Михаил Март - Лифт в преисподнюю

Не везет, так не везет. Стоит ему заступить на дежурство, как обязательно случается какое-нибудь происшествие. И всё пустяшные дела, где вполне могли бы обойтись без него. Но вот беда, Александр Иванович Трифонов был человеком совестливым и считал своей обязанностью совать нос в каждую мелочь, чтобы иметь представление обо всех происшествиях, случившихся в области во время его дежурства, и не краснеть на утренней летучке, когда начальник следственного управления областной прокуратуры как бы невзначай задаст парочку каверзных вопросов. А он любил это делать, хитро щурясь, тихонько постукивая пальцами по столу, словно ритм отбивал. За глаза полковник Трифонов называл его камертоном. Любил генерал наблюдать, как его подчиненные начинают спотыкаться на ровном месте. Начальник! Никуда не денешься. Никаких авторитетов не признавал, ни чинов, ни званий.

Правда, Трифонова ногтем непросто поддеть и в тупик его не загонишь, слишком опытен и хитер, но лучше не подвергаться риску. Прихватив с собой дознавателя Наташу Рогову, Александр Иванович выехал на место происшествия.

Воскресенье. Шесть вечера, еще светло. Весна в этом году пришла рано. В городе к концу марта снег уже сошел, а в пригороде грязные снежные островки еще сопротивлялись в тех местах, куда солнышко не доставало. Шоссе свободно, особенно после поворота на Осельки. Тут дорога вела в Хиттолово, мелкий городишко, а дальше обрывалась у моста. Ремонтные работы еще прошлой весной начали, да все никак не закончат. Через Осельки не проедешь прямо к северу. Мост закрыт. Все, кому надо ехать дальше, пользовались объездными путями или электричкой. Когда прибыли на точку, поняли, что не одни на свете, есть и другие люди. У обочины стояли милицейские машины и «скорая помощь». Людей в погонах собралось больше, чем штатских. Представители прокуратуры, как всегда, приехали последними. Трифонов понял, что долго здесь не задержится. Обычное ДТП, милиция сама разберется.

Когда они с Наташей вышли из машины, к ним подскочил высокий худощавый капитан с широкой улыбкой на лице. И чего он тут нашел смешного, непонятно. Темнело, и полковник не сразу узнал опера из питерского управления.

— Алексан Ваныч? Вы? Хороший сюрприз. Не забыли еще?

— Привет, Куприянов. Что тут случилось?

Ответной улыбки капитан не увидел и свою погасил. Не оценил Трифонов его радости от встречи, а ведь столько работали вместе.

— На первый взгляд, ДТП, товарищ полковник, а там кто знает. Уж если мы с вами попадаем на один перекресток, то жди игры по крупному. Сначала всегда все выглядит банально.

— Хватит философствовать, Семен. Говори по существу.

Капитан поцеловал ручку Наташе. Уж больно беспечно вел себя, будто гостей принимал у себя дома.

— Человека сбили две машины. Личность погибшего не установлена, а водители с места происшествия скрылись.

Трифонов глянул на дорогу. Труп на носилках уже погрузили в «скорую», на асфальте осталось огромное кровавое пятно. Поймав взгляд полковника, Куприянов добавил:

— В наш морг повезли на вскрытие.

— Ты, часом, не хлебнул сотку, Семен?

— На работе не пью.

— Как это человека могли сбить две машины?

— В футбол им поиграли. Сейчас майора позову. — Куприянов окликнул милиционера в светящемся жилете с надписью ГИБДД: — Кирилл! Подойди.

Майор подошел. Лениво, не торопясь, продолжая оглядываться и отдавать команды подчиненным. Когда он приблизился, Куприянов громко, словно хотел разбудить толстого неповоротливого мужика, сказал:

— Познакомься, Кирилл. Перед тобой старший следователь по особо важным делам Александр Иваныч Трифонов.

Майор вытянулся и отдал честь.

— Сулейманов.

Кто такой Трифонов, в Ленинградской области каждый мент знает. Только ведь на лице у него не написано, что он Трифонов. А выглядел полковник слишком неприметно, не имел солидности, соответствующей занимаемой должности. Да еще эта кепочка шпанистская и плащ, видавший лучшие времена развитого социализма.

— Ситуацию можете обрисовать, майор?

