- Ложись! – крикнул Джонни, и они все втроем, как по заказу, сбежали вниз и упали на пол, как раз в тот момент, когда послышался оглушительный взрыв и на ребят посыпались камни и песок из развороченного пола.
- Вот черт! – выругалась Лив, кашляя, и все трое встали, слегка отряхиваясь. Лив быстро поднялась наверх и осторожно выглянула в окно.
- Ах ты, ушлепок! Да я тебя!.. – закричала она, пытаясь вылезти в окно, и не без причин, потому что Блейк, как оказалось, выпрыгнул в это же самое окно и сейчас стоял на газоне, нацелив автомат на раскуроченный оконный проем с мерзкой ухмылкой: он поджидал их.
Но вылезти ей, конечно, не дали: снова рука Джонни за шиворот вернула ее обратно, а Макс выглянул с другой стороны и, наведя на Блейка твердой рукой ружье, в ту же секунду выстрелил.
Лив замерла, увидев, как Блейка отбросило на газон от удара пули, как его лицо кривится от боли и крика, и как он удивленно смотрит на свою грудь, где на рубашке, чуть выше сердца, разливалось багровое пятно.
В этот момент сзади послышались крики и Джонни, присев на корточки и заглянув в коридор, из которого они прибежали, вдруг крикнул:
- Бегите! Я их задержу! Ну же!
Лив посмотрела на него расширенными глазами… Они сейчас улетят и что?.. Она не попрощается с Джонни, не поблагодарит его за все, не обнимет? А она так хотела его обнять, просто до слез…
Макс схватил ее за руку, увлекая за собой, но Лив тормозила, не сводя больных глаз с Джонни.
- Лив! Скорее, милая! Джонни побежит сразу за нами! – сказал Макс успокаивающим тоном, но Лив неотрывно смотрела на Джонни… Как же больно рвалась эта тугая нить!
Джонни как будто снова почувствовал, что испытывает Лив, поэтому только улыбнулся и проговорил:
- Я успею, Лив, давай, беги!
И Лив подчинилась. Уже несясь на крышу, она вдруг услышала внизу звуки стрельбы и поняла, что Джонни соврал ей…
Внутри нее все органы свернулись клубком от боли… Как же так? Не должно быть так! Нет, нет, неужели она больше его не увидит?!?
Они выбежали на крышу, и в этот момент из этого же входа за ними выбрался десяток солдат Уолша, во главе с самим Генри. За ними бежали по пятам несколько людей Мартинеса и Джонни, и началась заваруха.
Лив и Макс услышали, как по ним стреляют, и Макс дернул ее за ближайший каменный выступ.
- Сюда!
Они бросились к нему, прислонившись к холодной стене спинами.
- Макс! – заорал сзади трескучий голос, и Лив испуганно вздрогнула.
- А вот и старый хрыч пожаловал. – мрачно констатировал Макс.
- Ты же говорил, он отпускает тебя? – протараторила Лив.
Макс горько ухмыльнулся.
- Судя по всему, он передумал.
- Я передумал насчет тебя! – с издевательским смехом проорал Генри, и Макс посмотрел на Лив с видом: «что и требовалось доказать». – Смерть для тебя будет более правильным решением, учитывая твою вину… Выходи и встреть смерть лицом к лицу, как мужчина!
- Прости, Генри! – крикнул Макс. – У меня другие планы!
И он открыл огонь.
Началась жуткая борьба, стрельба, крики, и в этот момент в воздухе послышался гул. Лив подняла глаза к небу и увидела быстро приближающийся вертолет…
Он подлетел к зданию и стал опускаться, задняя дверь была открыта.
- Бежим! – крикнул Макс и, схватив Лив за руку, которая почему-то пребывала в непонятном тумане, потащил к садящемуся вертолету.
Лив бежала за ним, чувствуя все более и более усиливающуюся тяжесть в ногах… А действительно ли она хотела улететь? Да, она любила Макса, но… Но почему тогда каждый шаг к вертолету отдавался такой болью в сердце, как будто часть ее души остается здесь?..
Макс запрыгнул в вертолет и протянул ей руку… Лив казалось, что все происходит, как в замедленной съемке… Медленно лопасти пропеллера пролетают над ее головой… медленно слышны крики и выстрелы… медленно… Лив остановилась, как будто приклеившись к земле… Она не могла сдвинуться с места… Синие глаза Макса смотрели на нее с мольбой и отчаянием, они горели ярким сиянием, любовью и…
Лив вдруг обернулась. Сзади разворачивалась последняя битва… Осталось всего трое людей Мартинеса и через секунду уже двое… Джонни… Он боролся сразу с четырьмя здоровенными амбалами… Лив неотрывно смотрела на него, и ее сердце как будто взывало к нему, болело за него, рвалось к нему на помощь…
Он упал. Четверо окружили его и стали запинывать со всех сторон… Лив с ужасом поняла, что ее сердце сейчас остановится, нет, только не это… Джонни нашел в себе силы через жуткую боль посмотреть на Лив, и их взгляды встретились. Его зеленые глаза сияли отчаянием и болью, и он тихо проговорил:
- Беги, Оливка, улетай…
Она не могла его слышать, но как будто услышала… И все в ее голове встало на места. Она с ужасной тоской и страданием подняла глаза на Макса и сделала шаг назад, одними губами шепнув:
- Прости… я не могу…
В глазах Макса сверкнула боль, и его рука безвольно опустилась… Он посмотрел на Джонни, но не злобно и не обвиняюще… А как будто предвидев этот расклад… Он снова посмотрел на Лив и кивнул. Вертолет стал подниматься выше, и Лив с ужасающей рваной раной в душе впивалась в такое любимое лицо Макса… Его губы… И в последний момент она увидела, как он проговорил: «Я люблю тебя, белоснежка…»
И его лицо исчезло. Вертолет поднялся слишком высоко.
