Ознакомительная версия.
– Намекаешь, что я сумасшедшая!
– Никогда в жизни, – затараторила Катюша, – с чего тебе в голову такая дурацкая идея влетела? Просто осень на дворе, идет перестройка организма. Многие люди ошибочно полагают, будто поддерживать себя надо весной, дескать, к марту у нас иммунитет ослабляется. Оно и верно, только ближе к зиме дело обстоит еще хуже…
– Катя, – прервала я подругу, – очень тебя прошу…
Но закончить фразу мне не удалось. Из телефона послышался еще чей-то чужой голос:
– Екатерина Андреевна, у Федоськина опять началось.
– Потом, Лампуша, поговорим, – скороговоркой бросила подруга и отсоединилась.
Я топнула ногой. Ну что за люди меня окружают! Просто слепоглухонемые! Никто из домашних не видит подкрадывающейся опасности и не верит в рассказ о цыганке. И как теперь поступить?
Злясь на своих, я оделась и порулила в ветеринарную лечебницу. Роман встретил меня с таким мрачным лицом, что мои ноги внезапно подломились в коленях. На каталке лежало нечто, целиком, с головой, прикрытое одеялом.
– Уже пришли? – рявкнул ветеринар. – Ну-ну.
– Да, – прошептала я, – говорите.
– Что?
– Все. Не волнуйтесь, я не истеричка. Ада?..
– Ее Лена повела на нашу кухню, – спокойно сообщил Роман. – Собаку следовало чуть-чуть покормить диетической едой.
Ледяная рука, сжимавшая желудок, разжалась. Я опять уставилась на страшное НЕЧТО, укутанное одеялом, и внезапно поняла, что вижу тюк грязного белья, приготовленный, очевидно, для прачечной.
– Сколько я вам должна?
– Счет на кассе, за капельницу.
– А лично вам?
– Ничего.
– Но как же?
– Евлампия Андреевна, ступайте.
– Ваша жена сидела весь день с Адой!
– Это ее работа.
– Но вы сказали, что у супруги сегодня выходной!
– Лена всегда проводит его со мной, в клинике.
– Не могу же я просто так уйти!
Роман снял очки, устало вытер глаза носовым платком, близоруко поморгал, посадил вновь оправу на нос и ледяным тоном заявил:
– Забирайте Аду и уезжайте. Привезете мопсиху через три дня, возьмем для порядка анализы, но, надеюсь, все будет благополучно. Сейчас придет Лена, вы ступайте в двенадцатый кабинет, Аду туда приведут. Жена детально расскажет о диете, вам придется некоторое время готовить мопсихе особую еду.
– Но… – Я попыталась вновь завести песню о гонораре.
– Ступайте, Евлампия Андреевна, – измученным голосом велел Роман, – оставьте меня с крайне неприятным делом наедине.
– С каким делом? – не поняла я.
Ветеринар ткнул рукой в угол:
– Да вон, спят, несчастные, ничего, конечно, не понимают, а у меня рука не поднимается. Но куда деваться, с утра собираюсь, собираюсь, до конца рабочего дня дотянул. Даже передать не могу, до чего мерзко на душе.
Я присмотрелась. В картонной коробке, похоже, упаковке из-под бананов, на рваной простынке, прижавшись друг к другу, лежали два мопсенка, совсем еще крошки. Нежно-бежевые шубки украшала темная полоска, бегущая от головы к хвосту, большие ушки свешивались вдоль умильно-складчатых черных мордочек, бублики хвостиков раскрутились. Щеночки мирно спали.
– Какие хорошенькие! – умилилась я. – Лапочки! Ой, миленькие! Смотрите, один зевает!
– Это девочки, – совсем помрачнел Роман, – Феня и Капа, им по три месяца.
– Такие маленькие тоже болеют? А что с ними?
– Ничего.
– Их на прививку принесли?
– На усыпление.
Я заморгала. В этот момент одна мопсишка села, потрясла башкой и, недолго думая, кинулась на мирно сопящую сестру, та, моментально проснувшись, принялась кусать озорницу. В ящике началась веселая возня. Мы с Романом молча наблюдали за потасовкой. Внезапно ветеринар встал и забегал по кабинету.
– Да, – забормотал он, – я усыплял животных, и не раз, по жизненным показаниям. Вон, сегодня утром овчарку принесли, восемнадцать лет, запущенная онкология, парализованные ноги. Собака страдает, и потом, она прожила весь свой век, а эти? Ну чем они виноваты? Только тем, что к придуркам попали? Здоровые, веселые, им бы жить да жить. Так нет, давай, Роман, убивай. Не могу! Не хочу!
– А за что их? – пробормотала я, наблюдая, как мопсята пытаются выбраться из короба.
– В общем, ничего экстраординарного, – пожал плечами Роман. – Девочка Олеся давно просила собачку, только мама была против, дескать, животное все порвет, испортит и обои съест, а у них в квартире евроремонт. Мама уехала в командировку, а папа взял да и купил ребенку двух мопсят, Феню и Капу. Естественно, щенки везде писают, еще они ножки у стола сгрызли. Мама вернулась, пришла в ужас, устроила мужу вселенский скандал, вот он нам собачат сюда и приволок на усыпление. Еще порядочный человек оказался. Другой бы просто вынес к помойке, а этот «пожалел». Убивал бы таких «собачников». Знает ведь, на какой ведьме женат, слышал не раз от своей супруги фразу: «Терпеть не могу собак», и принес домой мопсят, кретин, недоумок, урод!
