Ознакомительная версия.
– Ладно.
Инга знала, что поедет. И Алена знала, что Инга поедет. Но если бы они обе знали, чем это закончится, одна бы ни за что не поехала, а другая ни за какие коврижки ее бы не попросила.
Дебора жила в доме на Большой Московской улице. Большой ее назвали разве что в шутку или по случаю соседства с Малой Московской, которая была совсем крохотной. Наверное, Большая выглядела большой только во времена Федора Михайловича Достоевского, обитавшего в этих краях. Сегодня, к радости здешних жителей, это тихая живописная улочка у Владимирской площади.
Узкая односторонняя проезжая часть. Вторую половину улицы занимала пешеходная зона, выложенная плиткой, засаженная молоденькими деревцами и уставленная многочисленными лавочками. Очаровательное местечко, но жить где-то поблизости Инга все-таки не хотела бы. Дыхание мегаполиса, знаете ли, ощущалось и здесь. Невозможно вот так взять и отгородиться от всего недавно высаженными деревцами.
Чтобы попасть в нужную квартиру, Инге пришлось обогнуть фасад здания и войти в темную арку. И вот она уже во дворе-колодце. Внутреннее пространство полностью закрыто, на зеленом пятачке в центре – пара разросшихся кустов акации и детская площадка с домиком и качелями.
Машин во дворе было мало. Рабочий день – все в разъездах. Наверняка и Дебору сейчас не застать.
Но для очистки совести Инга все же подошла к переговорному устройству и набрала номер нужной квартиры. Ей ответил мужской голос, который подтвердил, что знает хозяйку и что Инга может подняться, если хочет встретиться с ней.
Удивившись такой удаче и не чувствуя подвоха, Инга потянула на себя тяжелую дверь и поднялась на второй этаж. Здесь ее уже ждали. Дверь квартиры была приоткрыта.
Широко улыбаясь, Инга шагнула в теплое и чуточку душное нутро квартиры. В прихожей было темно, но Инге удалось разглядеть чей-то силуэт. Она даже открыла рот, чтобы представиться, но не успела. И уже в следующий миг она почувствовала, как ее сзади плотно обхватили чьи-то руки, другие руки заткнули ей рот, а саму Ингу поволокли в глубь квартиры.
Наверное, ей надо было в этот момент сопротивляться, брыкаться и кусаться. Она была еще сравнительно недалеко от двери на лестничную площадку, могла бы вырваться и спастись, но Инга была настолько деморализована неожиданным нападением, что ей даже не пришло в голову, что надо оказать сопротивление. Она только мычала сквозь зажимавшую ей рот грубую ладонь, пытаясь объяснить, что произошло недоразумение, что она хорошая и ни в чем не виновата. Но разумеется, ее попытки ни к чему не привели.
Закончилось все тем, что Инге заклеили рот скотчем, руки и ноги проворно связали, а саму ее бросили на диван. К этому времени она уже успела прийти в себя от охватившего ее оцепенения и оценить ситуацию. Она была скверной, и это еще очень мягко сказано. Возле Инги суетились сразу три лица мужского пола и неславянской внешности. Кавказ, так определила их для себя Инга и почему-то успокоилась. Кавказские ребята воспитаны в уважении к женщинам. Правда, то, как проворно вязали они сейчас Ингу, заставляло усомниться в этом.
Но если рот у Инги был заткнут, то глаза могли видеть. Инга старательно разглядывала мужчин, стремясь понять, что все это может лично для нее значить. Все трое были сравнительно молодыми, самому старшему вряд ли исполнилось тридцать. И лица у них были не такими уж злыми. Обычные лица, даже растерянные. Похоже, Инга была не совсем та, кого они ожидали.
Наконец все трое отступили от Инги, а один из них спросил:
– Где Дебора? Ты же к ней пришла?
Инга усиленно замычала и затрясла головой.
– Не понимаю. Да или нет?
Инга затрясла головой еще сильнее.
– Давид, мы же ей рот заклеили, она говорить не может.
– И что? Если скотч снять, она орать начнет.
– Пусть напишет.
В итоге Инге развязали руки, дали ей лист бумаги и карандаш и велели писать все, что она знает о Деборе. Она написала. Скрывать правду не имело смысла, так что Инга честно написала, что сама ищет Дебору, поскольку та скрылась с одним из ее близких друзей. Про близкого друга Инга написала для убедительности, на самом деле, она видела Бориса всего пару раз в жизни и назвать его своим другом не могла.
Но ребята поверили.
– Когда это исчезновение вашего Бориса случилось?
Инга трудолюбиво вывела, что примерно неделю назад.
– Ага! Сходится.
Инга видела, что ребята настроены в отношении ее не столько враждебно, сколько настороженно. Что они сами чего-то боятся, потому и ведут себя так.
– Слушай, если мы тебе освободим рот, обещаешь нам, что не будешь орать?
Инга кивнула, и рот ей был немедленно освобожден. Оставались связанными одни ноги, но это уже полбеды.
