Ознакомительная версия.
Пятикратный численный перевес в данной ситуации не имел ни малейшего значения[41]. За две минуты ичкерийские шакалы превратились в бесчувственные окровавленные человекообразные туши с переломанными костями и отбитыми потрохами...
Между тем божественный свет усиливался с каждой минутой.
Корчась в муках, Эазас обратился за инструкциями к руководству. Ответа пришлось ждать долго, не менее трех часов. Все это время демон испытывал возрастающие в геометрической прогрессии неописуемые страдания и, дабы хоть немного отвлечься, безжалостно терзал плененную им душу Светланы... Наконец Эазас услышал грозное рычание шефа, начавшего по обыкновению с ругани и клятвенных обещаний сурово покарать за нерадивость.
– Уничтожишь обитателей особняка! – в заключение проскрежетал начальник. – Забирай души (они по праву принадлежат нам, все так или иначе приобщились) да возвращайся. Я подготовил тебе великолепный сюрприз, хе-хе! Действуй, ничтожество[42]!
Связь прервалась. Приблизительно догадываясь, какойсюрприз его ожидает, Эазас, передергиваясь от боли, страха и бессильной ярости, отправился выполнять приказ...
* * *
День медленно клонился к вечеру. Сидя у себя в комнате, Алина тупо таращилась в стену. Разум банкирши в значительной степени помутился. Сердце переполняла лютая ненависть. Пальцы механически поглаживали «черную библию» Ла Вея. На столе в банке с водой стояла подаренная Лилианой темно-красная шипастая роза. Следуя совету «целительницы», Яковлева намеревалась в ночь на пятницу подержать ее под лунными лучами, трижды воззвать к «царице ночи» и вложить цветок в «священную» книгу, дабы окончательно закрепить «достигнутый успех». В голове банкирши вшами копошились грязные, безумные мысли: «Ирка-то, гадина, небось уже загибается, заживо гниет! В церковь регулярно ходила, стерва! Меняпыталась окрестить! Уговаривала бросить занятия йогой! Су-у-ука!!! Посмотрим теперь, поможет ли тебе твой Христос? Хи-хи-хи!!!»
Мелодично зазвонил телефон. Яковлева сняла трубку.
– Слушаю! – буркнула она.
– Здравствуй, Алиночка! – защебетала на противоположном конце провода Ирина.
– Как самочувствие? – ехидно осведомилась банкирша, ожидая услышать горькие жалобы на резко ухудшившееся здоровье, выпадающие волосы, гнойные язвы по всему телу и т.д. и т.п.
– Самочувствие? Нормально[43]! – спокойно ответила Ирина, вопреки лживым утверждениям ведьмы, не строившая против двоюродной сестры никаких магических козней, не подозревавшая о проведенном утром колдовском ритуале и просто собиравшаяся поздравить родственницу с новосельем.
– Как нормально?! Почему ты до сих пор не сдохла, тварь?! – в истерике провизжала Алина, швыряя трубку на рычаг. – Но почему не подействовало? Почему-у-у?! – биясь лбом о стену, стонала госпожа Яковлева.
– По кочану да по капусте! – гаркнул незнакомый мужской голос.
Обернувшись, Алина увидала голую, безобразно почерневшую, перемазанную кровью дочь с ножом в руке.
– С-света! – выдохнула потрясенная банкирша.
– Зови меня Эазас! – прогремела одержимая. – И не забывай добавлять приставку: «Хозяин». Впрочем, еще успеется! Впереди вечность! А сейчас мы досрочно, не дожидаясь луны, проведем обряд по закреплению достигнутого успеха. Гы-гы!!!
Обхватив Алину поперек туловища, «Света» с чудовищной силой бросила женщину на пол, сорвала с банкирши платье, трусы, раздвинув Яковлевой ноги, до основания загнала во влагалище шипастую розу, наслаждаясь страшными криками умирающей, старательно вспорола ей живот и запихала туда «черную библию» Ла Вея...
* * *
Галина Аркадьевна гадала. Карты сулили то неминуемую гибель, то долгую жизнь и несокрушимое здоровье. Окончательно запутавшаяся Кузина беспрестанно чертыхалась.
– Ничего не могу понять! Черт бы меня побрал! – в очередной раз получив прогноз, диаметрально противоположный предыдущему, в сердцах воскликнула она.
– Черт, говоришь, побрал? С превеликим удовольствием! – пробасил кто-то над ухом. Испуганно подняв глаза, Кузина встретилась взглядом с изменившейся до неузнаваемости «внучкой».
– Я твой господин! – провозгласил Эазас. – А ну, разинь пошире пасть, старая карга!
Челюсти Галины Аркадьевны сами собой разошлись до предела. Лежащие на столе карты свернулись в комок, поднялись в воздух и, нырнув в рот гадалки, плотно заткнули глотку. «Внучка» схватила костыль Кузиной и, дьявольски хохоча, забила им до смерти хрипящую, задыхающуюся старуху...
