– Откуда он знает мое имя? – пробормотал он, смахивая с пиджака перышко.
– Видите ли, мы с Чанси… мм… беседовали о вас перед вашим приходом.
Войдя в лифт, д’Агоста бросил негодующий взгляд на Пендергаста. Спецагент трясся от беззвучного смеха. Д’Агоста, насупившись, отвернулся. Наконец Пендергаст справился со своим весельем и, слегка откашлявшись, сказал:
– Мне кажется, дорогой мой Винсент, вы не станете тянуть с получением ордера на обыск.
Кейтлин Кидд пристроила свою машину на автобусной остановке напротив Нью-Йоркского музея естественной истории. Прежде чем выйти, она разложила на приборной панели вчерашний номер «Уэстсайдера» так, чтобы был виден заголовок ее статьи с именем автора. Вместе с журналистским номерным знаком это позволит избежать штрафного талона за очередную стоянку в неположенном месте.
Она быстро пошла по аллее, вдыхая морозный осенний воздух. Было без четверти пять, и из неприметной двери на первом этаже внушительного здания уже потянулась вереница людей. Все они были с портфелями и сумками – явно не посетители. Прорезав людской поток, Кейтлин оказалась у двери, за которой был виден узкий коридор, ведущий к кабинке охраны. Проходя мимо нее, сотрудники показывали скучающим охранникам музейные пропуска. Порывшись в сумке, Кейтлин вытащила журналистское удостоверение и предъявила его охранникам.
– Вход только для персонала, – отрезал один из них.
– Я из «Уэстсайдера». Пишу статью о музее.
– Вам назначено?
– У меня интервью с…
Кейтлин посмотрела на планку проходившего мимо сотрудника музея. До своего кабинета он доберется не раньше чем через несколько минут.
– …с мистером Прайном.
– Одну минуту.
Найдя телефон в справочнике, охранник набрал номер и некоторое время слушал гудки. Потом поднял на Кейтлин сонные глаза:
– Его нет на месте. Вам придется подождать здесь.
– Я могу сесть? – спросила журналистка, указывая на скамейку, стоявшую за кабинкой охраны.
Охранник заколебался.
– Я беременна, и мне трудно стоять.
– Ладно, садитесь.
Сев на скамейку, Кейтлин положила ногу на ногу и вынула книгу, не спуская при этом глаз с охранников. У кабинки столпились люди – судя по виду, это были сторожа и уборщики, работающие в ночную смену. Охранники занялись проверкой пропусков, отмечая галочками фамилии в списке. Вскочив, Кейтлин незаметно присоединилась к тем, кто уже прошел контроль.
Комната, которую она искала, находилась в полуподвале. Она нашла ее на схеме музея в Интернете. Но в реальности это место было похоже на кроличью нору – бесконечные коридоры и переходы без всяких табличек. Ее вторжение не вызвало никакой реакции. Казалось, ее никто не замечал. Осторожно выяснив направление, она в конце концов очутилась в длинном, плохо освещенном коридоре со множеством застекленных дверей. Кейтлин медленно пошла по коридору, рассматривая таблички. В воздухе висел какой-то малоприятный запах, но чем пахло, она понять не могла. Некоторые двери были открыты, и за ними виднелось лабораторное оборудование, нагромождение папок, склянки с заспиртованными существами и чучела свирепых хищников.
У двери с табличкой «Н. Келли» Кейтлин остановилась. Дверь была приоткрыта, и из кабинета слышались голоса. Прислушавшись, она поняла, что голос был один: Нора Келли разговаривала по телефону.
Кейтлин навострила уши.
– Скип, я не могу, – говорил голос. – Просто не могу поехать сейчас домой.
Последовала пауза.
– Нет, дело не в этом. Если я сейчас поеду в Санта-Фе, то уже никогда не вернусь в Нью-Йорк. Неужели ты не понимаешь? И потом, я хочу знать, что на самом деле произошло. Я должна разыскать убийцу. Это единственное, что меня сейчас поддерживает.
Разговор был слишком личным. Распахнув дверь, Кейтлин деликатно кашлянула. В маленьком кабинете было тесно, но везде царил порядок. На рабочем столе рядом с ноутбуком лежало с полдюжины глиняных черепков. Женщина, говорившая по телефону, подняла на Кейтлин глаза. Это была стройная привлекательная блондинка с длинными, рассыпавшимися по плечам волосами и печальными карими глазами.
– Скип, я тебе перезвоню. До вечера.
Повесив трубку, она встала из-за стола:
– Чем могу помочь?
Кейтлин глубоко вздохнула:
– Вы Нора Келли?
– Да.
Достав из сумки журналистское удостоверение, Кейтлин показала его Норе:
– Я Кейтлин Кидд из «Уэстсайдера».
Нора вдруг вся вспыхнула:
– Автор этой писанины? – Голос ее зазвенел от негодования.
