Джун наклонилась вперед.
— Ах, Мими, мне ужасно не хочется снова заводить этот разговор, но…
— Что «но»?
— Я про Риту.
— Это обязательно? — Мими застонала. — Меня уже так тошнит от этой женщины, что я сейчас закричу.
— Меня тоже, — согласилась Джун. — И ты прекрасно знаешь, что я не произнесла бы ее имени, не будь это так важно.
Шарлотта принялась собирать посуду. Может, Джун признается, что она подделала результаты голосования? И, если она признается, это будет значить, что Мими не участвовала в подлоге.
— Ладно, ладно, — вздохнула Мими. — Давай обсудим, чтобы больше к этому не возвращаться.
— Я слышала, что Рита собирается организовать собственный клуб садоводов.
Мими пожала плечами:
— Сколько ей угодно. Но сомневаюсь, что ей удастся найти для него членов, я имею в виду таких, у которых есть деньги. У нее нет нужных связей.
— Не будь такой слепой, Мими! В ее свите уже почти половина членов ОСН, подсчет голосов это доказал. И я подозреваю, что в эту половину входят Карен и Дорин. Но ни та, ни другая пока об этом не заявили, по крайней мере, открыто. Они боятся того, что может сделать Гордон, если узнает.
— Я их все время подозревала, — ответила Мими. — Но им лучше думать о том, что делают. Если я точно выясню, что они спелись с Ритой — или, вернее сказать, если Гордон это выяснит, — их мужья могут оказаться в числе безработных за компанию с Доном Лэндерсом. Эта женщина уже принесла нам достаточно неприятностей, и я не позволю ей отравлять других своей ложью.
— Кстати, о лжи, — поморщилась Джун. — Я хотела обсудить еще кое-что. Ты слышала, как она с вызовом говорила об обманщицах?
Шарлотта навострила уши. И неважно, сколько раз она говорила себе, что должна заниматься своим делом и не обращать внимания на чужие разговоры. Любопытство победило. Шарлотта начала переставлять грязную посуду на подносе. Это чтобы ничего не уронить, сказала она себе. И вовсе не потому она это делает, что хочет услышать ответ Мими.
— Да, слышала… — Мими глубоко вздохнула. — И мы с тобой знаем, что она имела в виду нечто большее, нежели выборы.
— Естественно, — согласилась Джун. — И остальные тоже. Ненавижу сообщать плохие новости, но Рита продолжает распространять ужасные слухи о тебе и Доне. Я слышала, как она клялась, что видела вас вместе на прошлой неделе.
— Умоляю тебя, — простонала Мими. — Рита сошла с ума. Каждый, у кого есть мозги, это поймет. И она ревнует, так ревнует, что не видит ничего вокруг себя. — Мими покачала головой. — Дон — милый человек, и когда-то я считала его другом, но это было до того, как Рита помешалась на мысли, что у нас с Доном роман. Странно. Только ненормальная могла подумать, будто я стану рисковать всем, что у меня есть с Гордоном, ради кого-то вроде Дона.
Вот и все признание Джун насчет голосования, подумала Шарлотта, направляясь с подносом на кухню. Но, может, Джун и не нужно было признаваться. Может, Мими с самого начала знала о подлоге.
Не судите и не судимы будете, так что перестань, Шарлотта.
На кухне Шарлотта вымыла и вытерла оставшуюся посуду, вернулась в столовую и уже убирала последний бокал в буфет, когда вошла Мими с чеком в руке.
— Мне осталось только пропылесосить ковер в гостиной, — сказала Шарлотта. — Потом я поеду домой. — Она закрыла дверцы буфета и повернулась к Мими.
Мими покачала головой и махнула рукой.
— Все нормально. Пылесосить не надо, ковер чистый. И потом, уже поздно. — Мими протянула Шарлотте чек: — Я выписала больше денег — в благодарность за сегодняшнюю помощь.
— Спасибо, — улыбнулась Шарлотта.
— Вы это заслужили. И не забудьте, вы понадобитесь мне вечером в понедельник. Нам с коллегами нужно кое-что уточнить по поводу осенней благотворительной ярмарки.
— Тогда до понедельника, — попрощалась Шарлотта, забрала свои вещи из кухни и вышла.
Весь день напролет фургон жарился под палящим солнцем. Когда Шарлотта открыла заднюю дверцу, чтобы убрать принадлежности, жара ударила ее, как пламя из печи.
В любое другое время Шарлотта открыла бы все дверцы, чтобы выпустить часть жары перед тем, как забираться внутрь. Но сейчас Шарлотте было так глубоко неприятно все, что она услышала и чему стала свидетелем за последние два часа, что ей хотелось только одного — скорее попасть домой.
Дома она сможет забыть о Мими, Джун, Рите и ОСН. Дома Шарлотта примет душ, отдохнет и станет наслаждаться покоем и тишиной.