– А зачем вы караулите Дебору? Она вам денег должна?
– Почти. Не совсем нам, но одному нашему очень хорошему другу.
– Лучшему!
И у них тоже лучший друг.
– А ваш друг почему не ищет Дебору сам? Он чего? Тоже пропал?
Трое переглянулись между собой в таком явном смущении, что Инга поняла, она случайно угодила в точку.
– Ребята, отпустите меня. Вы же видите, я сама занята поисками Деборы. Но я вам не конкурент. На самом деле, мне нужна не она, а Борис.
Но отпускать ее не торопились, сначала детально расспросили про Бориса, кто он такой, откуда, чем занимается. Услышав, что у Бориса целое пушное хозяйство да еще ферма по разведению диких животных, ребята снова начали переглядываться.
– Значит, охотники к этому Борису часто приезжают?
– В сезон все места у него в гостинице заняты. Бывает, Боря даже к себе в дом пускает жильцов.
Об этом Инга знала от Лильки, с которой тоже была немного знакома. Лилька была славной и веселой, вот только с личной жизнью ей не везло. Бабе стукнуло тридцать пять, а замужем она так и не побывала. Борис был последним шансом Лильки устроить свою семейную жизнь, поэтому Инга и взялась помочь разыскать следы беглеца. Все это Инга тоже изложила, и трое ее новых знакомых как-то поскучнели.
– Значит, этот Борис все последние три года почти безвылазно прожил в «Вальхалле»?
– Да.
Инга не понимала, почему заскучали ее новые знакомые. Но они явно утратили интерес к Борису, услышав, что три последних года он почти не высовывал носа в большой мир.
– Побудь пока здесь.
И все трое вышли из комнаты, оставив Ингу в одиночестве. Разумеется, она немедленно воспользовалась этим. Просто так сидеть? Ха, как бы не так. Она принялась активно теребить узлы веревки, которую намотали на ее ноги. Но ловцами эти трое были самыми неопытными. Инге без труда удалось сначала ослабить веревку, а потом и вовсе скинуть ее.
– Отлично.
Но куда податься дальше? За дверью тусуются эти трое, Инга даже слышала их приглушенные голоса. В окно?
Сняв туфли и скинув окончательно ослабшую веревку с ног, Инга на цыпочках подошла к окну. Оно было приоткрыто, но прыгать с высоты второго этажа как-то не хотелось. Все-таки второй этаж в домах дореволюционной постройки – это вам не второй этаж современной панели или той же хрущевки. Окна квартиры находились на высоте добрых пяти, а то и семи метров. И сигать с такой высоты вниз на асфальт Инге что-то не улыбалось.
Надо поискать другой выход.
Но других выходов из комнаты видно не было. Так что, вернувшись назад на свой диван, Инга вновь накинула на ноги веревки и стала ждать продолжения.
Переговоры за дверью прекратились. И в комнату вошел один из молодых людей, тот самый Давид.
– Побудешь пока с нами.
– Вы меня похищаете?
– Нет! – испугался молодой человек. – Что вы! Просто нужно, чтобы Дебора не узнала, что мы ее здесь ждем.
– И долго собираетесь ее ждать?
– Пока не придет.
– А если она вообще не придет?
– Придет. Это ее квартира. Другой у нее нет. Рано или поздно она сюда явится. Вот ее документы, паспорт. Мы смотрели.
– Паспорт? Она оставила свой паспорт дома?
– Заграничный, – с явным неудовольствием пояснил Давид.
Заграничный – это значит, что покидать территорию РФ Дебора не собиралась. Ну что же, Борис ведь тоже никуда из страны не уезжал. Здесь они где-то, голубчики. Но вот где? Велика Россия-матушка, найти на ее просторах человека, который не хочет быть найденным, дело ох какое непростое.
Давид не был склонен к длительным разговорам. Он еще раз пояснил Инге, что ей лично ничего не угрожает, что она пробудет с ними ровно до тех пор, пока они не найдут Дебору, а потом Ингу отпустят.
– Мы пойдем обед готовить. Или даже сразу ужин. Вы что любите? Рыбу, мясо или курицу?
Ничего себе! Они ее разносолами потчевать собрались? Инга даже приободрилась. А чего? Трое симпатичных молодых мужчин сейчас будут готовить для нее угощение. Просто какой-то праздник, а не плен.
Но потом Инга опомнилась. Если эти трое намерены держать ее взаперти вплоть до появления Деборы, то их гостеприимство может затянуться не на один день. Ужином они ее кормить собрались! А потом еще и завтраком. И так пойдет и поедет. Если Деборы нет уже седьмой день, тогда она может и еще столько же отсутствовать. Или даже десять дней. Или две недели. Что же Инге здесь так две недели подряд и сидеть сиднем? Нет уж! У нее другие дела есть. Любимый муж, в конце концов, домой вечером придет, а где женушка?
Ознакомительная версия.
