— Да, у отца есть вино. — Трейси заглянула в холодильник, вдруг там завалялась пара банок пива, но он был пуст, и она открыла стенной бар. Сделала книксен и добавила: — А еще вот это. Тра-ла-ла!
— Ни хрена себе! — присвистнул Джафф. — А твой старик не дурак выпить. И вкус у него хороший. — Он повертел бутылку виски «Хайленд Парк». — Это мы оставим на потом. Тэк-с, а здесь у нас что? — Джафф подошел к винной стойке у входа в оранжерею. — Неплохо. Совсем неплохо. Это вам не дешевка из супермаркета. Тут есть чем себя порадовать. Слушай, твой старик все больше мне нравится. А чем он занимается?
— Он бывший госслужащий, сейчас уже на пенсии. Ничем не занимается. Так, путешествует помаленьку. Я думаю, большая часть этого вина досталась ему от дяди Роя. Он был богатый. Когда он умер, отец получил по завещанию целую кучу коллекционных вин и немного денег.
Она нашла штопор, и Джафф открыл бутылку «Шатонеф-дю-Пап». Трейси поставила в микроволновку индийскую еду. Сомнительно, что это вино подходит к овощному рагу, курице в соусе тикка масала и хлебным лепешкам, но можно попробовать. Джафф уже наполнил два больших бокала и устроился за сосновым столиком, деловито скручивая косяк. Трейси мысленно улыбнулась. Подумать только, все это происходит в доме ее отца! Она присела рядом, и он предложил ей затянуться. Травка оказалась довольно крепкая. У Трейси немного закружилась голова, но это было приятное ощущение. Она отпила большой глоток вина, едва не поперхнулась и с трудом справилась с собой.
— Карри скоро разогреется. Хочешь, поедим в оранжерее?
— Давай, конечно, — согласился Джафф и протянул ей косяк. Привстав, он включил небольшой телевизор над кухонным столом. — Только сначала посмотрим новости.
Они нашли местный новостной канал. Уж наверно, репортеры знают теперь побольше о том, что случилось в Иствейле. Джафф сделал звук погромче, чтобы его не заглушала музыка. На экране возникла знакомая картинка: Ракитовый проезд, по-прежнему забитый полицейскими машинами и микроавтобусами.
Сообщили, что утром, в десять часов сорок пять минут, в дом номер двенадцать ворвались спецназовцы. В результате один человек, видимо хозяин дома, был госпитализирован. В ходе операции полицейские применили оружие. Звучало все это маловнятно и расплывчато. Впрочем, на следующее утро назначена пресс-конференция и тогда, возможно, ситуация прояснится. Ни Джафф, ни Эрин в репортаже не упоминались. Один из соседей Дойлов в коротеньком интервью сказал, что видел, как полицейский вынес из дома нечто завернутое в кухонное полотенце, и ему сдается, это нечто было похоже на пистолет.
Трейси показалось, что на заднем плане она заметила Энни Кэббот, которая что-то обсуждала с констеблем в форме. Из всех приятельниц отца Энни, пожалуй, единственная, кто ей нравится.
Джафф выключил телевизор и два-три раза глубоко затянулся:
— Черт. Я так и думал. Они нашли пистолет.
— Пистолет? — удивилась Трейси. — Какой еще пистолет?
Но Джафф не ответил. Еда в микроволновке разогрелась, они разложили ее по тарелкам, захватили с собой бутылку и переместились в оранжерею, где уютно устроились в плетеных креслах с мягкими подушками.
— Вкусно, — одобрительно причмокнул Джафф, уплетая маринованную курицу. — Я дико проголодался.
Трейси отметила про себя, что он нашел в серванте льняную салфетку, которую аккуратно заправил за воротник, прежде чем приступить к ужину. Какой, однако, чистюля, видно, дорожит своей стильной белой рубашечкой. Но не поспоришь, она ему очень идет. Одним глотком он допил содержимое своего бокала и весело ухмыльнулся:
— Ну что, красавица, тащи еще одну бутылку. У меня что-то жажда разыгралась.
Трейси рассмеялась и покачала головой — ею давненько никто вот так не командовал — и послушно отправилась к винной стойке.
— Ну и натворила ты дел, радость моя, — сказал Джафф, когда она вернулась в оранжерею.
— Я натворила? Ты о чем? При чем здесь я? Это Эрин во что-то впуталась, да? О каком пистолете они говорили? Что, наконец, происходит?
— Знаешь, в каком-то смысле можно сказать, что все это твоя вина.
Трейси ткнула себя пальцем в грудь и расхохоталась:
— Моя? Как же это так получается?
— Ну, смотри сама. Все началось в прошлый четверг, вечером. Ты же помнишь, что тогда произошло?
Это верно, проблемы с Эрин начались именно тогда, из-за них она и умотала домой к предкам в пятницу утром. Эрин страшно ревновала Джаффа и почему-то вбила себе в голову, что Трейси положила на него глаз. Это была полная чушь, хотя… Трейси действительно считала, что Джафф классный парень, но ни о чем таком и не думала.
