парочкой раритетов и закидывала наживку. Всю эту информацию Игорь получил от Ирины, которая с профессиональной точностью могла с первого взгляда определить к какой категории относиться тот или иной посетитель. Это было забавно, познавательно, но к его делу не имело никакого отношения. Значит, нужно зайти с другой стороны. Кто-то преследует Антонину. Как на этого «кого-то» выйти? Проследить за Антониной и вычислить.
Ну, что ж, отрицательный результат – тоже результат. С такими мыслями частный детектив Костиков и его боевая подруга отправились домой.
* * *
Бабуся вышла часа на два раньше условленного времени, до дома Антонины было всего минут пятнадцать на трамвае и минут десять на автобусе. Убить время старушка решила прогулявшись по рынку. Баба Дуся обожала гулять именно в таких людных местах. Для человека наблюдательного, обладающего хорошим чувством юмора, это место купли-продажи было настоящей находкой. Здесь можно было подсмотреть удивительные сценки. Бабуся любила угадывать по лицам и одежде покупателей их судьбу. Такое занятие прекрасно развивало качества, жизненно необходимые для сыщицы.
Еще Бабуся обожала вылавливать нечистоплотных продавцов. Не в смысле вымытых рук, а в смысле нечистой совести. Евдокия Тимофеевна всегда перевешивала продукты на контрольных весах, тщательно пересчитывала сдачу, сверяла сроки реализации продукта, требовала сертификатов качества и т. д. и т. п.
Сегодня внимание Бабуси привлек молодой человек с длинными волосами и наглой физиономией. Мало того, что он уже несколько раз нагрубил своим покупателям, товар на его прилавке был замызганным со стертыми надписями и сроками реализации, так он еще был хорошо навеселе. На его рубашке болталась беленькая пластиковая карточка с плохо считываемой надписью: вроде ЧП, или ПЧ, или… Ни фамилии хозяина, ни фамилии продавца разобрать было нельзя. Парень торговал бытовой химией: всякой отравой от моли, жуков и др. насекомых, осложняющих жизнь человека. Какие-то удобрения соседствовали с кремом для обуви, стиральными порошками и хозяйственным мылом.
Бабуся придав своему лицу глуповато-простоватое выражение лица направилась к нему.
– Милай, а чаво у тебя от комаров есть? Замучили поганые. Глазоньки сомкнуть не дают ни днем, ни ночью.
Парень продолжал заниматься своими делами, а имено надувать пузырь из жевательной резинки. Ждал пока сухенькая востроносенькая старушонка отвалит от прилавка. Возиться с копеечными таблетками от комаров ему не хотелось.
– Ась, голубь? – Бабуся вытащила из-под платка ухо, изображая из себя глуховатую старушку. – Ты громче говори, я ничего не слышу.
Парень продолжал молчать, уставившись на вредную старушенцию. С неохотой, как будто давая взаймы он односложно ответил:
– Есть. Вот, средство – 100 рублей. Вон то, – он указал на длинный пластмассовый пузырек, расписанный узорами и фигурками, – триста.
– Ой, што ты, откуда ж у меня такие денжищи? У меня пенсия маненькая. Что попроще есть?
Парень со злостью глянул на женщину:
– Попроще таблетки от комаров – штука два рубля. Сколько брать будете – 50 штук?
– Не, внучек, ты мне с пяток продай. Посчитай касатик сколько это стоит.
Парень достал калькулятор, потыкал толстым потным пальцем по клавишам и, не моргнув глазом, сказал:
– Одиннадцать пятьдесят.
Бабуся вытащила мелочь и начала отсчитывать копеечки.
– Ты, что, старая, на паперти стояла? Мне твои пятикопеечные не нужны. Куда я их дену?
– Куды, куды, – обиженно произнесла Бабуся, – это тоже деньги.
Бабуся отсчитала ровно десять рублей и глядя на продавца громко, так чтобы слышали окружающие, сказал:
– Ты, парень, ошибся, машинка твоя неправильно считает. Десять рубликов ровно. Нехорошо это, грех, неграмотную женщину обсчитывать.