— Так точно, товарищ полковник. Значит, так! Пострадавший находился в момент аварии по левую сторону шоссе. Вероятнее всего, переходил дорогу. Тут, как вы видите, крутой поворот. Машина выскочила из-за поворота на высокой скорости, не снизив ее на вираже. А из-за лесополосы водитель не мог иметь полного обзора дороги. Он даже не тормозил, тормозного пути нет. Тут многие лихачат: ни людей, ни машин, особенно по выходным. Не исключено, что водитель попытался увернуться. Судя по всему, он ударил пешехода левым крылом. Здорово ударил, но не остановился. Пешеходу сломало ногу, как спичку, и отбросило метров на десять. Приземлился он на встречной полосе и попал под грузовик. Ну а тот колесом расколол ему череп. Всмятку. Один блин остался. Грузовик также не остановился и скрылся с места происшествия.

— Достаточно четкая картинка, майор, — кивнул Трифонов. — У вас есть наглядные доказательства или вы прибегли к своему опыту?

Сулейманов смутился.

— Одним опытом тут не обойтись, товарищ полковник. Чтобы человека отбросило на встречную полосу, его надо ударить левым крылом. Если ударить в лоб, он перелетит через машину и упадет на той же полосе. Задень его правым крылом, пешеход улетел бы в лес, за обочину. А судя по тому, где ему переломало ногу, можно говорить и о машине. Низкая посадка. Значит, не «джип» и не автобус. Легковушка. На месте наезда остались стекла от фары. Удар был очень сильный. Приземлился потерпевший в десяти с половиной метрах. Там его и накрыло колесо грузовика. Упал на левый бок. На сломанную ногу. Ну а перелом левой ноги говорит о том, что потерпевший переходил с правой стороны на левую. В таком положении мы его и нашли. Что касается грузовика, то водитель ехал медленно. Может, зазевался, а может, пьяным был. Скорее всего, ехал на «КамАЗе». Колесо раздавило голову пострадавшему, как скорлупу, и от протекторов на асфальте остались следы. Четкие следы. Если бы грузовик гнал на всю катушку, то следы были бы смазанными. А если ехал тихо, то затормозить успел бы. Хотя сказать наверняка не могу. Такие вещи в доли секунды происходят. Глазом моргнуть не успеешь, а наезд уже становится фактом. Мог и задремать и вовсе не почувствовать наезда. Тяжелая машина. На таракана наступишь и даже не узнаешь об этом, так и здесь.

— Значит, легковушка ехала в сторону Питера, а «КамАЗ из города в Осельки или Хиттолово? Вы начали его поиски?

— Да. Объявили план «перехват». «КамАЗ» никуда от нас не денется. А главного виновника найти будет нелегко. Тут уж вам карты в руки. Вмятина на левом крыле у него должна быть серьезной. Стекла от фары уже исследуют, марку машины определили. Надо проверить одежду покойного, товарищ полковник. Краска от машины должна остаться на брюках, цвет определим. Впрочем, тут свидетели есть. — Куприянов ухмыльнулся.

— Я же говорю, не зря наши дорожки сошлись, Александр Иваныч! — Он кивнул на стоящую у обочины «Волгу».

Трифонов пропустил мимо ушей слова капитана и спросил гаишника:

— В котором часу произошла авария?

— По словам свидетеля и врачей, установивших время смерти, в районе пяти часов. Плюс-минус несколько минут.

— Хорошо, майор. Больше не задерживаю. — Трифонов строго глянул на Куприянова. — «уазик» твои стоит?

— Наш, Алексан Ваныч.

— Там просторней. Мы с Наташей туда пойдем, а ты свидетелей приведи. С кем ты приехал, Семен?

— Все те же лица, товарищ полковник. Криминалист Вася Дымба, судмедэксперт Валя Купченко. Он уехал в морг с трупом, а наш командир Лыткарин сегодня выходной. Так что на месте остались я и Дымба. Он в машине сидит. Над содержимым карманов погибшего колдует.

Трифонов и Наташа направились к милицейскому «уазику», которому пора было уже занять место в музее, а не дымить на дорогах.

Вася Дымба, по сути дела, не был милиционером. В криминальной бригаде он занимался экспертизой и, несмотря на звание полковника, подчинялся капитану. Научно-технический отдел — это особые люди. Можно сказать, ученые, и в сыск не лезут. А талантливые ученые всегда имеют высокие звания, но не умеют командовать.

— Привет, Василий Анатольевич, — сказал Трифонов, встав на подножку машины. — Вот судьба нас очередной раз свела.

— Вас что, понизили, Александр Иваныч? С каких это пор старшие следователи по особо важным делам на дорожные аварии выезжать стали?

— Дежурю я сегодня по конторе. Один. Вот и Наташе выходной сломал. Пришлось ее из дома забирать. Протоколы-то я до сих пор составлять не научился.

В просторном салоне имелся откидной столик, похожий на те, что ставят в купейных вагонах. На нем лежали какие-то вещи. Ими и занимался эксперт.