В четыре часа я вернулся домой. Все на месте, следов чьего-то присутствия нет. Впрочем, я и не мог предположить, что они будут, попасть в дом очень трудно.
— Извините, я вас перебью. Вы живете один?
— У меня есть семья, но она живет в Москве. Сюда приезжают очень редко. Жена — научный сотрудник, все время на работе, сын — летчик гражданской авиации и у него плотный график, его жена — стюардесса, летает вместе с ним. Я же писатель, вам, вероятно, об этом известно. Более спокойного места для работы не найти. Мои книги издаются по всему миру. Жанр документального политического детектива. Я так это называю. А вообще мои исследования касаются Второй мировой войны и, в частности, Третьего рейха.
— У вас есть охрана?
— Два охранника и кухарка. Но они выполняют много обязанностей. Они и плотники, и садовники, дворники, электрики и все такое прочее. На праздник я всех отпустил. Ту же самую историю вы услышите от Седельникова. Он тоже дачник и тоже дал выходной охране. По участку бегала собака. Кавказская овчарка. Хороший сторожевой пес. Когда я вернулся, он был каким-то вялым. Я подумал, что псина приболела. К вечеру собака ожила. Теперь я думаю, что отходила от наркоза.
— Когда вы обнаружили пропажу?
— Десятого числа утром мне позвонил один известный коллекционер из Петербурга. Имени его я назвать не могу без его на то согласия. Он кипел от негодования. Моего друга обчистили. Надо сказать, коллекция у него была знатная. Он специализировался на орденах и знаках Святого Георгия, вплоть до солдатских наград. И вы знаете, он обвинил в краже меня. Сказал, что я нанял высококвалифицированных взломщиков и обчистил его сейф. Я посоветовал ему остыть и перезвонить мне позже. В принципе, его подозрения мне понятны. История старая. Мой питерский приятель — банкир. Во время дефолта его банк едва не лопнул. Ему пришлось продать часть коллекции. Делал он это по-умному. Продавал звезды, усыпанные бриллиантами, а кресты и знаки оставлял у себя. Цена падала вдвое, но он рассчитывал выкупить звезды как только поправит свое финансовое положение. Мне он продал звезду ордена Святого Андрея Первозванного с лентой, а знак оставил у себя. Орден принадлежал екатерининским временам. Не самой высокой ценности, но категория — одна из самых престижных. Год назад он пожелал выкупить у меня звезду, на что я ответил, что готов выкупить у него знак. Так мы ни до чего и не договорились, и дело тут не в деньгах. Все ранее проданные звезды он сумел выкупить, кроме одной и самой ценной, принадлежавшей мне. Консенсус мы нашли. Каждый из нас наследовал свою половину друг другу. Следовательно, кто больше проживет, тот и получит недостающую часть ордена. Так вот, он решил, что я не выдержал и решил его обокрасть. Тут надо сделать сноску. Я никогда не был у него в доме и не знаю, где он хранит свою коллекцию. Значит, наводчиком быть не могу. Меня его звонок встревожил, словно током ударило. Я пошел в кабинет, открыл сейф и едва удержался на ногах. Моя коллекция исчезла.
Вечером того же дня я позвонил в Питер. Мой приятель остыл и уже ни в чем меня не обвинял. Дело в том, что в Питере еще двоих коллекционеров обчистили. Он назвал их имена. Я ему рассказал о своем горе. Теперь мы хотим объединиться, определить сумму премии и нанять квалифицированную команду сыщиков. Если вы найдете все награбленное, получите нашу премию. Я полагаю, она составит сумму в миллион долларов.
— Соблазнительная цифра. Скажите, а почему вы не хранили коллекцию в банке или другом недоступном месте?
— Синдром Скупого рыцаря. Помните у Пушкина. Старик каждую ночь спускался в свой подвал и любовался сокровищами в сундуках. На каждый орден можно смотреть часами. Это болезнь, если хотите.
— У вас много оружия висит на стенах. Оно имеет какую-то ценность?
— Копии выполнены великолепным мастером из хорошей стали. Вместо драгоценных камней — стекляшки, но копии точные. Такой палаш или шпага обходится в двечетыре тысячи долларов. Все зависит от сложности. Среди нескольких десятков есть один оригинал, только об этом надо знать. Некоторые военачальники чтили наградное оружие выше любого ордена. Многие фельдмаршалы имели по три-четыре наградных шпаги. Будучи полковником нельзя было получить шпагу с рукояткой и эфесом из золота. Ее вручали генералам. Шпаги, усыпанной бриллиантами, удостаивался только фельдмаршал.
— Сколько времени выполняется такой заказ?
— От месяца до трех. Все зависит от сложности.
— И много таких мастерских?
— Одна. Там работает крепкая бригада. К ним очередь. Надо записываться за полгода. Вы думаете, я один вешаю у себя копии? Нет. Таких, как я, много. Среди груды железа прячут парочку оригиналов.
