Ознакомительная версия.
– Кто это? – спросил Володька, бросив серьезный взгляд на Семена. – Назови!
– Все останется между нами, – проговорил Семен, хоть и понимал, что это совершенно не нужное предупреждение может обидеть Володьку. У настоящих мужчин не бывает лишних или не вовремя сказанных слов. – Дело в том… – заговорил было снова Семен, но осекся. Замолчал.
– Я слушаю, – не отрывая взгляда от хорошо почищенной от снега дороги, произнес Володька.
– В последнее время, – в голосе Семена появилось больше твердости, – со мной что-то не в порядке… Я хотел тебя попросить последить за мной…
Володька притормозил, съехал на снежную обочину, прямо под сосны леса, растущего по обе стороны трассы. Обернулся к Семену, молча уставился ему в глаза.
– Ты в порядке? – спросил он.
Семен отрицательно мотнул головой.
– Я не в порядке, поэтому и обратился к тебе с этой просьбой.
Володька в раздумье жевал губы.
Семен посмотрел на часы.
– можем опоздать, – сказал спокойно, холодным рабочим тоном без интонации. – Последишь?
– Ждать с полуночи под твоим домом? – спросил Володька.
– В доме напротив на втором этаже есть окошко. Прямо на лестничном пролете. Там теплее и незаметнее. Если я буду делать что-то странное – останови. Можешь силой.
Володька снова вывел машину на трассу. Минут через пять они остановились на развилке, в самом начале лесной дороги, хорошо укатанной широкими шинами джипов. Остановились возле «девятки», в которой сидели еще трое крепких мужиков. Теперь вся команда была в сборе. До приезда «лыжников» оставалось полчаса. Но первая машина, двое парней из обслуги «лыжников», уже проехала дальше по лесной дороге. Им надо было обустроить место пикника. Расставить мангал, раскладные стулья и столик.
Семен убедился в профессионализме этих двух ребят очень скоро. Когда они, пропустив вперед на лесную дорогу два джипа с украинским флагом и трехзначными числами на госномерах, сами заняли места в хвосте «конвоя» и выехали на большую поляну, поляна скорее напоминала стационарное место отдыха – в мангале горели дрова. Большой квадрат снега был укатан или вытоптан, превращен в уютную пикниковую площадку, на которой стоял столик, накрытый клеенкой. Вокруг – четыре деревянных стульчика. Автомобильный ящик-холодильник красного цвета как бы добавлял в эту идиллию мысль о высоких технологиях комфорта.
Как только «оцифрованные» джипы остановились, ребята подскочили к машинам и отстегнули от верхних багажников четыре одинаковые пары лыж «Соломон».
Двоих «лыжников» Семен хорошо знал: Геннадия Ильича и еще одного депутата от оппозиции, любившего давать телевизионные интервью. Двое других были ему не знакомы. Да и неважно ему было, кто есть кто.
Он просто подошел к мужикам явно не спортивного телосложения, но в очень спортивных лыжных костюмах, поздоровался только с заказчиком. И сразу отошел к своим ребятам.
«Ниву» отогнали метров на двести в сторону старой Обуховской трассы и там оставили. «Девятку» отогнали дальше по лесной дороге. Включили рации и разошлись по периметру. Главное правило – как можно меньше бросаться в глаза заказчикам. Они отдыхают, в том числе и глазами. Снег – он как белый листик, который обычно телеоператор подносит к лицу диктора перед съемкой, чтобы сбалансировать камеру. Вот и для обычных глаз: смотреть на снег – полезное удовольствие. Чем больше белого перед тобой, тем чище взгляд, тем легче мысли. Тяжелые мысли как-то не вяжутся с белым цветом.
Ну а для Семена и ребят зимний лесной воздух все равно что стакан апельсинового фрэша. Стволы у сосен тонкие. Лес еще молодой, а значит, просматривается отлично. Работа будет не сложная, а к первым сумеркам «лыжники» обязательно умерят свой спортивный пыл и усядутся за столик. Будут водку пить, шашлык есть и о деньгах государственных и собственных говорить, регулярно их путая. В сумерках, конечно, опасности больше, но все эти заказчики-депутаты живут с собственным страхом, как с женой, – почти не расставаясь. Они знают, почему они должны бояться. Каждый знает, за что его могли бы наказать. Но никто не знает в лицо исполнителя наказания.
«Лыжники» уделили лыжне не больше получаса. После этого один из ребят обслуги все лыжи обратно к верхним багажным решеткам джипов пристегнул и превратился в официанта.
Семен стоял под сосной метрах в сорока от полянки. Слушал звонкое щебетание зимних птиц. Думал о Веронике. Думал, что надо быть к ней нежнее и добрее. Думал, что цветы иногда приносить домой надо. Думалось ему на легком морозе приятно.