В четверг вечером они пошли в клуб в центре города и славно там оттянулись. У них был гаш и экстези, так что под конец Трейси слегка поплыла и не совсем осознавала, что делает. Они собирались по домам, и Эрин пошла в туалет, а Джафф с Трейси танцевали медленный танец. Она ощущала тепло его тела, его притягательность и силу, голова у нее кружилась от наркотиков и возбуждения. Она сделала это не нарочно, просто само собой так вышло, что они начали целоваться. Играла музыка, вспыхивали сполохи света, все было безумно романтично и прекрасно, пока кто-то вдруг не схватил ее за руку и не дернул с такой силой, что Трейси чуть не упала. Понятное дело, это была Эрин — в состоянии жуткой, несказанной ярости. Она орала и визжала, влепила Трейси пощечину, обозвала ее шлюхой, шалавой и потаскухой. А потом убежала.
Джафф бросился за ней, а Трейси осталась одна, и все вокруг с интересом на нее глазели. Ей стало не по себе, накатила паника, радостное возбуждение куда-то испарилось, и только щеки горели от стыда и обиды. Она схватила сумку и вышла вслед за ними, но их нигде не было видно. Да, их буквально след простыл, и Трейси пришлось идти до вокзала, а там ловить такси. Дома она забралась в постель, но спала плохо, урывками: ее мучили кошмары.
Ни вечером, ни в пятницу утром Эрин дома не было, но Трейси не придала этому никакого значения. Наверное, они с Джаффом помирились и Эрин осталась у него. Надо будет, конечно, поговорить с этой ревнивой психопаткой, решила тогда Трейси, извиниться и объяснить ей, что во всем виноваты экстези и музыка — пропади пропадом босанова, Рио-де-Жанейро и все такое прочее!
Только в пятницу вечером, когда Трейси вернулась с работы, Роуз рассказала ей, что Эрин собрала вещи и уехала. Трейси позвонила Эрин на мобильный, но разговора не получилось — она лишь сказала, что ничего у них с Джаффом не было, так что пусть Эрин не обижается…
— Слушай, Джафф, мы ведь всего лишь поцеловались, — смущенно пробормотала Трейси. — Тебе не кажется, что Эрин слишком остро отреагировала?
— Согласен, да мне сейчас от этого не легче. Видишь, какая в итоге получилась хренотень.
— А что не так? Не понимаю, в чем проблема. Ведь про тебя ничего не сказали.
— Понятное дело. Они боятся меня спугнуть.
— Но что случилось? Почему ты дергаешься? Думаешь, Эрин что-то сделала с пистолетом? Или ее отец? Я так поняла, кто-то был ранен у них в доме.
— Налей мне вина, и я тебе попытаюсь объяснить.
Трейси протянула ему полный бокал.
— Этот пистолет — мой. А теперь, благодаря дорогой нашей Эрин, он попал в руки полиции.
— Что?
Джафф помолчал, потом резко повторил:
— Пистолет мой. Понятно? Тот мужик, что говорил с репортером, не ошибся. В полотенце был завернут именно пистолет.
— А он зарегистрирован?
— Нет, конечно. Черта с два ты сегодня получишь разрешение на ношение оружия в этой стране.
— Но зачем же Эрин его взяла?
Джафф взъерошил волосы и вздохнул:
— Не знаю. Наверное, мне назло. Чтобы взбесить меня. Я уверен, она нашла его, когда осталась в пятницу одна у меня в квартире.
— И ты этого не заметил?
— Слушай, это совсем не та штука, на которую я любуюсь каждый день. И потом, говорю же, я уезжал по делам на все выходные. Мне пришло в голову, что надо проверить, на месте ли он, только после того, как мы с тобой посмотрели новости.
— Но чей это пистолет, Джафф? Как он к тебе попал? Зачем он вообще тебе понадобился?
Джафф сердито вскинул руки:
— Стоп! Что за допрос с пристрастием? Я тебя умоляю, завязывай. Слишком много вопросов. Это вообще не важно и тебя не касается. Друг меня попросил, вот и все. Суть в том, что сейчас пистолет у полицейских, и я не сомневаюсь, Эрин заложит меня в самое ближайшее время, если уже не заложила. «Фурия в аду ничто по сравнению…»[2] и так далее. Как ты думаешь, тебя не станут тут разыскивать?
— С чего это меня должны искать? А даже если бы и стали, сюда никто не сунется. Здесь мы в полной безопасности, не волнуйся. И потом, Эрин им про тебя ничего не скажет.
— Откуда ты знаешь?
— Не скажет, и все.
— Восхищаюсь твоей преданностью подруге, особенно после того, что случилось, но я знаю точно: полиция землю роет, когда речь заходит о незарегистрированном оружии. У них свои методы, и я сомневаюсь, что Эрин не расколется.