– Бедная девочка, – вырвалось у меня, – представляю, что испытывает ребенок.
– Ей сказали, что они потерялись во время прогулки, – вздохнул Роман. – Ладно, идите, Евлампия Андреевна.
Он подошел к шкафчику, распахнул стеклянные дверцы, вытащил ампулу, взял пилку…
– Стойте! – крикнула я.
Роман вздрогнул.
– Что?
– Они никому не нужны? Феня и Капа?
– Да.
– Вы их сейчас убьете?!
Роман положил ампулу в эмалированный лоток и зло спросил:
– А у меня есть альтернатива?
– Предложите кому-нибудь взять щенят.
– Весь день только этим и занимался, никто не хочет.
На мои глаза навернулись слезы. В этот момент Феня и Капа, словно поняв, что их ждет, притихли, прижались друг к другу и затряслись. Одна мопсишка посмотрела на меня умоляющим взором, вторая тихонько заскулила. Я ринулась к ящику и схватила собачат. От щенков пахло чем-то приятным, нежная шерстка на ощупь напоминала шелк. Мягкие язычки быстро-быстро облизали мои руки.
– Я забираю их!!!
Роман вытаращил глаза.
– Извините…
– Беру себе Феню и Капу.
– Но…
– Нельзя? Вы же только что сказали: они никому не нужны.
– Насколько я понял, у вас, кроме Ады, еще три собаки.
– Ну и что? Квартира большая, и вообще мы планировали строить дом в Подмосковье и переезжать туда на постоянное жительство.
– Ваши родственники могут быть против.
– В нашей семье уродов нет, – сообщила я, заматывая отчаянно вертящихся мопсят в остатки рваной простыни, – как-нибудь прокормим. Если совсем оголодаем, станем вместе пшенку есть. Впрочем, такое нам не грозит, все в семье работают, вертимся, никто не ноет и не стонет. Только помогите мне Аду до машины донести, а то рук не хватает.
Оказавшись в автомобиле, щенки заснули. Вполне живая Ада с легким изумлением оглядывала мопсят. Сначала она их обнюхала, потом недоуменно гавкнула, на ее морде явственно читался вопрос: «Это что, мои?»
Год назад Ада уже побывала в этой клинике. На даче, в Алябьеве, она нашла в прямом смысле этого слова под кустом свою любовь, дворянина Дика, и повеселилась с кавалером по полной программе. Адюша, начисто забыв про то, что является девушкой из приличной семьи, каждое утро, визжа от счастья, убегала на свидание. В сентябре наступила расплата: на свет явились два дитенка, названные Винни и Риччи. Ада едва разродилась, пришлось делать ей кесарево сечение. В тот раз я так же везла из больницы Адюшу и двоих новорожденных, и она тогда тоже с огромным недоумением смотрела на детей. В момент родов собака находилась под наркозом и просто не поняла, откуда появились щеночки.
– Гав? – деликатно поинтересовалась Ада. – Гав? Гав?
– Именно так, – согласилась я, – гав, гав. Если тебе приятно, можешь считать их своими отпрысками.
Перетащив всех мопсов в квартиру, я оставила Феню и Капу в коридоре. Из комнат моментально принеслись Рейчел, Рамик и Муля. Раздалось сопение, пофыркивание, почавкивание. Собаки приветствовали выздоравливающую Адюшу и знакомились с новыми членами стаи.
На мгновение я присела около кухонного стола. И тут раздался телефонный звонок.
– Что у нас нового? – спросила Катя.
– Э… в принципе все по-старому. Адюша дома, вполне бодра, сама передвигается.
– Отлично, Кирюшка с Лизаветой уже поругались.
Я засмеялась:
– Хорошая новость, значит, они выздоравливают.
– Не волнуйся, я приеду поздно.
– Почему?
– Ну, пока доплюхаю до метро, потом пересадки.
– Ты же на машине.
– Она не заводится.
– Подожди, сейчас приеду за тобой.
– Не надо, я воспользуюсь подземкой.
– До нее еще добраться надо, жди, несусь!
– Лампа, уже поздно, я звонила не для того, чтобы выдернуть тебя из кровати, просто хотела предупредить: не волнуйся, задержусь.
– Все поняла, лечу.
Если честно признаться, я очень плохо вожу машину. Никакой радости сидение за рулем мне не доставляет. Хорошо, если приходится катить по известному маршруту, ну, допустим, дом – рынок – супермаркет – прачечная. Этот путь знаком мне до деталей, без особого напряга могу добраться еще в школу к Лизавете и Кирюшке, хотя туда быстрее дойти пешком. Все остальные поездки – сплошной стресс. Сначала я беру атлас и тщательно прокладываю путь по карте, особое внимание обращаю на левые повороты. Я долгое время ездила за троллейбусом и только недавно освоила новый трюк: теперь качу около общественного транспорта, прикрываясь железной махиной, набитой пассажирами, от потока бешено несущихся автомобилей. Поэтому повернуть налево для меня жуткая проблема.
Ознакомительная версия.
