Когда медицинская сестра, пышногрудая англичанка, вошла в палату, я сидел на кровати и маленькими глотками пил горячий кофе. Она сразу же занялась шторами, раздвинув их пошире, чтобы еще больше света влилось в мою палату.
— Доброе утро, мистер Перино.
— Доброе утро, сестра.
— Сегодня у нас праздник, не так ли? — улыбнулась она.
— Да.
— Доктор Ганс будет с минуты на минуту.
Внезапно мне захотелось облегчиться. Я опустил ноги на пол. Она взяла у меня кофейную чашечку, я же прошагал в туалет. Дверь закрывать за собой не стал. В клинике я находился уже второй месяц, так что давно позабыл о праве на уединение.
Сильная струя звонко ударила о фаянс унитаза. Потом я повернулся к раковине, чтобы помыть руки. На меня глянуло затянутое белыми повязками лицо, и я мог лишь гадать, что скрывается под ними. Впрочем, ждать осталось совсем недолго.
Когда я вернулся, сестра уже приготовила шприц.
— А это еще зачем?
— Распоряжение доктора Ганса. Легкий транквилизатор. Он любит, чтобы пациенты расслаблялись перед тем, как будут повязки.
— Я и так спокоен.
— Я знаю, — улыбнулась медицинская сестра. — Но укол нам не помешает. А ему будет приятно. Вытяните руку.
Дело свое она знала. Комар и тот кусает больнее. Она отвела меня к креслу у окна.
— А теперь садитесь, я устрою вас поудобнее.
Я сел, она завернула мне ноги в легкое одеяло, положила под голову подушку.
— Пока отдыхайте, — она направилась к двери. — Мы скоро придем.
Я кивнул, и она ушла. Я повернулся к окну. Под ярким солнцем сияли снежные вершины Альп. Мимо прошел мужчина в тирольских шортах. Безумная мысль сверкнула в мозгу.
— Ты поешь йодлем[1], Анджело?
— Разумеется, пою, Анджело, — ответил я сам себе. — Все итальянцы поют йодлем.
Я задремал.
Впервые я встретился с ним в восьмилетнем возрасте, в маленьком парке, где мы часто гуляли с няней. Я ехал на педальном гоночном автомобиле, подаренном мне дедушкой на день рождения. Машину изготовили в Италии по индивидуальному заказу. Отделанная кожей, с работающими от батареек фарами, она представляла собой миниатюрную копию «бугатти-59», показавшей рекордную скорость на трассе Бруклендса в 1936 году, и ее радиатор украшал фирменный знак «Бугатти».
Я мчался по дорожке, когда увидел их впереди. Статная сиделка толкала перед собой инвалидную коляску, в которой сидел мужчина. Я сбавил скорость и загудел в рожок. Сиделка оглянулась и вместе с креслом взяла вправо. Я же прижался к левому бордюру и пошел на обгон. Но дорожка начала подниматься в гору, и хотя я нажимал на педали изо всех сил, тем не менее едва держался вровень с ними.
Мужчина в инвалидной коляске заговорил первым.
— У тебя превосходная машина, сынок.
Я посмотрел на него, не забывая давить на педали.
Мне строго-настрого запретили разговаривать с незнакомцами, но этот производил самое благоприятное впечатление.
— Это «бугатти».
— Я вижу.
— Самый быстрый автомобиль.
— Вот тут ты, пожалуй, не прав.
Я старался изо всех сил, но уже начал выдыхаться.
— Мы на холме.
— Именно это я и имел в виду. На равнине они ведут себя отлично, но как только попадается на пути небольшая горка, сразу выясняется, что запаса мощности у них нет.
Я не ответил. Все силы уходили на то, чтобы жать на педали.
— Здесь есть скамейка, — продолжил мужчина в инвалидной коляске. — Сворачивай с дорожки, и мы глянем на твою машину. Может, нам удастся что-нибудь поправить.
Я с радостью согласился. Еще несколько ярдов, и я бы безнадежно отстал. А так сумел подкатить к скамье первым. Сиделка с креслом отстала разве что на три-четыре секунды. Тут же подбежал Джанно, всегда сопровождавший нас с няней, когда мы приходили в парк.
— Все нормально, Анджело?
Я кивнул.
Джанно посмотрел на мужчину в инвалидной коляске. Не было произнесено ни слова, но они друг друга поняли. Джанно улыбнулся.
— Ну и ладно.
Мужчина перегнулся через подлокотник. Вытянув руку, взялся за сиденье, снял его, изучающе вгляделся в цепь и рычаги.
— Вы хотите, чтобы я открыл капот? — спросил я.
— Пожалуй, что нет, — он установил сиденье на место.
— Вы инженер?
— В некотором роде. Во всяком случае, был до недавнего времени.
— И вы можете усовершенствовать мой автомобиль?
— Попробуем, — он повернулся к сиделке. — Вас не затруднит передать мне мой блокнот, мисс Гамильтон?
