Ознакомительная версия.
– Пельмень? – удивленно переспросил Данила. – А где Катастрофа?
– Какая еще катастрофа? – в свою очередь раздраженно переспросил лейтенант. – Откуда я могу знать, где и какие катастрофы случаются? У нас отделение милиции, а не служба прогнозов, – недовольно проворчал он. – Вы ошиблись, молодой человек.
– Ребята, меня в ментовку забрали, в камеру хотят посадить, выручайте! – не своим голосом заверещала Юлька, чтобы ее услышали.
– Ты что орешь, ненормальная? – гаркнул лейтенант, резко отключив телефон. – Там про какую-то катастрофу спрашивали, ошиблись номером.
– Катастрофа – это я, сам ты дундук в погонах, – топнула ногой Юлька.
– Не понял, – сдвинул брови дежурный.
– Чего ты не понял? Что ты – дундук? А нечего меня ненормальной обзывать.
– Кто ты говоришь? Я не ослышался… катастрофа – это ты?
– Да, я! А что тебя не устраивает? Тебе, значит, Пельменем можно быть, а мне Катастрофой – нет?
– А Смехова тогда кто? – прищурился лейтенант, заглядывая в паспорт девушки. – Это что же получается? Паспорт поддельный?
– Смехова – это я, и паспорт – настоящий.
– А еще кто ты? Цунами? Торнадо? Или еще что-то? Кажется, к нам в сети попалась крупная рыбка. Сколько же у тебя фамилий?
– Во дурак! – вздохнула та.
– Но-но-но, прекратить немедленно оскорблять должностное лицо при исполнении, – погрозил он ей пальцем. – А то я и этот факт в протокол занесу.
– Да заноси что хочешь, – обреченно махнула Юлька рукой. – Веди в камеру, надоел хуже горькой редьки. Глаза б мои тебя больше не видели, ты и правда дундук.
А Данила тем временем таращился на свой телефон. Он услышал вопль Юльки, но не понял, что именно она прокричала.
– Что случилось, Дань? – спросил его Кирилл. – Ты словно ежа проглотил.
– Понятия не имею, – пожал плечами тот. – Звоню Катастрофе, а ответил какой-то пельмень.
– Какой еще пельмень?
– Не знаю, он говорит – вы ошиблись номером, молодой человек.
– Ну, может, ты и правда ошибся?
– Я слышал, как Юлька орала.
– Что орала? – всполошился Кирилл.
– Не понял, только и расслышал – выручайте.
– Дай-ка мне телефон, я перезвоню, – вырывая трубку из рук брата, забеспокоился Кирилл. – С ней что-то случилось, а мы гадаем на кофейной гуще.
– Погоди, этот пельмень представился – дежурный ОВД Северное, – вспомнил Данила. – И еще он сказал, что у них отделение милиции, а не служба прогнозов.
– Едем, – вскочил с места Кирилл и, не дожидаясь брата, понесся в прихожую. – Опять эта оторва попала в какую-то историю! И куда Рогачев смотрит, ведь она с ним в какой-то ночной клуб собиралась?
Он набрал номер майора, но тот был недоступен.
– Черт, как нарочно, – выругался Кирилл. – И когда только Катастрофа все успевает? Ты только подумай, в ментовку угодила! Что она могла натворить? Почему ее забрали, и в качестве кого?
– Ну откуда же я могу знать? – развел руками Данила. – Но что не в качестве пострадавшей, это точно. Скорей всего, в качестве подозреваемой.
– Когда она нормальным человеком станет? Замуж бы, что ли, вышла, мы бы вздохнули спокойно.
– Сомневаюсь, что замужество ее исправит, – возразил Данила. – Ее только пенсия остановит, когда возраст за полтинник перевалит, да и то – вопрос спорный.
За пятнадцать минут Чугункины домчались по ночной Москве до ОВД Северное и ворвались в дежурную часть словно два взбесившихся гиппопотама.
– Где она? – рявкнул Данила.
– Вы о ком? – удивленно вскинул брови тот.
– Смехова Юлия, спрашиваю, где?
– Ах, Смехова? – покачал головой дежурный. – А вы, собственно, кто, молодые люди? И почему вас интересует гражданка Смехова, злостная нарушительница спокойствия?
– Мы ее братья, вот наши документы, – ответил Кирилл за Данилу и показал лейтенанту свое удостоверение.
– Здесь написано Чугункин, а говорите, братья, – недоверчиво покосился на него лейтенант.
– У нас отцы разные, – спокойно пояснил Кирилл. – И мне бы хотелось поскорее забрать отсюда сестру.
– А вот этого я позволить не могу, – развел руками дежурный. – Она нанесла тяжкие телесные повреждения двум молодым людям, завтра с ней будет разбираться следователь. Уголовным дельцем попахивает, граждане. Она и меня чуть с ума не свела, даже давление поднялось. Чума, а не девка!
– Кто у вас главный? – поинтересовался Данила.
