Ознакомительная версия.
Взглянув на лицо Ричарда, Берил увидела, что напряженное выражение еще его не покинуло. Они пересекли улицу и прогулочным шагом одолели квартал.
– Остановись на минутку, – вдруг пробормотал Вулф. – Внимательно посмотри на ту витрину.
И пара замерла перед магазином сладостей. Через стекло они смотрели на выставленные напоказ соблазнительные творения кондитерского искусства: сливки с малиной, бархатистые трюфели и рахат-лукум, обернутые сетями из сахарных волоконец. Внутри магазина молодая женщина стояла над чаном с растопленным шоколадом, опуская туда свежую клубнику.
– Чего мы ждем? – прошептала Берил.
– Смотрим, что произойдет дальше.
Она послушно смотрела на витрину, замечая отражения людей, проходивших позади них: пары, держащейся за руки, троих студентов с рюкзаками, семьи с четырьмя детьми.
– Давай пойдем дальше, – наконец произнес Вулф.
Они направились западнее улицы Риволи, и темп снова стал спокойным, неторопливым. Берил была поймана врасплох, когда Ричард вдруг потянул ее направо, на соседнюю, пересекающуюся с их улицей дорогу.
– Шевелись же! – рявкнул он.
Внезапно они рванули с места и побежали. Снова резко свернули направо, на улицу Мон-Табор, и спрятались, пригнувшись под какой-то аркой. Там, съежившись в тени дверного проема, Ричард прижал Берил к себе так крепко, что она могла слышать биение его сердца у своей груди и чувствовать тепло его дыхания, касавшееся ее лба. Потянулись мгновения напряженного ожидания.
Несколько секунд спустя звук бегущих ног пронесся вдоль улицы. Шаги приблизились, замедлились, остановились. А потом все стихло. Слишком напуганная, чтобы следить за происходящим, Берил медленно переместилась в руках Ричарда – совсем чуть-чуть, только чтобы краешком глаза заметить тень, скользнувшую мимо их арки. Шаги прозвучали по улице и смолкли.
Ричард рискнул бросить быстрый взгляд на улицу, потом с усилием потянул Берил за руку.
– Все чисто, – прошептал он. – Давай выбираться отсюда.
Они свернули на улицу Кастильон и пустились бежать не останавливаясь, до тех пор, пока снова не оказались в отеле. Только когда они благополучно поднялись в номер Берил и Ричард закрыл дверь на замок, к ней опять вернулся дар речи.
– Что там произошло? – спросила Берил.
Ее спутник лишь покачал головой:
– Я и сам до конца не понял.
– Думаешь, тот человек хотел нас ограбить? – Она подошла к телефону. – Мне стоит позвонить в полицию…
– Ему были нужны явно не наши деньги.
– Что? – Берил повернулась и, нахмурившись, взглянула на Ричарда.
– Посуди сама. Даже на улице Риволи, при всех свидетелях, он не переставал идти за нами. Любой другой вор давно бросил бы эту затею и вернулся в парк. Просто нашел бы другую жертву. Но он этого не сделал. Он по-прежнему преследовал нас.
– Я даже не видела его! Откуда ты знаешь, что там вообще кто-то был…
– За нами шел мужчина средних лет. Невысокий, коренастый. Неприметное лицо, из таких, которое не запомнилось бы большинству людей.
Берил во все глаза смотрела на него со все нараставшей тревогой.
– Что ты имеешь в виду, Ричард? Ты считаешь, что он шел именно за нами?
– Да.
– Но с какой стати кому-то преследовать тебя?
– Я могу задать тебе тот же самый вопрос.
– Я не представляю интереса для кого бы то ни было.
– Подумай об этом. Вспомни о том, зачем вы с братом приехали в Париж.
– Это дело касается только нашей семьи.
– Очевидно, нет. С тех пор как вы здесь, странные мужчины ходят за вами по всему городу.
– Как я могу быть уверена, что тот человек следил не за тобой? В конце концов, ты работаешь на ЦРУ!
– Поправочка: я работаю сам на себя.
– О, вот только не надо забивать мне голову этим вздором! Я практически выросла в МИ-6! Я за милю могу учуять запах таких, как ты!
– И в самом деле можешь? – Его бровь удивленно выгнулась. – И этот аромат тебя не отпугивает?
– Возможно, должен отпугивать.
Теперь Ричард прохаживался по комнате, передвигаясь словно встревоженный зверь, закрывая окна, опуская шторы.
– Раз уж мне, как оказалось, не удалось обмануть твой весьма проницательный нос, остается признаться. Диапазон моей работы немного шире, чем я говорил.
– Ах, как я удивлена!
– Но я все еще убежден в том, что этот человек следил именно за тобой.
– Зачем кому-то следить за мной?
– Потому что вы с братом копаетесь на минном поле. Ты не понимаешь, Берил! Гибель ваших родителей – дело сложное, запутанное, это не какой-то там очередной скандал с сексуальным оттенком.