Молча она дала ему блокнот в простом картонном переплете. Точно с такими же я ходил в школу. Он достал из кармана ручку и, глядя на «бугатти», начал что-то чертить.
Я обошел кресло и заглянул через его плечо. На желтом листе появились какие-то колесики и линии.
— Что это? — спросил я.
— Переменная передача, — ответил он, но мне это ничего не говорило. — Впрочем, это неважно. Главное, эта механика заработает.
Закончив чертеж, он захлопнул блокнот и вернул его мисс Гамильтон.
— Как тебя зовут?
— Анджело — Так вот, Анджело, если мы сможем встретиться с тобой через день, в это же время, я приготовлю тебе сюрприз.
Я обернулся к Джанно. Тот молча кивнул.
— Смогу, сэр.
— Отлично, — он посмотрел на сиделку. — А теперь — домой, мисс Гамильтон. У нас впереди большая работа.
Я примчался раньше. Но он уже сидел у скамьи в своем инвалидном кресле. Улыбнулся, увидев меня.
— Доброе утро, Анджело.
— Доброе утро, сэр. Доброе утро, мисс Гамильтон.
— Доброе утро, — по тону мне показалось, что она меня невзлюбила.
Я повернулся к мужчине.
— Вы говорили, что меня будет ждать сюрприз.
— Терпение, юноша. Он уже в пути.
Я проследил за его взглядом.
Двое мужчин в белых комбинезонах несли по дорожке большой деревянный короб, за ними следовал третий с ящиком для инструментов.
— Сюда, — показал мой новый друг в инвалидной коляске. Короб поставили перед ним. — Все готово? — спросил он мужчину с ящиком для инструментов.
— Как вы и заказывали, сэр, — ответил тот. — Я лишь взял на себя смелость оставить люфт в треть дюйма в месте крепления оси, на случай, если понадобится подгонка.
Мой друг рассмеялся.
— Все еще не доверяешь моему глазомеру, Дункан?
— Зачем ненужный риск, мистер Хардеман? — ответствовал Дункан. — Выбрать люфт после установки гораздо проще. А где автомобиль, с которым мы будем работать?
— Здесь, — я подрулил к ним.
Дункан глянул вниз.
— Прекрасная машина.
— Это «бугатти», — похвалился я. — Мой дедушка заказывал ее в Италии специально для меня.
— Итальянцы — мастера по отделке, но ничего не понимают в двигателях, — он повернулся к двум мужчинам в белых комбинезонах. — Ладно, парни, за работу.
Впервые я заметил надписи на их комбинезонах: «ВИФЛЕЕМ МОТОРС». Они споро взялись за дело. Отвернули два болта, отсоединив боковины и крышку от дна короба, и он на глазах превратился в верстак, на который и водрузили мой автомобиль.
Я тем временем разглядывал странный механизм, извлеченный ими из короба. Стальной каркас со звездочками, цепями, тягами.
— Что это? — спросил я.
— Новый каркас, — ответил мой приятель. — Куда легче сделать все заново, чем менять что-то в старом.
Я молча смотрел, как механики сняли кузов моего автомобиля и теперь отсоединяли колеса. Несколько минут спустя колеса укрепили на новом каркасе, смонтировали на нем и кузов. На этом работа кончилась. Трудились механики от силы четверть часа.
Подошел Дункан, заглянул внутрь. Наклонился, за что-то подергал, выпрямился.
— Похоже, все нормально, сэр.
Мой друг улыбнулся.
— Понадобилась тебе треть дюйма?
— Нет, сэр, — и Дункан кивнул механикам.
Те опустили машину на землю. Я посмотрел на нее, потом на моего друга.
— Давай, Анджело. Испытай ее.
Я уселся в машину, а он подъехал в инвалидном кресле.
— Прежде чем ты тронешься с места, я хочу тебе кое-что показать. Видишь рычаг под правой рукой?
— Да, сэр.
— Положи на него руку.
Я выполнил указание.
— Он двигается вперед и назад. А если находится посередине, то и вбок. Попробуй.
Я двинул рычаг вперед, назад, установил вертикально, потянул на себя, подал вперед. Посмотрел на моего друга, уже начиная догадываться, что к чему. По моим глазам он все понял.
— Ты знаешь, зачем это нужно, Анджело?
— Да, сэр. Высокая передача, низкая и задний ход.
— Молодец. Далее. Я установил на задних колесах точно такие же тормоза, как на велосипеде. И теперь, чтобы затормозить, тебе надо крутануть педали в обратную сторону. Ясно?
Я кивнул.
— Отлично. Тогда — в путь. Но будь осторожен. Машина у тебя куда более скоростная, чем раньше.
Я медленно съехал с холма, приноравливаясь к новшествам, пробуя тормоза. Едва я отпускал их, «бугатти» быстро набирал скорость, но легким движением педалей я тут же уменьшал ее. Внизу я развернулся, пользуясь задним ходом, и легко поднялся к скамье. Затормозил у кресла-каталки.