– Миссис Келли…
– Поздравляю вас. Еще одна такая статейка, и вы получите приглашение в «Уикли уорлд ньюс». Надеюсь, вы уйдете прежде, чем я вызову охрану.
– А вы действительно читали мою статью? – торопливо выпалила Кейтлин.
На лице Норы мелькнула тень неуверенности. Кейтлин поняла: статью она не читала.
– Это был вполне серьезный материал, объективный и основанный на фактах. Я не сочиняю заголовков, я просто сообщаю новости.
Нора сделала шаг вперед, и Кейтлин невольно попятилась. Смерив журналистку сверкающим взглядом, Нора повернулась к столу и подняла трубку.
– Что вы делаете? – испуганно спросила Кейтлин.
– Звоню в охрану.
– Миссис Келли, пожалуйста, не делайте этого.
Набрав номер, Нора ждала, пока ей ответят.
– Вы только себе хуже сделаете. Ведь я могу помочь найти убийцу вашего мужа.
– Алло! Это Нора Келли из лаборатории антропологии.
– Мы же обе хотим одного. Пожалуйста, выслушайте меня, – взмолилась Кейтлин. – Я действительно могу вам помочь.
Молча взглянув на нее, Нора сказала в трубку:
– Извините, я ошиблась номером. – Положив трубку, она бросила Кейтлин: – У вас две минуты.
– Идет. Нора… можно мне вас так называть? Так вот, Нора, мы с вашим мужем были знакомы. Он никогда не говорил вам обо мне? Мы часто встречались на журналистских тусовках, пресс-конференциях, местах преступлений. Иногда описывали одни и те же события, но понятно, что начинающей журналистке, работающей в дрянном таблоиде, трудно тягаться с репортером «Таймс».
Нора ничего не ответила.
– Билл был отличный парень. Как я уже сказала, у нас с вами общая цель – найти его убийцу. У каждой есть свои преимущества. И мы должны их использовать. Вы знаете его лучше, чем кто-либо другой. А у меня есть газета. Мы можем объединить наши силы и помочь друг другу.
– Хотелось бы узнать, как именно.
– Вы знаете, что Билл работал над статьей о правах животных? Он мне об этом говорил.
– Я уже сообщила об этом полиции, – кивнула Нора. – Вы думаете, это как-то связано с убийством?
– Я это нутром чую. Но у меня слишком мало информации. Расскажите мне об этом поподробнее.
– Дело касалось жертвоприношений в Инвуде. Тогда был настоящий шквал статей по этому поводу, а потом все как-то сошло на нет. Но Билл заинтересовался этой темой. Он продолжал копать в этом направлении, собирал материал.
– Он вам рассказывал про это?
– У меня сложилось впечатление, что далеко не всем нравится повышенный интерес к этой теме. Но для Билла не было большего удовольствия, чем прикладывать людей. Особенно малоприятных. А мучителей животных он особенно ненавидел. – Нора посмотрела на часы. – У вас осталось тридцать секунд. А я до сих пор не услышала, как вы собираетесь мне помочь.
– У меня мертвая хватка. Спросите моих коллег. Я знаю все входы и выходы – в полиции, больницах, библиотеках, архивах. Мое журналистское удостоверение дает мне возможность проникать туда, куда вас не пустят. Я буду работать днем и ночью семь дней в неделю. Потому что я хочу опубликовать сенсационный материал. И отдать дань памяти Биллу.
– Ваши две минуты истекли.
– Ладно, я ухожу. Но я хочу, чтобы и вы кое-что сделали – для меня и для себя. Найдите его заметки для этой статьи. Я имею в виду статью о правах животных. И покажите мне. Запомните: журналисты всегда действуют в своих интересах. Я хочу распутать это дело не меньше, чем вы. Помогите мне в этом, Нора.
С этими словами она вручила Норе свою карточку и, улыбнувшись, покинула лабораторию.
«Роллс-ройс» въехал в ворота, украшенные пластиковым плющом, кое-как прикрепленным проволокой к стене из фальшивого кирпича. Табличка, скрывавшаяся под сенью плюща, сообщала посетителям, что они прибыли на кладбище «Шелест дубов». За стеной зеленела лужайка, окаймленная недавно посаженными дубками, удерживаемыми в вертикальном состоянии проволочными растяжками. Все выглядело свежим и нетронутым. Кладбище было практически пустым. На дерне, покрывавшем его территорию, до сих пор виднелись места стыков. И только в углу громоздилось с полдюжины внушительных гранитных памятников. В центре кладбища возвышался белый пустой мавзолей довольно непривлекательного вида.
Проктор остановил машину перед зданием мавзолея. Несмотря на осень, у фасада пестрел пышный цветник. Выходя из машины, д’Агоста коснулся цветка ногой. Пластик.