Парень не ожидал что его поймают, щеки его пошли красными пятнами – скорее от злости, чем от стыда. Он кинул Бабусе недостающую мелочь.
– Ой, внучок, а как таблетками энтими пользоваться? – поинтересовалась Бабуся, решившая доконать патлатого нахала. – Ты бы мне бумажку показал с русскими буквами, у тебя такая должна быть.
Последняя фраза стала последней каплей:
– Под язык класть надо, под язык, как все таблетки. Темнота, сидели бы в своей деревне, нет, вас в город всех тянет!
Тут Баба Дуся перешла на нормальный городской язык, сурово взглянула на парня и с вызовом сказал:
– Это вам, молодой человек, с таким характером и отношением к работе дома надо сидеть. Я обязательно обращусь к вашему начальнику с жалобой, я если надо, то и в «Союз потребителей» пойду!
Бабуся повернулась и с видом победительницы заторопилась к выходу, оставив за собой поверженного врага.
Евдокия Тимофеевна без происшествий добралась до дома Антонины минут на пятнадцать раньше назначенного срока.
Бабуся оказалась в назначенном мест, у дома Антонины несколько раньше, чем предполагала. На скамейке возле самого обыкновенного стандартного жилья времен славного правления товарища или, как сказали бы сегодня, господина Хрущева грелись на солнышки старушки. Баба Дуся решила использовать лишние минуты в интересах следствия. Она решительной походкой направилась к скамейке. Поздоровалась, уселась и достала листок бумаги с адресом Антонины.
Заинтересованные появлением нового лица, женщины смолкли. Про своих соседей, внуков, невесток и зятьев все и помногу переговорено и услышано. Новое же лицо – не только повод для новых сплетен, но и новые уши, которые со вниманием могут выслушать старые истории. Этим-то и решила воспользоваться Евдокия Тимофеевна. У нее уже была заготовлена история о внучке-студентке, которой необходима комната.
Баба Дуся посетовала на дороговизну снимаемого жилья. Отдельная квартира оно конечно лучше, спокойнее, но увы… Приходиться искать комнаты в коммуналках или жилье с хозяевами.
– Вот, в фирме дали адресок, пришла посмотреть, – сказала она протягивая листок с адресом Антонины. – Не знаете, что за хозяйка? Боязно внучку к кому попало подселять.
Баба Дуся рассчитывала узнать кое-что о личной жизни Антонины. Не стоило сбрасывать со счета какого-нибудь псевдопоклонника, нуждающегося в деньгах.
Увы! Антонина была отрекомендована во всех отношениях положительной девушкой, хотя и одинокой. Весь ее жизненный цикл – дом – работа – дом ничего криминального не предполагал. Евдокия Тимофеевна задала еще парочку наводящих вопросов: может кто интересовался девушкой, заходил к ней в последнее время? Бдительные старушки ничего подозрительного не заметили. Нет, значит нет, бабуся попрощалась и пошла «знакомиться» с Антониной.
Однокомнатная квартирка Антонины была заставлена шкафами и книжными полками. Книги, книги, кругом книги. Не удивительно, что у бедной девушки нет друга или свободного времени. Тут одной уборки столько, сколько под силу целому штату прислуги. Бабуся с интересом разглядывала комнату, пытаясь определить где же спит девушка. Единственное свободное от книжных шкафов место занимал письменный стол. Ни телевизора, ни дивана – ничего.
– Пойдемте на кухню, – извинившись сказал Антонина. – Я гостей там принимаю.
Кухня, действительно оказалась самым жилым место во всей квартире. Тут стояло раскладное кресло-кровать, пара стульев с очень удобными спинками, на стене висело несколько натюрмортов, довольно аппетитных. На холодильнике примостился маленький телевизор.
– Как же ты живешь в такой тесноте, – удивилась Бабуся? Вынесла бы книги на кухню, а сама в комнату перебралась.
– Нет, что вы, – ответила Антонина разливая по чашкам чай, – книгам необходима прохлада, а на кухне и жар от плиты и сырость.
Антонина достала из буфета упаковку печенья, магазинный кекс.
Ознакомительная версия.
