Сатакэ рассмеялся.
— Я ошибся. Ты — следующая. Передай Дзюмондзи, что он переместился на одну строчку вниз.
Голос был знаком Масако. Пока она старалась припомнить, где слышала его и кому он принадлежит, телефон замолчал.
Голос остался в ее голове. Она слышала его где-то совсем недавно. Вскочив с дивана, Масако схватила куртку и сумочку и метнулась к двери. Мотор «короллы» еще не успел остыть. Сомнений не осталось: она встречалась с ним, встречалась несколько раз. Но ей требовалось подтверждение, и именно его она собиралась добыть сейчас, пока он еще спал.
Если охранник по имени Сато на самом деле Сатакэ, то все обретало смысл, становилось на свои места. По-видимому, он встретил Кунико на парковке и завязал с ней разговор по пути на фабрику. К тому же в качестве охранника он мог наблюдать и за ней, Масако. Она вспомнила, как он рассматривал ее в свете фонарика; вспомнила, с какой злостью посмотрел на нее, когда она повернулась к нему на дороге к фабрике; вспомнила, как прошлой ночью он положил руку ей на плечо. Все эти мелочи, показавшиеся тогда странными, теперь получили объяснение, представ в новом свете.
Да, Масако была уверена, что узнала его. Но она понимала и то, что уверенность может легко смениться паникой, что ей, возможно, ничего не останется, как спасаться бегством. Ее не устраивал такой вариант. Прежде чем покинуть город, ей бы хотелось увидеть его мертвым. Но способна ли она на настоящее убийство? Может быть, и нет. И все же закончить жизнь так, как Кунико, у нее не было ни малейшего желания.
Тело напряглось, нога вдавила педаль газа, и машина прыгнула вперед, едва не врезавшись в какой-то грузовик.
Да, охранник Сато — это Сатакэ, владелец казино. Ей вдруг вспомнился давний сон, тот, в котором на нее напал и попытался задушить неизвестный; тот, после которого она проснулась в непривычно возбужденном состоянии. Теперь Масако поняла: то было предчувствие, некий сигнал подсознания. Мало того, у нее появилось чувство, что, если те же руки попытаются снова задушить ее, она и на самом деле может уступить, сдаться. Прошлой ночью на темной и пустынной дороге между ними возникло что-то вроде странной, непонятной связи. Что-то соединило их, пусть даже на мгновение. Уже тогда она знала на каком-то уровне подсознания, что Сато и есть Сатакэ.
Ее «королла» едва ползла по запруженной в утренний час пик машинами улице. Перебирая события последних месяцев, Масако позволила себе заглянуть в будущее. Кто она, охотник или дичь? Убьет ли она, или убьют ее? Потому что ты больно умная, дрянь. Нет, такое не забывают. Теперь яснее, чем когда-либо, Масако понимала: она и Сатакэ — смертельные враги.
Привычный маршрут привел к парковочной стоянке у фабрики. Близилось начало утренней смены, и свободных мест на площадке оставалось совсем мало. Часы на приборной доске показывали половину девятого, смена начиналась ровно в девять, так что прибыли еще не все. Масако оставила «короллу» на дороге, ведущей к старой фабрике, и пешком отправилась к будке. Сатакэ сменил пожилой мужчина в очках. Когда она подошла, он читал газету, держа ее на расстоянии нескольких сантиметров от глаз.
— Доброе утро. — Охранник поднял голову и посмотрел на нее поверх стекол. — Я работаю в ночную смену и хотела бы узнать, есть ли у вас адрес сменщика, того мужчины, который был здесь прошлой ночью. По-моему, его фамилия Сато.
— Сато? Да, слышал о таком, но мы еще не встречались. Его смена закончилась в три часа ночи, а моя началась в шесть утра. Попробуйте обратиться в офис.
— Вы имеете в виду, на фабрику или в офис вашей компании?
— В наш. Вот, возьмите.
Он протянул ей карточку с названием фирмы — «Ямато секьюрити» — и номером телефона.
— Спасибо.
Масако положила карточку в карман джинсов.
— А зачем вам его адрес? — усмехнулся охранник, откладывая газету.
— Хочу пригласить его на свидание, — серьезным тоном ответила Масако и сделала непроницаемое лицо.
Старик хмыкнул и с любопытством посмотрел на нее. Она знала, что совсем не похожа на романтическую особу и выглядит далеко не лучшим образом, но охранник, должно быть, увидел что-то еще.
— Хорошо, наверное, быть молодой.
Молодой? Она иронически улыбнулась.
— Как вы думаете, они скажут мне его адрес?
— А вы назовите ту же причину, что назвали мне.
Он уже потерял к ней интерес и уткнулся в газету. Вернувшись в машину, Масако позвонила по указанному на карточке номеру, воспользовавшись сотовым Дзюмондзи.