— Ваш оригинал сохранился?
— К счастью, да.
— Значит, грабителей интересовали только ордена.
— Именно. У меня в столе лежали деньги. Ящик открыт. Четыре тысячи долларов. Деньги остались не тронутыми.
— Конечно. Заметив пропажу денег, вы тут же броситесь к сейфу и поднимите тревогу.
— Боже упаси!
— Тревогу среди своих. А взломщикам предстояла еще вечерняя работа. В период от семи вечера до десяти обчистили сейфы генерала Кислицына и профессора Лаврова. К сожалению, он был убит. Коллекция Кислицына завещана государству, а Лаврова — застрахована нашей компанией более чем на полмиллиона долларов.
Кривенцов слегка усмехнулся:
— Это же проформа. Коллекция Лаврова тянет миллиона на три, если ее распродать с аукциона в России. А на западе — на порядок дороже.
— Какой вывод вы сделали для себя, Леонид Ильич? Суммируя все. Три ограбления в Питере, четыре в Москве и все в один день. Ясное дело, что подготовительный период шел долго. Ведь надо было найти орден Александра Невского лишь только для того, чтобы вас и Седельникова вытащить из дома на полдня. День девятого мая тоже выбран не случайно. Вам пришлось ехать на электричке. И я думаю, что мы пока знаем не всех коллекционеров, попавших в подобное положение. Кто-то еще не заметил пропажи, а кто-то промолчал. Поделитесь выводами. Я думаю, что вами продумана не одна версия. Тем более, с вашим исследовательским умом.
— Ясно одно. Речь идет о готовящемся черном аукционе. И конечно же покупателями будут иностранцы. Американцы, немцы, французы, японцы. Это те, кто может заплатить высокую цену. Аукцион очень солидный. Речь, безусловно, идет о теневых коллекционерах, охотящихся за орденом Святого Андрея Первозванного. Все, кто был ограблен, имели эти ордена или часть их, как в моем случае и случае Лаврова и Кислицына, у каждого имелись части одного из самых ценных раритетов и самых древних. Вот почему они рискнули украсть коллекцию, оставленную в наследство государству. То, что у Кислицына, не относится к раритетам высочайшей категории. В итоге мы знаем о семи случаях. Из них получается четыре полных ордена Андрея Первозванного. На каждый может претендовать не менее десяти покупателей, иначе полноценных торгов не получится. Таким образом, продавец может быть один, но покупателей не менее сорока человек. Ордена Александра Невского, Георгия Победоносца, Святой Анны, Белого орла и Мальтийский крест пойдут как довески, но не отдельными лотами. А посему, комплектацию будут делать сами продавцы, не придерживаясь конкретных коллекций. Так к ордену Андрея Первозванного, принадлежавшего Бутурлину, привлекут весь комплект Георгиевских крестов, украденных у моего приятеля в Питере. После торгов все коллекции будут раздроблены и тут уж не поймешь, что кому принадлежит.
— Где может проходить такой аукцион?
— Где угодно. В любом городе России под знаком какой-нибудь международной научной конференции. Ну, скажем, по вопросам экологии.
— Главное, что в городе соберется большое количество иностранцев?
— Не обязательно. Лоты покупателям известны или станут известны, как только коллекции перетасуют и укомплектуют в эти самые лоты. Мешки денег никто в Россию не повезет. Они поступят на счета продавца в зарубежные банки через оффшоры. Достаточно иметь на аукционе своего представителя, а он может быть и российским гражданином.
— Это значит, — предположил Журавлев, — что продавец им ордена не отдаст, пока не получит денег. Выходит, он сам должен транспортировать ордена по всей России, а потом вывозить купленные лоты за кордон. Огромный риск.
— Согласен. А разве не риск совершить семь дерзких и очень хитроумных ограблений в один день в разных точках с одинаковым успехом и не оставить следов? Возьмем опять же мой случай. Мне в клубе не подсунули подделку, а показали уникальный раритет. В доме не осталось охраны. Это надо было знать наверняка. Им потребовалось перемахнуть через забор, усыпить собаку, проникнуть в дом, вскрыть сложный сейф, забрать содержимое и уйти незамеченными.
Журавлев пожал плечами:
— У нас не так много крупных спецов по сейфам. Это первое. Уже зацепка и, пожалуй, здесь самое узкое место. Во-вторых, об аукционе знаем не только мы с вами, но и милиция. Генерал Кислицын сотрудничает с органами, и я думаю, что его выводы не отличаются от ваших. Таможня, пограничники, дорожная и транспортная милиция предупреждены. И грабители об этом догадываются. Вычислить их очень не просто. Они готовили операцию год, а то и больше, а нам на разгадку кроссворда оставили дни, а то и часы. И еще. Консультировать грабителей мог только человек, знающий все о коллекционерах и коллекциях. Тот, кто побывал в ваших домах, знает, как и куда пройти, у кого что и где лежит.