Лив стояла, чувствуя, как сердце бьется о грудную клетку, но об этой боли потом…
Она резко развернулась и побежала. Четверо мужчин наносили последние удары по еле живому телу Джонни, который был либо без сознания, либо фактически без сознания, потому что больше не защищался и не сопротивлялся, лежа на спине… Лив в ужасе увидела, что все его лицо в крови, футболка порвана в нескольких местах и все тело покрыто кровавыми ранами…
Один из мужчин остановился, тяжело дыша, и достал из кармана пистолет, наведя его на Джонни…
Лив ощутила такой невероятный страх и такую звериную ярость, которая заслонила в ее голове и рассудок, и здравый смысл… Такое с ней было только однажды, в ту ночь, когда убили Джесси.
Она побежала быстрее, на ходу подобрав чье-то ружье, валявшееся рядом с трупом, и, не помня себя от гнева, подлетела к группе истязателей и со всего размаху врезала прикладом по голове того мужчину, который чуть было не добил уже и без того еле живого Джонни. Тот ошалело качнулся и упал, после чего Лив, не тормозя, резко выстрелила ему в грудь. Человек Уолша умер сразу.
Остальные трое удивленно переглянулись и двинулись на Лив, но девушка ничего не боялась больше. Она не допустит, чтобы люди Уолша убили еще одного человека, который ей дорог, как воздух… Она выстрелила снова, и второй мужчина упал, схватившись за живот.
- Ах ты!.. – крикнул один из двоих оставшихся, и они накинулись на Лив, но тут раздались два резких выстрела и Лив увидела, как замерли лица у обоих… и они, как мешки с костями, замертво повалились на землю.
Лив удивленно оглянулась и увидела одного из людей отца, лежащего с ужасной рваной раной живота, но сжимающего дрожащей рукой дымящийся пистолет.
- Спасибо! – выдохнула Лив, и он в ответ слабо улыбнулся.
- Рад послужить, мисс Мартинес… - еле слышно шепнул он.
Лив бросилась к Джонни, схватив его за плечи. Ее колотила ужасающая, бросающая то в жар, то в холод, дрожь.
- Джонни! Джонни! – зашептала Лив, чувствуя, как слезы так и льются рекой. – Джонни, ты слышишь меня? Не умирай! Я… я найду машину, я отвезу тебя к доктору, Джонни!
Джонни с трудом открыл глаза и еле-еле ухмыльнулся.
- Прекрати… меня… так… трясти, Оливка! Ты что… хочешь… ускорить… процесс?
Лив выдохнула и улыбнулась, всхлипывая.
- Только не умирай, Джонни, я…
В этот момент она ощутила сильнейший удар по голове и упала. Картина перед глазами померкла, но она через силу заставила себя не потерять сознание, однако, через секунду ей пришлось бороться с новым приступом смертельной боли: она отчетливо ощутила, как мужская нога в элегантном ботинке со всей силы пнула ее в живот.
- Привет, дрянь… - прошипел над ее лицом ненавистный голос Блейка, и Лив с трудом сфокусировала взгляд. – Давно мечтал с тобой поквитаться… Но сначала ты увидишь, как сдохнет твой друг…
И он грубо и больно поднял Лив за волосы и бросил на пол рядом с Джонни. Лив увидела, как Блейк все время хромал и держался за рану на груди, но его бледное лицо искажала злобная и мстительная улыбка.
- Только попробуй, ушлепок, и я тебя в пыль превращу! – прошипела Лив, тяжело дыша от боли.
Блейк гневно искривился и достал пистолет. Вдруг его глаза злобно зыркнули на Джонни, и он быстро и неожиданно выстрелил ему в ногу. Джонни застонал от боли, но прорычал сквозь зубы:
- Ах ты, ублюдок…
Лив вздрогнула всем телом, как будто выстрелили по ней, и ее мозг судорожно заработал.
- Это тебе за то, что наехал на меня на своем гребанном «Кадиллаке»! Ты сломал мне ногу, дерьмо! – крикнул Уолш и захохотал безумным смехом, наведя пистолет в голову Джонни.
