Ознакомительная версия.
Ага! Значит, мамаша все-таки знала о бизнесе, которым занимался ее сынок. Да и как иначе, в одной квартире ведь живут. А на слепую и глухую мамаша была не очень-то похожа.
– Значит, из милиции вам еще не звонили?
– Кто мне должен был звонить?
– И родители Федора тоже не звонили?
– А им-то с какой стати трезвонить?
– С такой… с такой, что их сын погиб. Убит сегодня днем в подворотне на Крюковом канале. И возможно, что ваш сын был свидетелем этого преступления. Ему тоже грозит опасность.
Кира сознательно сгущала краски. Ей хотелось хоть как-то пронять эту невозмутимую бабищу.
Мало-помалу до Борькиной матери начинала доходить правда. И с каждой минутой ее полное и красное лицо становилось все красней и красней. Так что друзья даже начали опасаться, как бы женщина вовсе не лопнула от переживаемых эмоций.
Но этого не произошло. Вместо того чтобы лопнуть, мать Бориса открыла рот и выпустила пар. Пар вышел вместе с накопившимися эмоциями. И эмоции были весьма далекими от чувств матери, переживающей за судьбу сына.
– Ах он негодяй! – выкрикнула женщина. – Бездельник! Лентяй! Обманщик! Лежебока! Мало того что столько времени нормальную работу найти не может, так теперь еще и в убийство вляпался! И кто Федьку убил? Вы не знаете? А Борька может знать? Ну, пусть только живым вернется. Убью своими руками сученыша! Вот ведь угораздило дебилом разродиться! Сызмальства толку от гаденыша не было, и с годами лучше не стало.
Ругалась она еще много и со вкусом. И замолчала не скоро. Но все же замолчала и вполне нормальным, даже деловым тоном осведомилась у друзей:
– Так что, говорите, Борька мой влип в историю? А я так и знала, что он влипнет! И где он сейчас? Не знаете? Ох, хоть бы жив был!
Это была первая фраза, напоминающая о том, что этих двоих связывают тесные родственные узы.
– А вы ему сами позвоните, – предложила Кира. – И спросите, где он и что с ним.
– И правда! – обрадовалась женщина. – Сейчас позвоню! Да только…
И ее лицо внезапно снова изменилось.
– Да только правду ли вы говорите? – прищурившись, спросила она у друзей. – А то ходят тут всякие… Никому нынче на слово верить нельзя. Одно жулье кругом.
– Ну, конечно, вам-то видней с таким-то сыном! – не выдержала обычно лояльная к людям Леся.
Мамаша кинула на нее ненавидящий взгляд и, кажется, приготовилась вцепиться в нахалку, но Кира помешала этому, встав между ней и подругой.
– Хорошо, допустим, нам вы не верите, но родителям Федора вы поверите?
– Им? Им – да. Им я поверю. Сто лет уже друг друга знаем.
– Ну, так позвоните сначала им. Послушайте, что они вам скажут.
Мамаша метнула в Киру пронзительный взгляд своих маленьких заплывших жиром глазок. Но лицо девушки выражало одно лишь добродушие и желание разобраться в ситуации без лишних проблем, в том числе и без милиции. И женщина набрала номер, забитый в ее телефонной книжке.
– Алло, Верунчик, это ты? Слушай, а мой Борька у вас не появлялся? Обыскалась я его. Трубку, поганец, не берет. А чего у тебя с голосом, ты чего такая смурная?
Ответ не заставил себя ждать. И следующие десять минут Борькина мамаша попеременно охала, ахала, всхлипывала и причитала.
– Так, говоришь, моего-то не видела? – спросила она в заключении разговора. – Ну да, верно, тебе сейчас не до моего мальчишки. Ну, ладно. Позвоню тебе еще.
И, отключив телефон, она озабоченно взглянула на высветившиеся цифры.
– Почти двенадцать минут проговорили, – недовольно пробормотала она. – Это сколько же по деньгам-то получится?
Подруги в очередной раз тихо угорели от этой особы. Близкий друг ее сына, с которым они проворачивали темные делишки, убит. Сам сын пропал в неизвестном направлении. А эту мамашу беспокоит, сколько денег она потратила на телефонный разговор с матерью погибшего юноши!
– Убедились?
– Ну да, убили Федьку, – пробормотала Борькина мать, на мгновение отвлекаясь от своих подсчетов сгоревших у нее телефонных минут. – Только что с того? Может быть, они совсем и не вместе были!
– А что, если вместе?
– Ну, тогда уж ничего не поделаешь. Вернется Борька. Всегда возвращался и на этот раз вернется.
– А если нет?
– Да что вы мне нервы-то мотаете? – взвилась тетка. – И так я вся на взводе, а вы еще душу мне выворачиваете! Отстаньте!
– Мы это к чему говорим, что еще есть шанс все поправить.
– Поправить? Это как же?
– Возле квартиры Федора видели мужчину, который угрожал ему. Высокий, спортивного телосложения, в спортивном же костюме. Знаете такого?