– Корчагин Дмитрий Сергеевич. А что?
– Юлию с нами отпустите – под расписку, а завтра вашему Корчагину позвонят.
– Почему это я должен ее отпускать? – нахмурился дежурный. – А как же протокол… нет, я не имею права!
– Послушай, лейтенант, мы в органах почти шесть лет отпахали и прекрасно знаем, что положено, а что нет, – миролюбиво начал убеждать его Кирилл. – Завтра вашему Корчагину позвонят из ФСБ, и все уладится. Очень прошу, отпусти сестру, под нашу ответственность.
– Вы тут наговорите всякого, а я уши и развешу? – усмехнулся тот. – Завтра начальство будет, с ним и разбирайтесь, а я человек маленький.
– Маленький, говоришь? – почти спокойно спросил Данила, тяжело глядя на служивого. – Не доводи до греха, я нервный.
– Точно, он нервный, – поддакнул Кирилл. – С ним лучше не связываться.
– Вы мне угрожать вздумали? – возмутился милиционер. – Лучше уходите по-хорошему, иначе я наряд вызову, – и он протянул руку к телефону.
– Положи трубку, – тихо проговорил Данила и вытащил из-за пояса пистолет. – Выходи из каптерки, пошли за нашей сестрой!
Лейтенант, осторожно приподнявшись, опустил руку, чтобы расстегнуть кобуру на своем поясе.
– Руки, – остановил его Данила и взвел курок.
Парень вздрогнул и, вскинув обе руки вверх, присел от неожиданности, таращась на Чугункиных.
– Выходи, – приказал сыщик.
Лейтенант бочком вышел из-за стеклянной перегородки.
– Вперед, – велел Данила.
Молодому человеку ничего не оставалось, как освободить задержанную гражданку Смехову.
Через пять минут, забрав Юлькины вещи, троица торопливо покинула дежурную часть. Молодой лейтенант ошарашенно смотрел им вслед…
После этого случая Юля решила, что Рогачева следует стереть в порошок. Только благодаря уговорам близнецов она согласилась немного повременить.
– Если ты полезешь в бутылку, неизвестно, чем все закончится, – строго говорил Кирилл, ведя машину. – Роман должен уладить инцидент с начальником отделения. Ты думаешь, это шуточки? А что до парней, которых ты покалечила… Ведь они и правда могут подать на тебя в суд.
– А кто во всем виноват? – не сдалась Юлька. – Я как идиотка ждала Рогачева возле клуба, и он даже позвонить не соизволил! А его телефон был недоступен. Убью гада!
– На здоровье, но только после того, как я с ним завтра поговорю, – согласился Кирилл.
На следующий день выяснилось, что группа Романа была на особом задании, и телефоны им пришлось отключить по приказу. Никто не предполагал, что операция затянется. Дело в итоге дошло до перестрелки, и у майора Рогачева вылетело из головы буквально все – и клуб, и время встречи, и Юлька заодно. Эти объяснения хоть и успокоили ее немного, но не до такой степени, чтобы простить Романа и забыть, сколько неприятных минут ей пришлось пережить по его милости. С протоколом все уладилось благодаря тому, что начальник Романа был в приятельских отношениях с Корчагиным. Тот ему позвонил, разъяснил ситуацию, и проблема была решена за пять минут. Когда Рогачев сообщил это радостное известие Юльке, ожидая благодарности с ее стороны, та лишь фыркнула в ответ…
– Еще бы ты не уладил дело, ведь это по твоей наглой милости я попала в такую ситуацию! Пригласить девушку в ночной клуб и бросить ее там на произвол судьбы – на это только ты способен.
– Я тебя не бросал, – растерялся Роман.
– Правильно, ты меня туда заманил, а сам даже позвонить не соизволил!
– Но я же тебе объяснил, почему так получилось…
– А мне от этого ни горячо, ни холодно. Посидел бы в камере на вшивых нарах, как я, сразу понял бы, что натворил. Все, Рогачев, я не хочу тебя видеть, слышать и знать… во всяком случае, пока.
И он позвонил и вместо того, чтобы еще и еще раз просить у нее прощения, начал говорить о ее любопытном носе. Возмущению девушки не было предела.
– Мент поганый, подойдешь ко мне ближе, чем на сто метров, я не знаю, что с тобой сделаю! – с ненавистью буравила она взглядом ни в чем не повинный телефон. – Будет тебе милый вечерок, дай только с делами разобраться!
Телефон затрещал, Юля сняла трубку. Если это вновь Рогачев!..
– Юленька, здравствуй, – услышала девушка голос однокурсницы.
– Ой, Вера, приветик, – обрадовалась она. – А я тебе сама собиралась позвонить, когда на работе была, а потом закрутилась и забыла. Дел навалилось – невпроворот, скоро спячу от бумаг и звонков.
– Юль, прости, что я так поздно тебя беспокою, – повинилась Вера. – Хотела завтра утром с тобой связаться, да вот не удержалась.
Ознакомительная версия.
