— Хорошо.
— «Центурион» был основан в 1937 году Солом Вейнманом, который руководил одним из отделов в «Метро Голдуин Майер» у Ирвина Тальберга. Когда Тальберг умер, Сол не сумел поладить с новым руководителем Л. Б. Майером и поэтому оставил компанию. Сол был богатым человеком, у него было наследство — и, объединившись с такими же состоятельными людьми, он и основал «Центурион». Они купили полуразрушенную студию на Поверти-роу, где оставалась часть имущества, построили четыре павильона и начали снимать кино. Сначала было непросто, поскольку им приходилось нанимать талантливых работников у более солидных фирм, что стоило немалых денег, но они выпустили серию отличных фильмов, а к концу войны Сол выкупил у своих партнеров их доли и стал полноправным владельцем доходной студии. У него уже было свое шоу, в стиле Сэма Холдуина, и его картины были хорошими. Когда появилось телевидение, он не потерпел таких убытков, как «Метро Голдуин Майер» и другие крупные студии; правда, на какое-то время его прибыли сократились, но он продолжал делать хорошие картины, до самой своей смерти. Это случилось двадцать лет назад.
Студия тогда на какое-то время оказалась в затруднительном положении, но скоро дела пошли в гору, и довольно быстро. А пятнадцать лет назад я занял кучу денег и заключил сделку с несколькими другими инвесторами, чтобы перекупить студию у вдовы Сола. Я стал контролировать все дела. Я переехал сюда, продал старое оборудование, расплатился с долгами и не остался в убытке, а «Центурион» снова стал действовать. Я думаю, вам известно, что с того времени мы получаем немалый доход.
— Да, я это знаю и восхищаюсь этим.
— Спасибо, этого следовало ожидать; мы здесь неплохо работаем. Я не трачу денег впустую, мы нанимаем множество людей, чья работа мне очень нравится — вы их имена видели, когда ехали сюда.
— Да.
— Я держусь за старый реквизит и костюмы больше из сентиментальности, и мы сдаем это в аренду всем, кто пожелает; у всех равные шансы. У нас все еще остались четыре павильона, построенных Солом, и к тому же два своих; и они всегда в работе. Мы делаем в год дюжину картин или около того, но основную продукцию делают независимые производители. — Лео наклонился вперед, положив руки на колени. — Что мне нужно от вас, так это новый фильм в будущем году, пока вы будете тут осваиваться, затем — по две картины в год. Мне нужна хорошая работа при экономном бюджете, достаточно прибыльная. Мы здесь уже сделали один или два дорогостоящих фильма, но они же не приносят доход. Из года в год у нас выходят качественные, интеллектуальные картины. Я не против того, чтобы время от времени выпускать небольшие красивые фильмы, что-нибудь художественное, но так, чтобы на них не тратилось много денег. На студии такой фильм снять легко, в таком проекте вы можете почти бесплатно задействовать дорогих актеров. А если повезет, так и Оскара получить!
У меня разнообразные вкусы: мне нравятся и боевики, и комедии, и мрачные драмы, классические фильмы ужасов, вестерны, исторические картины, мюзиклы. Боже, я обожаю мюзиклы, но сейчас их можно делать только себе в убыток! Я с большим недоверием отношусь ко всякого рода дорогостоящим проектам, за исключением тех случаев, когда уже готов безупречный сценарий, а иначе вы не получите от меня ни цента. Честное слово, если бы сегодня ко мне явился Арнольд Шварцнеггер с такого рода идеей, я сказал бы ему: «Огромное тебе спасибо, Арнольд, но иди-ка ты куда подальше и не являйся, пока не принесешь сценарий, который зажжет огонь в моей крови». Клянусь, так бы и сказал. То, из чего складывается великолепный кинофильм, так быстро меняется, что меня это пугает. В моем представлении самый страшный кошмар — это фильм, который запускается в производство без готового сценария. Я знаю, знаю, «Касабланку» начали снимать, когда сценарий еще не был завершен, но это редчайший случай. Никогда не приходите ко мне с недоделанным сценарием, Майкл, и не просите запустить его в производство. Ни одну звезду я не возьму в картину, если нет готового сценария. Если вы попытаетесь второпях дописывать сценарий, пока ведущие актеры еще согласны с вами работать, то вы только испортите все дело, в убыток нам обоим. Но если у вас есть хороший сценарий, вы всегда сможете выбирать для своей картины каких угодно звезд, поверьте.