– Сразу и не припомнить, – с сомнением покачала головой мать Бориса.
– Темноволосый.
– Нет, не знаю такого.
– А вот он хорошо знал Федора. И, наверное, вашего сына тоже.
– И что?
– Мы думаем, что этот человек был одним из тех, кого обманули ребята.
– И что?
– И он мог затаить на них злобу.
– Ну… И что дальше-то? Ну, затаил он злобу. Ну, пришил Федьку. И что дальше? Где его искать теперь, этого темноволосого?
– Ваш сын искал своих жертв через Интернет.
– Допустим.
– Значит, в его компьютере могли остаться адреса и другие данные тех людей, которых они с покойником планировали облапошить.
– Брр! – передернуло женщину. – Не говорите так про Федьку! Покойник! Уф! Страшно!
– А за своего сына вам не страшно?
– И за него тоже страшно.
– Ну, так вот вы ему и помогите. Возможно, еще не поздно. Возможно, еще что-то можно сделать.
– Да чем помочь-то?
– Нам нужно посмотреть, что делается у вашего сына в компьютере. Адреса там разные поискать. Возможно, и того темноволосого типа адрес тоже найдем.
– Ну, я не знаю, – засомневалась женщина. – А вдруг чего напортите там? Сын над своим компом знаете как трясется?
– Лучше получить живого сына, чем сохранить целым компьютер.
Судя по выражению лица мамаши, это для нее был весьма и весьма спорный вопрос. И Кира поспешила добавить, не дожидаясь, что перевесит у этой женщины – любовь к сыну или любовь к дорогой технике:
– Тем более что мы ничего в компьютере не испортим и не заберем.
– Точно?
– Клянемся!
– А вы в этих делах что-то понимаете?
– Вот он специалист! – Кира вытолкнула вперед Сеню.
– Молоденький больно какой-то, – засомневалась женщина.
– Так лучшие хакеры именно такие и есть… ровесники вашего сына. Молодые да ранние.
Последний аргумент возымел свое действие. И женщина сказала:
– Ну… Ладно. Тогда идите. Ментов бы я ни за что не пустила, но раз вы не из милиции, то идите.
И, сказав это, мамаша явно сразу же пожалела о данном разрешении. Это не только отразилось у нее на лице. Она еще и потащилась следом за друзьями и всю дорогу до комнаты своего сына ныла, чтобы они были поосторожней, чего не знают, того не делали. И не меньше семи раз упомянула, что компьютер этот был куплен за бешеные тыщи! И если они его сломают или как-то иначе испортят, то будут платить, вне зависимости от того, поможет эта информация найти Борьку или нет.
– Потому как мне свои деньги терять не с руки, – гундела тетка. – Тут и так сына, того и гляди, потеряю. А если еще и компьютер следом за ним накроется, тогда вообще дела мои в трубу вылетят!
С трудом верилось, что это говорила родная мать. Возможно, Борьку усыновили в детстве по каким-то причинам, весьма далеким от желания иметь ребенка? Как это возможно – беспокоиться о сохранности компьютера, когда под вопросом безопасность или даже жизнь сына?
Но, кажется, Борькина мамаша ничего чудовищного или просто ненормального в своих словах не замечала и спокойно продолжала бухтеть:
– Компьютер-то дорогой. Сколько денег за него плачено! Вернется Борька, с кого спрос будет? То-то и оно, что с меня. И потом… Мой парень на компьютере этом деньги зарабатывал. Если Борька вернется, а компьютер сломан, как он деньги зарабатывать станет? Сядет мне на шею. А оно мне нужно? И так до шестнадцати лет поили и кормили его с отцом. Хватит! Никаких сил уже не хватало! Ну, а как школу окончили, будьте любезны перейти на самофинансирование.
Последнее слово мамаша выговорила с явным трудом, но и превеликим удовольствием тоже. Ясно, что оно не было у нее в ходу. И женщина его выучила в свое время специально для того, чтобы пристыдить взрослого сына и заставить его самого зарабатывать себе на жизнь.
Ну и чем мог зарабатывать себе на жизнь мальчишка, не получивший образования и не научившийся любить и ценить труд? Он мог стать только тем, кем стал. Мошенником. И кто виноват в случившемся? Сам Боря? Спору нет, его вина тоже велика. Но еще больше вина его родителей, которые вовремя не направили пацана на правильную дорогу.
Но наконец терзания наших друзей закончились возле громоздкого агрегата со старомодным толстым монитором.
– Это и есть компьютер вашего сына?
– Он самый!
Лицо матери лучилось гордостью. А вот друзья испытывали самое настоящее разочарование. Вряд ли этот компьютер раньше мог стоить больше двухсот долларов. Сейчас он не стоил и двадцати. Но в памяти Борькиной мамаши остался самой дорогой покупкой, сделанной семьей за многие годы. Он и еще стиральная машинка, которая в данный момент крутила белье в ванной комнате. Вся мебель была из дешевого ДСП и приобретена на ближайшем рынке.
Ознакомительная версия.
