Ознакомительная версия.
— Мы рады приветствовать нашу юную победительницу, Александру Алешину! — в который раз повторил ведущий, и в его голосе ясно слышалась угроза.
«А интересно, что будет, если я вообще ничего не скажу? — подумала я, широко улыбаясь в телекамеры. — Лишат меня приза или нет?»
Скорее всего, нет, потому что вот она, заветная папочка, в руках у ведущего — сиреневая с розовыми блестками, и не станет же он ее отдавать кому-нибудь другому! Или станет?
Звонок мобильника прозвучал как никогда вовремя.
— Ой, извините! Одну минуточку! — сказала я залу и, переведя дух, нажала на кнопку.
Это был Смыш.
— Молчи и просто повторяй за мной, — грозно прошипел в ухо его голос. — Поняла?
— Поняла, — кивнула я, мимолетно заметив, что «молчи» и «повторяй» несовместимы. Хе-хе! Неужели Смыш прокололся? Надо будет не забыть утереть этому умнику нос!
А потом началось.
— Здравствуйте, уважаемые дамы и господа! — передавала я слова из наушника в левом ухе микрофону в правом. — Без преувеличения могу сказать, что сегодня — самый радостный день в моей жизни!
Вот с дикцией у Смыша оказалось все в порядке. И с памятью. Неудивительно, что с первого класса он на праздниках всегда самые длинные стихотворения читал. И подсказывать умел лучше всех. Хоть чему-то полезному нас в школе учат! Меня это так здорово выручало сейчас, не знаю, что я и делала бы при другом раскладе…
Верный суфлер благополучно подвел меня к концу речи, и все было бы хорошо, если бы уже на финише, на последних словах — «я надеюсь еще не раз встретиться с вами в такой же теплой, дружеской обстановке!» — не произошел сбой связи. В растерянности я дернула за наушник, он запутался, я дернула сильнее и — ах! — бусы, любимые Танюсиковы бусы порвались, и драгоценные бусины с громким стуком покатились по сцене…
Ведущий произнес «спасибо» и двинулся к Золушке, но ей уже было не до того: не обращая ни на кого внимания, она (я, конечно!) плюхнулась на колени и стала ползать по полу, собирая бесценные Танюсиковы сокровища.
— Один, два, три… — путаясь, пересчитывала я хрусталины, жемчужины и гранатины, засовывая их в вязаную сумочку. Хорошо хоть вязанье было плотным и бусины не вываливались в дырки!
В погоне за бусинами я не видела, что творилось на сцене и в зале. А зря! Потому что там началось нечто неописуемое. Только не подумайте, что народ стал смеяться надо мной и все такое. Как раз наоборот — все прониклись моими проблемами и ринулись искать упавшие со сцены и закатившиеся под кресла бусины. И журналисты оказались на редкость тактичными и понимающими — камеры отвернулись от меня, нацелившись на ползающих под креслами знаменитостей. Не исключено, что некоторые каналы включили рекламу — в общем, мой ангел-хранитель хорошо поработал в тот вечер.
А потом знаменитости начали приносить мне свои находки — олимпийская чемпионка притащила две хрусталины, Мисс Мира нашла гранатину, телезвезда высыпала в мою ладонь горсть жемчужин… А последним был… Догадайтесь, кто! Ну? А вот и нет! На этот раз не Тима! А самый настоящий Сергей Пузырев! В шикарном черном фраке, который делал кумира всех девчонок еще стройнее и красиво оттенял его светлые волосы. В белой бабочке и белых перчатках (совсем как Смыш!), в одной из которых переливалась жемчужина.
— Это ваше? — спросил он, протягивая мне бусину.
— По-по-подругино, — объяснила я, не понимая, что случилось с моей дикцией. — Она дала мне напрокат свои бусы, а я их порвала. А ведь в них — все ее везение!
Сергей хмыкнул, одним легким движением взлетел на сцену, поднял с пола розу и протянул ее мне. А потом встал рядом. А с другой стороны неожиданно возник… Да-да, на этот раз вы угадали — Тима. В его пальцах переливалась гранатина…
Такое не могло бы мне присниться и в самых смелых снах: я стою на сцене, справа от меня — самый знаменитый брюнет страны, в белом, слева — самый знаменитый блондин, в черном, а впереди — зал, набитый звездами. И все камеры опять обращены на нас, вспышки фотоаппаратов затмевают софиты, и ведущий на этот раз беспрепятственно движется ко мне, чтобы под триумфальную музыку вручить мне заветную папочку, и ничто не может ему помешать…
…Кроме звонка Танюсика, конечно. Подруга снова вышла на связь и громко требовала, чтобы я описывала происходящее. Что я и делала, проявляя чудеса актерского мастерства и чревовещания — оказывается, говорить, не двигая растянутыми в улыбке губами, совсем не просто!