– Погоди-ка минутку. – Берил подошла к Ричарду и пристально, твердо взглянула ему в глаза. – Что ты знаешь об этом?
– Я знал, что вы приехали в Париж.
– Кто тебе сказал?
– Клод Домье. Он позвонил мне в Лондон. Сказал, что Хью сильно обеспокоен. Что кто-то должен присмотреть за тобой и Джорданом.
– Выходит, ты наша нянька?
Он рассмеялся:
– Если можно так выразиться.
– А что еще ты знаешь о моих матери и отце?
Ричард замолчал на мгновение, и по этой паузе Берил догадалась: он обдумывает ответ, осторожно взвешивая последствия своих слов. Ничего не оставалось, как приготовиться к очередной порции лжи. Но американец удивил ее, неожиданно сказав правду.
– Я знал твоих родителей, обоих, – признал он. – Я был здесь, в Париже, когда произошло это несчастье.
Его откровение потрясло Берил. Она ни на мгновение не сомневалась, что это была правда, – ну зачем ему выдумывать подобную историю?
– Это было мое самое первое назначение, – объяснил Ричард. – Мне казалось, что это невероятная удача – сразу попасть в Париж. Большинство новичков отправляют в кишащие паразитами и опасными вирусами джунгли где-то у черта на куличках. А мне выпала удача отправиться в Париж. Именно там я и познакомился с Мэдлин и Бернардом. Вулф устало опустился на стул.
– Это поразительно, – пробормотал он, изучая лицо Берил, – как ты похожа на нее. Те же зеленые глаза, те же темные волосы… Обычно она убирала их назад, делала что-то вроде мягкого пучка. Но пряди вечно выбивались, свободно падая на шею…
Ричард с нежностью улыбнулся своим воспоминаниям.
– Бернард с ума по ней сходил! Собственно, как любой мужчина, имевший счастье встретить ее.
– И ты тоже?
– В ту пору мне исполнилось всего двадцать два. Мэдлин была самой очаровательной женщиной из всех, которых я когда-либо встречал. – Он выразительно посмотрел на Берил и тихо добавил: – Правда, тогда я еще не знал ее дочь.
Их взгляды встретились, и Берил почувствовала, что связана с Ричардом шелковистыми нитями сладострастного желания, которые неумолимо влекут ее к нему. К мужчине, от поцелуев которого кружилась голова, чьи прикосновения могли растопить даже камень. К мужчине, который с самого начала не был с ней до конца честен.
«Я так устала от тайн, меня так измучили эти дразнящие попытки отделить истину от полуистины! – с горечью подумала она. – И я никогда не узнаю, что это на самом деле за человек…»
Повинуясь внезапному порыву, Берил направилась к двери.
– Если мы не можем быть честными друг с другом, – резко бросила она, – нет никакого смысла в том, чтобы вообще проводить время вместе. Итак, почему бы нам не пожелать друг другу спокойной ночи и не попрощаться?
– Не думаю, что это хорошая идея.
Берил обернулась и, насупившись, взглянула на него:
– Извини?
– Я не готов прощаться. По крайней мере, не сейчас, когда я знаю, что кто-то следит за тобой.
– Ты беспокоишься о моем благополучии, не так ли?
– А разве я не должен беспокоиться?
Она одарила его беззаботной улыбкой:
– Я умею отлично заботиться о себе сама.
– Ты находишься в чужом городе. Может произойти все что угодно…
– Но я здесь не одна. – Берил прошла через весь номер к межкомнатной двери, ведущей в сьют Джордана. Дернув за ручку, она вошла в комнату и позвала: – Проснись, Джорди! Нужно, чтобы ты мне помог, по-братски!
Но никакого ответа со стороны кровати не последовало.
– Джорди? – еще раз позвала она.
– Что и требовалось доказать, твой телохранитель держит ухо востро, не так ли? – усмехнулся Ричард.
Раздраженная, Берил щелкнула выключателем на стене. Номер неожиданно ярко осветился, и она зажмурилась в изумлении.
Кровать Джордана была пуста.
«Эта женщина снова уставилась на меня…» Джордан размешал чайную ложку сахара в своем капучино и как бы ненароком взглянул в сторону блондинки, сидящей за три столика от него. Она тут же отвела глаза.
От внимания Джордана не укрылось, что это была довольно привлекательная женщина – лет двадцать пять, худощавая спортивная фигура без малейшего намека на зрелые формы… У блондинки была короткая мальчишеская стрижка, пряди волос спадали на лоб. На ней были надеты черный свитер, черная юбка, черные чулки – дань моде или маскировка?
Джордан бросил взгляд на улицу, на вечернее дефиле пешеходов. Краешком глаза он заметил, что женщина снова смотрит на него. При обычных обстоятельствах Джордану польстило бы осознание того, что он стал объектом столь пристального внимания представительницы слабого пола. Но что-то в этой одинокой блондинке его тревожило. Неужели парню нельзя побродить по парижским улочкам спокойно, не будучи преследуемым плотоядными женщинами?
Ознакомительная версия.