* * *
Без малого три часа Николай Юрьевич восседал на импортном тысячедолларовом унитазе. Ни с того ни с сего банкира прохватил свирепый понос. В расстройстве желудка господин Яковлев винил вчерашний ужин, вернее, «сволочь Лизку, специально приготовившую пищу из недоброкачественных продуктов».
– Ужо я доберусь до тебя, шалава! – кряхтя грозился он. – Из-под земли достану! Собачье говно жрать заставлю! Задницу мне языком вылизывать... – Тут Николай Юрьевич поперхнулся бранью, завороженно уставившись на стену, где появился большой, в человеческий рост, перевернутый крест, сочащийся свежей кровью. В следующее мгновение дверь вылетела вместе с запором. На пороге возникла «дочка Света».
– Встать смирно, раб! – рявкнула одержимая хорошо знакомым банкиру голосом ночного «удавленника». Яковлев поспешно вскочил, против воли вытягиваясь во фрунт. Гадко ухмыляясь, «Света» вырвала с корнем унитаз и с размаху обрушила его на череп Николая Юрьевича...
* * *
В Гениной комнате орал на полную мощность не подключенный к розетке музыкальный центр, а сам Гена, спустив штаны, занимался онанизмом. Оглушенный тяжелым роком, подросток не слышал, как в комнату вошла «Светлана» с канистрой бензина в одной руке и окровавленным ножом в другой. Он обратил на одержимую внимание, лишь ощутив липкое холодное прикосновение к щеке.
– О-о-о! – обнаружив рядом с собой голую «сестру», похотливо осклабился Гена. – Вовремя ты подоспела! Повторим утренние забавы, а? Но зачем тебе бензин?
Эазас не ответил. Он слишком торопился. Боль, причиняемая демону божественным светом, достигла апогея. Терпеть дальше было просто невозможно. Оглушив Яковлева-младшего жестоким ударом по темени, Эазас проворно связал подростка проводом от музыкального центра, облил бензином и, чиркнув конфискованной у мертвого Николая Юрьевича зажигалкой, поджег. Пламя с невероятной быстротой начало распространяться по дому.
– Подарок от «Каспера», дура! – прежде чем скрыться в ином пространственно-временном континууме, каркнул демон, перерезав Светлане горло ее же собственной рукой...
Едва над отреставрированной церковью водрузили православный крест, хромота Фролова бесследно исчезла. Второе предсказание отца Николая также неукоснительно сбылось. Константин с Лизой вскоре поженились. Живут они душа в душу и в скором времени ожидают прибавления семейства (Лиза забеременела на третий день после венчания)... Злополучный особняк сгорел дотла в считанные минуты. Одни обугленные кирпичи остались.
Единственная наследница Яковлевых Ирина наотрез отказалась от прав на земельный участок, и сельская администрация решила устроить там мусорную свалку. Что ж, все правильно!
По мощам и елей!!!
* * *
Однажды на улице к священнику Олегу Стеняеву, возглавляющему Центр реабилитации жертв тоталитарных культов, пристал с оскорблениями молодой сатанист. «Мне жаль тебя», – спокойно сказал ему батюшка. Тот опешил: «Как так? Мы же самые свободные, самые гордые, самые решительные...»
Отец Олег ответил ему так: «Бог есть Любовь, а дьявол – отец лжи и враг рода человеческого. Ты стоишь к нему ближе других. На тебя в первую очередь обрушатся и ложь, и смерть» (Ю. Воробьевский. «Путь в Апокалипсис. Точка Омега». М., 1999, с. 240).
Пятиконечная звезда – древний символ сатаны. (Здесь и далее прим. авт.)
Такую возможность предоставляет пользователям Интернета сатанинская секта «Храм Сета» (см.: Ю. Воробьевский. «Путь в Апокалипсис. Точка Омега». М., 1999, с. 149).
Настольная книга современных сатанистов. Содержит в себе различный оккультический бред. Написана в 60-е годы XX века Шандором Ла Веем, основателем церкви сатаны в США, филиал которой, кстати, вполне официально зарегистрирован в Москве во времена правления Гавриила Попова (и с его непосредственного «благословения»).
Название вымышленное. Любые совпадения случайны.
Джим Моррисон – солист американской группы «Doors» («Двери»), невероятно популярной в конце 60-х годов. Убежденный сатанист. Выкрикивал со сцены различную гадость. Вот цитата из одной его наиболее известной песни «The end» («Конец»): «Отец, я хочу убить тебя!!! Мать, я хочу трахнуть тебя!!!»... «More! More! More!!!» – постоянно взывал к потусторонним бесовским силам Моррисон («Больше! Больше! Больше!!!»). Однако ему было отпущено лишь три с половиной года скандальной славы. Красавчик Моррисон, которого пресса сравнивала с античным богом Дионисом, безобразно растолстел, одряхлел, от наркотиков впал в депрессию и умер двадцативосьмилетним... В начале 90-х годов ему был посвящен биографический художественный фильм. Америку, а затем и другие страны вновь захлестнула волна «дорсомании» (см.: Ю. Воробьевский. «Путь в Апокалипсис. Точка Омега». М., 1999, с. 216 – 217, 235).
Ознакомительная версия.
