– Миленький ты мой, хорошенький! Да как же так, как так вышло-то? Я-то, дура старая, думала… Боже ж ты мой! Аминь, святой дух! Уезжать вам надо, пока не поздно.
Антон вконец растерялся. Он был сбит с толку.
«В своем ли она уме?» – пришла в голову мысль.
– Уеду, уеду, – сказал он, аккуратно освобождаясь от вцепившейся в его руку Тамары. – Вот заключу сделку и уеду.
Но домработницу было не унять.
– Сейчас ехать надо. Сейчас. Может, еще не поздно. Может, еще успеешь.
Наконец, пообещав, что подумает о своем скором отъезде, освободившись от домработницы, Антон покинул кухню и вышел в сад.
После дождя все запахи обрели иной, более яркий оттенок, а учитывая, что сад был наполнен всевозможными цветами, аромат стоял упоительный. Вдохнув полной грудью, Антон направился к воротам, ведущим на улицу, решив прогуляться. Он открыл калитку и уже было вышел из владений Лизы, как столкнулся нос к носу с Николаем, его знакомым по больнице. Антон не успел раскрыть рта, как Коля со всего маху ударил его в висок кулаком, в котором что-то поблескивало.
«Кастет», – успел подумать Антон, прежде чем свалился на землю.
К счастью, он не потерял сознание. Вытаращив на Колю глаза, Антон, прохрипел:
– За что?
– За то, – ответил Николай, достав из кармана пистолет и передернув затвор. – А ну, говори, сволочь, где деньги?
Антон стоял у сейфа и делал вид, что забыл код, открывающий его дверцу.
Рядом с Антоном стояла испуганная Тамара. Она вся затряслась, увидев направленный на нее пистолет. Дрожь била ее и сейчас. Женщина что-то негромко причитала и косилась на налетчика, чем сильно раздражала Николая.
– Да заткнись ты и не пялься на меня, убогая, – прорычал Коля. – А то я устрою тебе тут такую «Касабланку», что до конца жизни отпадет охота бубнить и зыркать.
Тамара ойкнула и замолчала, переведя взгляд на пол, продолжая трястись от страха.
– А ты что тянешь? – переключив внимание на Антона, возмутился Коля.
Антон, нахмурив брови и наморщив лоб, делал вид, что пытается открыть сейф.
– Да говорю тебе, из головы вылетела комбинация. Вернее, ее начало помню, а конец нет.
Коля сделал шаг в его сторону, замахнулся пистолетом, чтобы ударить, но потом, не окончив движения, вернулся на прежнее место.
Раздался выстрел. Тамара, охнув, упала на колени и принялась неистово молиться. Антон зажмурился, а когда усилием воли заставил себя открыть глаза, икоса осмотрев свое тело, понял, что пуля в него не попала.
Проследив за взглядом Антона, Николай ехидно ухмыльнулся и сказал:
– Не ищи, это предупредительный. Пуля в стене. Следующую пущу тебе в ногу. Ты слышал, как люди умирают от ранения в ногу? Нет? Знаешь, они кровью истекают, и все.
Коля помял мочку уха и добавил:
– Не шути со мной. Живей набирай. Больше шансов у тебя не будет.
Антон чувствовал себя, как загнанный охотниками зверь. Он понимал, что придется открыть сейф, но также понимал, что если сделает это, то лишь оттянет ненадолго время получения порции свинца в голову.
«Вот откроешь, и он выстрелит, – пророчил внутренний голос. – Зачем ему свидетели. А если и не выстрелит, то тебя убьет Роман Романович, у которого ты занял деньги. Он ведь не простой человек, в девяностые был не бизнесменом, а тем, кто стриг с них деньги, как с барашков. Это в двухтысячные он поменял свой окрас и стал предпринимателем».
Антон повернулся к сейфу, огромным усилием воли заставил себя набрать кодовую комбинацию и повернуть в положение «открыто» механизм замка. Чтобы открыть саму дверцу, ему не хватило сил. Руки упали и безвольно повисли вдоль тела.
«Вот и все. Больше не на что надеяться. Все, через что пришлось пройти, было напрасно», – успел подумать Антон, прежде чем Коля грубо отпихнул его от сейфа, так, что Антон отлетел до ближайшей стены и больно ударился об нее плечом.
Тамара резко перестала причитать и подняла глаза от пола, пристально наблюдая за действиями Николая, который распахнул дверцу сейфа. Антону не было видно того, что видят Тамара и Коля, но по их лицам он понял: что-то не так.
Николай застыл на месте. Его рот приоткрылся, нижняя челюсть отвисла, глаза округлились то ли от удивления, то ли еще от чего. Тамара сжала губы, будто пытаясь не дать себе закричать, ее глаза периодически останавливались то на содержимом сейфа, то на Коле, то на Антоне, то на двери, ведущей на кухню.
– Что?.. – отвечая вопросом на вопросительный взгляд Николая, спросил Антон.