Но стоп. Мне же надо выяснить, можно ли получить приз деньгами? И сколько это будет.
Я уже открыла рот, но слова ведущего остановили меня:
— Я уверен, что любая девочка мечтала бы оказаться на вашем, Александра, месте. Кому не захочется побывать в такой замечательной стране, как Сингапур, в компании таких замечательных певцов, как Тима Милан и Сергей Пузырев!
Зал взорвался аплодисментами, а я на ходу переменила решение: еду! И бог с ними, с пятью тысячами евро. Я так и сказала Танюсику, и она полностью меня одобрила.
— Я счастлив, что наконец-то могу поздравить победительницу нашей викторины и вручить ей путевку в далекую экзотическую страну, которая в этом году принимает у себя чемпионат мира по боулдерингу. Поздравляю вас, Александра, и желаю вам дальнейших успехов в этом виде спорта!
Я пробормотала «пасибки» и милостиво приняла папочку. Светский репортер Лева взмахнул рукой, и оба певца, как по команде, обернулись ко мне и чмокнули в щеки. Один — в правую, другой — в левую.
— Ты просто прелесть! — шепнул Милан в мое правое ухо.
— Ты — чудо! — шепнул Пузырев в левое.
Я чувствовала себя сливочным мороженым, которое вот-вот растает. Танюсик сладко урчала, и на душе у меня было тепло и хорошо оттого, что и верной подруге перепало немного от моего триумфа.
А потом были концерт и фуршет, во время которого я объелась конфет и обпилась газировки. Но и этого жадной Золушке показалось мало — она (ох, я!) начала потихоньку таскать со столов конфетки и прятать в сумочку… Благо неожиданно погас свет, и мне очень понравился этот спецэффект, потому что в полной темноте никто не мог заметить, чем я занимаюсь.
А потом свет включился снова и начался самый настоящий бал, на котором я подпирала стенку — мои кедики как-то плохо сочетались с вальсом и танго, не говоря уже о менуэте и котильонах, которые я все равно не умела танцевать. На мое счастье, большинство публики тоже не умело, и все просто стояли и смотрели, как кружатся невероятно красивые пары. Что самое удивительное — среди танцоров вдруг возник и мой сосед по парте. После нашего расставания в зале я в первый раз увидела его и теперь со всевозрастающим удивлением наблюдала, с какой смелостью он подошел к знаменитой певице Кате Си Бемоль и пригласил ее на вальс. И это при том, что она была выше его ровно в два раза! Да уж, в чем-чем, а в смелости полурослику не откажешь! Или в наглости? В любом случае свое дело Смыш знал, потому что Катя, почти совсем не замешкавшись, пошла с ним, и вот уже они поплыли в медленном вальсе, и Катино великолепное фисташковое платье закружилось, лавируя между другими парами.
На мгновение я пожалела, что у меня нет такого же волшебного платья и что я никогда не занималась танцами, но какие наши годы, как говорит мой дедушка, надо будет просто взять да и заняться! Только вот где бы партнера найти, парни от бальных танцев нос воротят, их туда никакими силами не затащишь… Разве что Смыш? Но нет, он уже вон как здорово танцует, его не заманишь танцевать с начинающей. Или заманишь? Мысль эта показалась мне интересной, и я решила обдумать ее попозже, в более спокойной обстановке.
Потом живая музыка смолкла, и вместо оркестра грянул привычный динамик. Публика с бала плавно перетекла на дискотеку, вначале — общую, а потом — «для своих». Вот уж тут мои кедики почувствовали себя как рыбки в воде! И имели на то полные основания, потому что Тима с Сережей — вы не поверите! — боролись за каждый медленный танец со мной. Я хотела, чтобы все было по справедливости, и протанцевала с каждым по два раза. Но, как это ни удивительно, Смыш не пригласил меня ни разу, он даже и не взглянул в мою сторону, продолжая выбирать для танцев VIP-персон. Я видела его и с телеведущей, и с олимпийской чемпионкой, и с Мисс Мира, и даже с какой-то древней старушкой какого-то княжеского рода. Ни одна из них не отказала ему, хотя многим он едва доставал до пояса. А Мисс Мира даже предпочла его другому кавалеру, высокому шатену, похожему на знаменитого хоккеиста, — я слышала, как смачно тот выругался, когда Смыш его «подрезал» и увел у него из-под носа знаменитую красавицу.
Но Смышево невнимание не могло испортить моего радужного настроения. Хотелось, чтобы праздник длился бесконечно, однако отпущенное родителями время истекало, и я — послушная девочка, — лишь только настал положенный час, сообщила певцам, что отбываю.
Ознакомительная версия.
