Птица высокого полета - Анна Карлссон

сестре, прихватив с собой полную сумку вещей, чтобы нарядить Людмилу перед предстоящей фотосессией. Угодить сестре было очень непросто, ей все не нравилось, не подходило по цвету, размеру или фасону. Бывали такие моменты, что Вера хотела просто задушить капризную сестрицу. Наконец одежда была подобрана, глаза накрашены, волосы уложены в прическу. Фотографироваться решили в парке. Сложив сменные комплекты одежды в большую сумку, отправились в центральный городской парк.

Приехав на место, немного расстроились, увидев большое количество отдыхающих.

— Надо отыскать тихую аллею, где мы сможем фотографироваться, — предложила Вера.

Сестры отправились на поиски подходящего места, найти которое оказалось не таким простым делом.

По дорожкам прохаживались мамы и папы с детьми, а на тихих аллеях все скамейки были заняты влюбленными парочками, мечтающими об уединении. Такое чувство, что весь город именно сегодня отправился прогуляться по парку.

Неожиданно повезло, они заметили небольшую поляну со всех сторон окруженную кустами, посередине росла маленькая, но раскидистая ива. Здесь стояли две скамейки, одна из которых, к несчастью, была занята. На ней расположился и читал газету мужчина. Рядом с ним сидела огромная рыжая овчарка, которая сразу напряглась, увидев приближающихся людей.

— Пойдем отсюда, — прошептала Людмила, — наверное, это маньяк. Сидит тут один и жертву поджидает.

— Лучше места нам не найти! Это я тебе как художник говорю, да и кусты рядом, переоденешься незаметно.

Мужчина взглянул на женщин краем глаза, что-то тихо сказал собаке и снова погрузился в чтение газеты. Пес с интересом наблюдал за действиями нежданных гостей, не издавая при этом ни звука. Видимо, он был очень умным и воспитанным. Сестры занялись своим делом, постепенно забыв о мужчине с собакой, тем более раскидистое дерево скрывало от них незнакомца.

Вера делала одну фотографию за другой. Людмила блистала в разных нарядах: вот у нее в руках появился зонтик; в шляпе с большими полями она становилась похожа на актрису из старого немого кино; изображала сорванца, надев джинсы со рваными коленками. Людмила бесконечно носилась в кусты, меняя многочисленные наряды и представая в новых образах. Сестры так веселились, что совершенно забыли о мужчине на соседней скамейке. Наверняка, его и след уже простыл. Но мужчина никуда не ушел и во все глаза восхищенно наблюдал за Людмилой.

Увидев, что Вера смотрит на него, смутился, поднял упавшую на землю газету и, тихонько свистнув собаке, быстро удалился. Проходя мимо сестер, тихо сказал: «Артистки!»

— Он ничего, симпатичный, и так на тебя смотрел… — подмигнула сестре Вера.

— Чего же тогда бросился бежать, раз я ему понравилась?

— Смутился, вот и сбежал, мужчины такие робкие… Сейчас, наверное, локти себе кусает, что не попросил номер твоего телефона.

Фотографии получились хорошие. Людмила выглядела свежей, отдохнувшей и очень счастливой. Лучшие разместили на сайте знакомств.

Поток писем лавиной обрушился на Людмилу. Она тут же позвонила Вере, чтобы сообщить о невероятном количестве желающих с ней познакомиться.

— Приезжай скорее, — весело кричала она в трубку. — Будем принца выбирать!

* * *

Вера никогда не думала, что существует такое огромное количество одиноких мужчин, желающих найти свою половинку. Сестры принялись рассматривать претендентов. Чем больше они читали их послания, тем меньше оставалось надежны найти даже не принца, а хотя бы просто приятного человека. Создавалось впечатление, что большинство писем написано пациентами одного всем известного лечебного учреждения. Многие из мужчин были разведены, по крайней мере так утверждали, а некоторые все еще кипели от ненависти к бывшим женам. Странно и неприятно было читать такие послания. Удивляло то неуважение, с которым они относились к своему прошлому и к прошлому своей семьи.

Еще одна немалая часть претендентов ненавидела всех женщин в целом, называя их хитрыми, коварными и алчными, но все же желая встретиться с одной из представительниц этого хищного племени.

Была еще одна группа мужчин, которые, по их словам, находились в состоянии развода, но желали бы встречаться с женщиной без каких-либо обязательств. Было понятно, что это женатые мужчины, желающие немного развлечься.

Были и такие, кто сразу называл Людмилу «любимая» или «родная», и этим тут же ставил большой и жирный крест на дальнейшей переписке.

После тщательного изучения осталось только три человека, письма и фотографии которых не вызывали немедленного отторжения.

Сестры поняли, что поиск нужного мужчины может затянуться.

* * *

В среду к 18.00 Людмила явилась по указанному адресу. Кабинет психолога располагался на первом этаже обыкновенной городской пятиэтажки, которую принято называть «хрущевка». Здание находилось в старой части города. Вокруг росли высокие березы и клены, высаженные заботливыми жильцами много лет назад. Из-за многочисленных деревьев создавалось впечатление, что дом расположен в тихом тенистом сквере. С жильцами встречаться необходимости не было, так как кабинет располагался с противоположной стороны и имел отдельный вход.

Поднявшись по ступенькам и потянув ручку входной двери, Людмила очутилась в небольшом, но уютном холле. Входя, она услышала, как раздался тихий звонок, оповещающий, что в помещение вошел посетитель. Посередине комнаты стояли два массивных кресла, обитых бордовым плюшем, а между ними — небольшой круглый журнальный столик.

— Агния, — представилась хозяйка кабинета и, приветливо улыбаясь, протянула руку, чтобы поздороваться.

Людмила представилась и пожала протянутую руку. Агния пригласила зайти внутрь, и Людмила шагнула в просторную светлую комнату, совсем не похожую на те кабинеты психологов, которые видела в американских фильмах.

«Где же полумрак и мягкая тахта или хотя бы диванчик, на котором я буду лежать и рассказывать о своих бедах?» — мысленно удивилась она.

Людмила с интересом принялась рассматривать интерьер. Посередине комнаты расположились три кресла, журнальный столик тоже имелся, а на нем — синяя керамическая ваза с букетом огромных ромашек. На полу лежал синий ковер, стены оклеены бежевыми обоями с нежными маленькими синими цветочками.

«Так, — подумала Людмила, — в холле все зеленое, тут — синее, наверное, чтобы невротики чувствовали себя спокойнее».

От созерцания ее отвлек вопрос:

— Хотите чай или кофе? У меня есть конфеты. Вы любите сладкое? Я и дня не могу прожить без шоколадки или конфеты.

Людмила с удовольствием восприняла это предложение, сказав, что выпьет чашку черного чая.

— Агния, скажите, а вам не страшно здесь одной? Дверь на улицу открыта, людей вокруг нет, — поинтересовалась Людмила.

— Нет, совсем не страшно, — улыбнулась психолог. У меня ведь клиентов много, идут они один за другим. Я открываю дверь, когда жду следующего посетителя, а так она всегда заперта. Мне нечего бояться. Да и врагов у меня нет. Я стараюсь помочь людям, а это всегда дает возможность дружить, а не враждовать.

Агния поставила на