Уже и запах шашлыков до его носа долетел. И сумерки начали опускаться. Застольные разговоры «лыжников» стали громче, и до ушей Семена иногда долетали целые фразы. И понял Семен, к своему удивлению, что «лыжники» о церкви спорят, какая, мол, церковь лучше.
Костер снова разожгли, но в этот раз явно для романтики, а не для новых шашлычных углей. Запах от костра шел еловый, смолянистый. А на сосновых углях шашлык не делают. Это каждый мальчишка знает.
Наконец разговор затих, и понял Семен, что пикник подходит к концу. Приблизился к полянке. Подождал, пока «лыжники» из-за столика поднимались. Двое отошли к мангалу, в котором горел, потрескивая, костер. Двое остались у столика.
– Сворачиваться? – спросил Семен у одного из парней обслуги.
Парень жестом попросил не торопиться.
Вскоре он сам подошел к Семену.
– Геннадий Ильич просит за нами ехать, – сказал. – Тут недалеко, в его усадьбу.
Геннадий Ильич, перед тем как садиться в машину, поманил Семена пальцем.
– Ко мне поедем, – сказал приветливым, но усталым голосом. – Хочу друзьям кое-что показать. Твоим чаю нальем, – кивнул он на ребят-охранников, стоявших поодаль.
«Нива» и «девятка» ехали следом за тремя джипами. Выехав на трассу, повернули направо, в сторону Обухова. Километров через десять свернули налево, и пошла асфальтовая дорога петлять вдоль высоких заборов, за которыми росли такие же высокие молодые сосны, как и в лесу по другую сторону трассы.
Наконец джипы притормозили и заехали в открытые ворота. «Нива» и «девятка» остались на дороге у забора. Семен с Володькой прошли на территорию. Ребятам Семен дал команду из машины без необходимости не выходить.
За забором прямая освещенная приземистыми фонарями дорога вела прямо к массивному трехэтажному особняку.
– Эй, Сеня, побыстрее давай! – донеслось со стороны джипов, стоящих уже у ступенек особняка.
Семен прибавил шагу. Они подошли к четырем «лыжникам», и тут же «лыжник» Геннадий Ильич повел их решительной походкой по расчищенной тропинке за особняк.
Тут уже не было никакого освещения. Снег в сумерках казался серым, а стволы сосен – акварельно-черными.
– Все тут? – спросил командирским голосом хозяин усадьбы.
И, не ожидая ответа, посветил карманным фонариком на ближайшее дерево, к стволу которого был прикреплен железный ящик с красным зигзагом предупредительной молнии на крышке. Хозяин открыл крышку и, подсвечивая себе фонариком, взялся за ручку рубильника и резко поднял ее вверх. Сверкнула искорка, но куда ей было тягаться с несколькими мощными прожекторами, укрепленными на высоте десяти-двенадцати метров над землей на сосновых стволах. Прожекторы с трех сторон осветили выстроенную из красного кирпича церковь с тремя позолоченными куполами. Высокую, могучую, намного превосходящую своей архитектурной энергией трехэтажный особняк хозяина.
– Ну, как?! – спросил Геннадий Ильич, наслаждаясь удивлением на лицах приглашенных. – Пошли, зайдем! – махнул он призывно рукой и направился к кованым вратам церкви.
Внутри Семену показалось холоднее, чем снаружи. Несколько лампочек горели на внутренних стенах. На каменном полу лежали разобранные строительные леса.
– Петя, где коньяк? – спросил хозяин у своего помощника, и тот вылетел из церкви как пуля. Зато гулкое эхо его быстрых шаркающих шагов еще, казалось, звучало, когда он вернулся с бутылкой «Хэннесси» и одноразовыми пластиковыми стаканчиками в руках.
– На первую службу всех приглашу! – пообещал хозяин. – А пока давайте выпьем за Бога! Чтобы он никогда нас не покидал!
Володька и Семен отошли чуть в сторону. Хозяин знал правила и им коньяка не предлагал. Правда, и обещанного чаю они не дождались.
Семен не мог не улыбаться, рассматривая четырех крупнотелых мужиков в костюмах лыжников, пьющих в церкви коньяк из пластиковых стаканчиков за Бога. Володька все задирал голову, пытался рассмотреть внутренний купол церкви, но это ему не удавалось. Свет дежурных лампочек был обманчив и создавал иллюзию низкого потолка. Эта иллюзия и озадачила Володьку.
Уже вернувшись в город, обе машины остановились на Набережном шоссе. Там Семен раздал ребятам по сотке долларов, полученных от заказчика. Себе, как начальнику, оставил две сотки.
Ознакомительная версия.