Выходные прошли слишком быстро, решила Шарлотта, стуча в дверь Адамсов утром в понедельник.
Всю субботу она занималась домашними делами, а также заполняла ведомости «Домового напрокат» и подсчитывала доход. В воскресенье Шарлотта ходила в церковь, потом отправилась на еженедельный семейный обед, где съела острый джамбалайя, и в результате у нее всю ночь болел живот.
Щелкнул замок. Вздохнув от усталости и надеясь, что выглядит лучше, чем себя чувствует, Шарлотта выпрямилась и выдавила приветливую улыбку.
Когда дверь распахнулась и на пороге появилась Мими, Шарлотта чуть не упала в обморок. Мими была в ночной рубашке и халате, на лице — ни грамма косметики, воспаленные глаза обведены черными кругами, волосы всклокочены, будто она только что вылезла из кровати. Может, она заболела?
Мими кивнула в знак приветствия, отошла в сторону и жестом пригласила Шарлотту войти.
— Боюсь, работы у вас сегодня по горло, — сказала она. — В доме все вверх дном. — Мими закрыла дверь и заперла ее. — На эти выходные решили приехать сын и дочь, — объяснила она, повернулась и пошла по коридору к кухне. Шарлотта последовала за ней.
— Пришла Джун, — через плечо бросила Мими. — Мы пьем чай на кухне.
— Тогда я начну со столовой и гостиной, — предложила Шарлотта.
— Как вам угодно, — пожала плечами Мими.
— Мими, извините, но вы хорошо себя чувствуете?
Мими остановилась и посмотрела Шарлотте в глаза.
— Я просто устала, — ответила она, — но спасибо за заботу.
Обычно Шарлотта начинала уборку сверху и постепенно спускалась вниз. В столовой это означало в первую очередь протереть сложную медно-хрустальную люстру и широкие карнизы над окнами. И, нравилось это Шарлотте или нет, столовая находилась рядом с кухней, так что она невольно слышала, о чем там говорят.
Шарлотта сбросила туфли, вооружилась метелочкой и залезла на стул, чтобы дотянуться до люстры.
— Ну ладно, Мими, что случилось? — спросила Джун.
— Я не хочу об этом говорить, — ответила Мими умирающим голосом.
— Но что-то ведь произошло. Ты чуть не плачешь все время, что я здесь. Что-то с Эммой или Джастином? У них все хорошо?
— У Эммы и Джастина все прекрасно.
— Значит, это из-за Гордона, да? Я вижу по твоему лицу. Что-то происходит с Гордоном. Ох, дорогая, не плачь! Вот платок…
— Прости, — всхлипнула Мими, — но я правда не хочу об этом говорить.
— О чем говорить? Перестань. Если рассказать кому-то, это иногда помогает.
— Просто… Просто я сама до сих пор никак не могу в это поверить.
— Во что поверить?
— Я думаю, у Гордона роман.
— О нет, не может быть, — запротестовала Джун. — Только не у Гордона.
Шарлотта замерла. Еще один роман? Что, черт подери, происходит со всеми этими людьми? Сначала говорили о том, что у мужа Джун, возможно, с кем-то роман, потом Рита думала, что у Мими роман с ее мужем Доном, а теперь Мими полагает, что роман у ее мужа.
— Нет, может, — заявила Мими со слезами в голосе. — Гордон каждый вечер приходит все позже и позже, и его теперь все время нет в офисе. И… и я нашла помаду на воротнике его рубашки.
— Но я уверена, что всему этому есть объяснение.
— Да, и это объяснение зовут Рита.
От удивления Шарлотта чуть не упала со стула. Этим людям нужен психотерапевт, решила она, слезая. И чем больше она об этом думала, тем ей становилось смешнее. Шарлотта почувствовала, что на нее напал приступ глупого хихиканья. Групповая терапия. Вот что им всем необходимо. Шарлотта фыркнула, прикрыла рот ладонью и помолилась, чтобы Джун и Мими ее не слышали.
Нужно отдать Джун должное: она возразила.
— Хватит, Мими, это смешно. Гордон не сделает ничего подобного, и уж точно не с Ритой.
— Почему нет? Для Риты это лучший способ отомстить мне за так называемый роман с Доном.
— Нет, я не верю этому. Неужели ты настолько плохого мнения о Гордоне? У него слишком хороший вкус, чтобы связываться с такой женщиной, как Рита. Ты просто все еще расстраиваешься из-за того, что случилось в пятницу.
Шарлотта не могла больше этого выносить. Все происходящее было грустно и гадко и совсем не смешно, но она просто не могла справиться с собой. Если она сейчас же что-нибудь не сделает, то выставит себя круглой дурой, и вдобавок ее уволят. Схватив свою коробку, Шарлотта выбежала в гостиную.