— «Ямато секьюрити», — ответил строгий голос.
— Меня зовут Кунико Дзэноути, и я работаю на фабрике «Миёси фудс». Ваш охранник, работающий в ночную смену, Сато-сан, вернул мне утерянную вещь, и я хотела бы поблагодарить его, послать небольшой подарок.
— Вот как?
— Не будете ли вы любезны дать мне его адрес и полное имя?
— Адрес нашего офиса или его домашний?
— Домашний, если можно.
— Подождите секунду. — Масако даже не ожидала, что все окажется так легко, — похоже, на всех ответственных местах сидели пенсионеры. Совсем не то что в компании, занимавшейся перевозкой денег в те времена, когда она работала в кредитном союзе. — Его имя — Йосио Сато, — сообщил мужчина через несколько секунд. — Живет в муниципальном комплексе Тама в Кодаира, квартира четыреста двенадцать.
— Большое спасибо.
Масако закрыла телефон и включила обогреватель. Ее вдруг начало знобить. Кто бы мог подумать, что Сатакэ живет в одном доме с Кунико. Видимо, поселился там специально, чтобы тщательно все спланировать и подготовить ловушку. Ее уже не в первый раз поразило и ужаснуло его внимание к деталям. Все они, она в том числе, походили на рыбок, которых загоняют в давно выставленную сеть. Первой попалась Кунико, теперь наступила ее очередь. Горячий воздух из «печки» бил в лицо, и на лбу вскоре выступили капельки пота, но стоило выключить обогреватель, как по спине побежал холодок.
Сама не зная почему, она вдруг решила позвонить Яои. Они не разговаривали с того дня, как поссорились на фабрике, уже несколько недель, и было бы интересно узнать, не случилось ли с ней чего-нибудь необычного. Масако набрала ее номер.
— Ямамото, — преувеличенно любезно ответила Яои.
— Это я.
— Масако? Рада тебя слышать.
— У тебя все в порядке?
— Да, все хорошо. Мальчики в саду. Так что дома тихо и спокойно. — Пожалуй, впервые она отреагировала на вопрос Масако почти равнодушно, без напряжения. — А почему ты спрашиваешь?
— Просто так. Рада, что у тебя все хорошо.
— Вообще-то мы собираемся переезжать к моим родителям. Насовсем.
— По-моему, вполне разумно.
— А как дела у тебя? Как Йоси?
— Она не ходит на работу уже несколько дней.
— Правда? На нее не похоже. Как Кунико?
— Она умерла.
Яои вскрикнула и на несколько секунд замолчала. Масако ждала.
— Ее убили? — спросила наконец Яои.
— Почему ты так подумала?
— Не знаю. Просто у меня такое чувство…
Масако уже поняла, что она скрывает что-то.
— Главное, что она мертва.
— Когда…
— Не знаю.
— Как она умерла?
— Тоже не знаю. Я только видела ее тело.
Масако решила не упоминать о следах веревки на шее.
— Ты видела тело? — еле слышно проговорила Яои.
— Видела.
— Масако-сан… — Она уже запаниковала. — Масако-сан, что происходит? Почему это случилось?
— Наверное, потому, что мы разбудили чудовище.
— Ты хочешь сказать… Это он ее… убил?
Яои снова употребила слово «убил» и, похоже, моментально поняла, что «чудовище» означает Сатакэ.
— Так ты знаешь, кто он? — спросила Масако. Яои молчала. На заднем плане весело чирикали две женщины, наверное участницы ток-шоу. — Если что-то случилось, ты должна рассказать мне. От этого могут зависеть наши жизни. Понимаешь?
Она почти кричала, и ее голос бился в тесном салоне «короллы».
— Нет, — ответила наконец Яои. — Ничего не случилось.
— Рада слышать, — зло бросила Масако. — Смотри сама…
— Масако, — перебила ее Яои, — ты думаешь, это я во всем виновата?
— Нет, не думаю.
— Правда?
— Правда.
Масако сложила телефон. Она не винила Яои. Если кто-то и виноват, то лишь она сама. Но и извиняться перед кем-то или сожалеть о том, что что-то сделано не так, она не собиралась. Сейчас ее заботило только то, что кто-то стоял на ее пути к свободе. Препятствие нужно было устранить. Масако знала, что, если даже расскажет кому-то о своих планах, на помощь не придет никто, и не собиралась искать попутчиков.
Она посмотрела на свои лежащие на коленях сухие, костлявые руки, единственный источник утешения, единственное, на что можно было положиться. Поднеся их к лицу, Масако повторила, что может довериться только себе. И никому другому. Она вспомнила, какой одинокой почувствовала себя, когда впервые осознала эту истину в тот жаркий летний день в лесу, куда приехала проверить место, где закопала голову Кэндзи.