Глаза Коли наливались злостью, неподдельной, абсолютной. Его нижняя челюсть затряслась, на губах запенилась белая слюна. Вид не предвещал ничего хорошего.
«Не к добру», – промелькнула серой мышкой мысль в голове Антона за секунду до того, как Коля в два шага преодолел расстояние, разделяющее их, и начал в исступлении колошматить мужчину ногами и руками, периодически прикладываясь и рукояткой пистолета.
– Юморить вздумал?! – приговаривал, продолжая свою экзекуцию, Николай. – Сейчас отобью тебе охоту шутковать.
Удары отзывались гулкими «ух» где-то глубоко внутри головы Антона.
Тамара, видя, что дело плохо, подскочила к Николаю и, проявив недюжую ловкость, схватила его за левую руку, повиснув на ней, не давая бить.
– А ты, света, чего лезешь? – заорал на нее он, замахиваясь, чтобы ударить.
Тамара зажмурилась, но руки не отпустила.
Коля в последний момент остановился и уже более спокойным голосом сказал: «Все, я спокоен, отпусти руку, света».
Тамара открыла один глаз и осторожно посмотрела на него, еще не до конца поверив, что избежала неминуемой кары.
– Меня, вообще, Тамарой зовут, – непонятно зачем уточнила она, отпуская его руку.
Николай подался корпусом вперед. Теперь его лицо было лишь в паре сантиметров от лица женщины.
– А мне без разницы, света, – процедил сквозь зубы он. – Света – это не имя, а ругательство. Поняла?
Тамара часто замотала головой и попятилась назад.
Тем временем Антон пытался встать с пола, но каждый раз валился обратно. Его лицо приобрело множество ссадин и кровоподтеков, которые обещали стать завтра серьезными синяками. У него лопнула нижняя губа и из нее, как, впрочем, и из ссадины на правом ухе, обильно текла кровь.
Коля, посмотрев на дело рук своих, вздохнул и помог встать Антону.
Он прислонил его к стене, чтобы тот не падал и опять задал свой основной вопрос:
– Ну и?
– Да что ты от меня хочешь теперь? – сплюнув на пол скопившуюся во рту кровь, прохрипел Антон. – Я сейф открыл. Забирай деньги и оставь меня в покое.
Коля плотоядно ухмыльнулся, Антону стало очевидно, что еще мгновение, и избиение продолжится вновь. Он уже начал поднимать руки к лицу, чтобы защититься.
– Если бы у тебя не было пистолета, еще не факт, что ты бы меня бил, – сорвалось с его губ.
Николая эти слова будто порадовали. Он развел руки в сторону и демонстративно заткнул пистолет за ремень у поясницы. Освободившимися руками он сделал призывный жест, приглашая Антона сойтись с ним в кулачной бою.
Антон оттолкнулся от стенки и постарался принять боевую стойку, но ноги его подвели, вместо этого он рухнул к ногам противника.
– Стойте, – закричала Тамара и опять бросилась к Николаю. – Господи, боже мой, ты же его убьешь!
Коля предостерегающе вытянул руку перед собой, останавливая Тамару.
– Еще один шаг, и я за себя не отвечаю. Пускай он отдаст мне деньги, и тогда все, расходимся.
– Забирай, что тебе мешает? – изумился Антон.
Коля, негодуя, уставился на него. Потом схватил за шиворот и поволок по полу к сейфу, позволяя увидеть содержимое.
Сейф был пуст.
– Как это? – сорвалось с губ Антона. – Не понял.
Все смешалось в его голове. Неожиданный разворот событий придал Антону сил. Он встал на ноги и, не веря своим глазам, обшарил сейф руками, будто кейс с деньгами был невидимым или умело маскировался.
– Деньги были тут, – с отчаянием в голосе сказал Антон. – Я их проверял. И код от замка знал только я.
Он повернулся к Коле лицом, понимая, что вряд ли убедит грабителя.
– И ключ у тебя тоже? – почему-то иронически улыбаясь, спокойно спросил Николай.
Антон непонимающе уставился на него.
– Какой ключ?
До него медленно и неумолимо начинал доходить смысл слов Коли.
Неудачливый грабитель, тяжело вздохнув, подошел к сейфу и закрыл его дверцу. Потом вынул резиновую заглушку, что аккуратно была пристроена справа от кодового замка, и указал на замочную скважину.
– Это девка всех обхитрила, – констатировал Коля и, искоса поглядывая на Антона, добавил. – Если, конечно, ты не решил меня надуть.
В этот момент по сердцу Антона будто полоснуло ножом. Внутри все перевернулось, и стало безумно обидно и больно, в сотни раз больнее, чем от всех ран, что успел нанести ему Николай. Антон присел на корточки и завыл будто пес.
Коля похлопал его по плечу, говоря при этом: «Добро пожаловать в клуб неудачников. Теперь ты понимаешь, что такое «Касабланка»?».