У нас есть и телевизионная компания, которая весьма преуспевает. Если вам встретится что-то такое, что вам не подойдет, но, по вашему мнению, сгодится для телефильма или сериала, присылайте это ко мне. Кстати, так у вас появится немало друзей. Раз уж речь зашла о друзьях — тут вам нелегко придется. Администраторы на студии часто завидуют продюсерам, и мои люди — не исключение. За свою работу они получают немалые деньги, но им известно, что потенциально вы можете заработать во много раз больше. Это-то и не дает им покоя; так что, если вы хотите здесь со многими ладить — не забывайте об этом.
Я знаю, что вы умны, Майкл, но все-таки я хочу предупредить вас кое о чем. Вы молодой привлекательный парень с фантастической профессией, которая дает возможность швырять деньгами налево и направо. Будьте осторожны — не залезайте в долги. В сущности, старайтесь по возможности за все платить наличными. Избегайте наркотиков. Я на своем веку видел полсотни блестящих молодых людей, которые из-за этой дряни слетели с катушек. В бизнесе принимайте решение, руководствуясь головой, а не тем, что в штанах. Я рад слышать, что у вас есть девушка, потому что в этом городке десять тысяч женщин будут готовы подарить вам все мыслимые и немыслимые наслаждения за одно лишь появление в трех кадрах плохонького кино, причем тысяча из них это сделает так хорошо, что вы начисто забудете о своем бизнесе, и сделаете какую-нибудь ошибку.
Лео снова сел и глубоко вздохнул.
— Это все, что пришло мне на ум к настоящему моменту.
— Спасибо, Лео, — сказал Майкл. — Все это ценные советы, и я постараюсь им следовать.
— А теперь, — сказал Лео, — о «Ночах Даунтауна». Я собираюсь показать ваш фильм в кинотеатрах Нью-Йорка и Лос-Анджелеса на неделе перед Днем Благодарения.
Майкл изменился в лице, он хотел что-то сказать, но Лео жестом остановил его.
— Подождите, — сказал он, — дайте мне закончить. Он будет в прокате две недели, за это время мы создадим своему фильму хорошую репутацию. Потом, в середине января, когда лавина рождественских фильмов схлынет, я собираюсь снова запустить фильм на тысячу двести экранов и потратить восемь миллионов долларов на рекламу и прокат. Это лучшее время, чтобы обеспечить себе потом награду Академии, и поверьте, Кэрол Джеральди получит одну из номинаций. Мы же на этом сделаем тридцать, сорок миллионов и, с учетом наших весьма скромных расходов, прибыль получим немалую.
— Звучит чудесно, — сказал Майкл.
— Так оно и будет, черт возьми, — Лео поглядел на часы. — У меня сейчас ланч, я хотел отвезти вас в одно место, но придется это отложить. Остаток дня считайте свободным, в любом случае раньше завтрашнего дня офис ваш готов не будет, да вам еще нужно переезжать на новое место. А завтра вечером приходите, только пораньше — скажем, около шести, — это даст нам возможность побеседовать в спокойной обстановке, пока не появятся все остальные. Я хотел бы услышать о ваших планах на будущее.
Лео подошел к столу, взял листок бумаги и подал его Майклу.
— Вот, — сказал он, — я велел Хелен, чтоб она здесь записала для вас все, что может вам понадобиться. Врач, дантист, банк, парикмахер, прислуга, цветы, обслуживание банкетов — все, что пришло мне в голову. Здесь еще список хороших ресторанов. Я сказал Хелен, чтоб она позвонила туда и сообщила, кто вы такой, так что об этом можете не беспокоиться. Мой адрес и домашний телефон тоже тут. Увидимся завтра в шесть.
Пятью минутами позже Майкл стоял и смотрел, как Лео Голдман отъезжает от административного корпуса на сногсшибательном «мерседесе». Через заднее стекло было видно, что к уху Лео прижата телефонная трубка.
Майкл забрался в «порш» и с минуту сидел в задумчивости, вспоминая все, что ему сказал Лео. Память у Майкла была превосходная. Он мог бы передать весь разговор с точностью магнитофонной записи.
В половине третьего у Майкла была назначена еще одна встреча, у него оставалось немного времени, чтобы заехать в магазин купить радиотелефон. Он купил еще и портативный телефон и оставил машину в магазине, чтобы установить все, что нужно. Взяв из багажника сумку, он пешком прошел несколько кварталов до места встречи.
Он сверился с указателем в вестибюле сверкающего небоскреба и поднялся на лифте до самого верхнего этажа, где располагались офисы некоего частного банка. «Кенсингтон траст» — так гласила надпись на стеклянных дверях — основан в Лондоне и имеет отделения в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Бермудах, Гонконге и на Каймановых островах.
