– А как насчет того, чтобы у граждан было побольше шансов остаться в живых? – поинтересовался Римо.
– Ну, полицейские знают, что они могут применять оружие только в самых крайних случаях и что каждый такой случай будет тщательно проверяться…
– Я не об этом, – прервал ем Римо. – Говоря о шансах остаться живым, я имею в виду не преступников, а тех простых людей, тяжкая вина которых может состоять лишь в том, что они посмели выйти ночью на улицу. Какие у них шансы? Что сделано в этом направлении?
– Гм… Мы живем в трудные времена. Если мы станем более отзывчивыми…
– Минуточку, – снова перебил его Римо. – Ну вот скажите – тридцать лет назад полицейские вашего департамента были отзывчивыми?
– Нет. Совсем нет. Им еще предстояло освоить новые приемы и методы, которые…
– Так, может быть, люди тогда чувствовали себя в большей безопасности именно потому, что ее обеспечивали непросвещенные полицейские?
– Сэр, мы не можем вернуться к прошлому, – раздраженно возразил комиссар.
– Если не пытаться, то конечно.
– Я бы и не хотел. Это было бы неразумно.
– Замечательно! Ярлык наклеен, дело пошло в долгий ящик. А за вашим окном перепуганный до смерти город. Если вы думаете, что еще один семинар по поводу человеческих взаимоотношений может предотвратить хотя бы одно вооруженное ограбление, то с равным успехом можете считать, что у вас из задницы идет дымок.
Комиссар отвернулся, давая понять, что беседа окончена, и разнервничавшийся капитан Милкен проводил Римо Бедника из кабинета. Никогда еще никто не разговаривал с комиссаром подобным образом. Едва дождавшись, когда Бедник покинет здание департамента, Милкен помчался к Макгарку, чтобы рассказать ему о стычке.
К его великому удивлению, Макгарк отнесся к этому сообщению совершенно индифферентно, как если бы оно касаюсь какого-то давно умершего человека.
Доктор Харолд В.Смит смотрел в окно своего кабинета в санатории Фолкрофт.
Через стекло, непроницаемое для взгляда снаружи, хорошо просматривался берег залива Лонг-Айленд. Уровень воды неожиданно, как это всегда бывает во время прилива, повысился. Как бы он ни был к этому готов, внезапный подъем воды каждый раз удивлял и немного пугал Смита.
Время и приливы не ждут. То же можно сказать и о КЮРЕ, и о государственных проблемах. Смиту не хотелось поворачиваться, чтобы лишний раз не видеть большую карту на противоположной стене кабинета Он очень любил страну, изображенную на карте, но сейчас при взгляде на нее испытывал те же самые чувства, которые испытывал у постели тяжело больной матери. Свою мать Смит тоже очень любил, но он не мог видеть, как она страдает от снедавшей ее раковой опухоли, и в душе ждал, чтобы она умерла и перестала мучаться, а в его памяти навсегда осталась бы красивой женщиной. Но это были его детские ощущения, с годами они развеялись, и немощная, изменившаяся до неузнаваемости мать, какой он видел ее на смертном одре, навсегда осталась в его памяти просто матерью и только матерью.
Он резко развернулся вместе с креслом и впился глазами в карту Соединенных Штатов Америки. Все Восточное побережье было испещрено красными кружками, означавшими, что там имело место убийство, совершенное этой разраставшейся, подобно раковой опухоли, организацией. Теперь к ним добавились такие же две отметки в западной части страны. И ситуация сразу же приобрела критический характер.
Численность организации росла в геометрической прогрессии. Теперь можно было ожидать качественного скачка – превращения в тайную армию, и вот тогда возникнет по-настоящему реальная опасность превращения страны в полицейское государство, особенно если эта армия желает завладеть и рычагами политической власти.
Смит горько усмехнулся. Интересно, сколько полицейских насчитывает эта тайная армия, готовящаяся переделать Америку в соответствии с чьими-то весьма сомнительными представлениями о чистоте? Неужели они не понимают, что полицейское государство является самой коррумпированной формой правления?
Смит неотрывно глядел на карту. Издали четко просматривалась определенная закономерность в расположении красных отметин: все они словно невидимыми нитями были соединены с центром – Нью-Йорком. Ну сюда-то он уже направил своею человека. Римо Уильямс, Дестроер, приступил к выполнению своей миссии. Если, конечно, он действительно приступил… А что, если он продолжает упорствовать в своем глупом нежелании проливать кровь полицейских?
Он опять повернулся к окну и взглянул на часы. Пора бы Римо позвонить! Он ждал. Минут через пять раздался телефонный звонок.
– Смит.
– Это Римо.
– Есть новости?
– Кажется, мне повезло. Когда-нибудь слышали о «Рыцарях Щита»?
– Нет.
– Что-то вроде организации полицейских. Возможно, это – ядро того, что мы ищем.
– Известны ли какие-нибудь имена?
– Организацию возглавляет инспектор Макгарк.
– Вы вошли с ним в контакт?
– Да. Дал ему на лапу. На следующей неделе ожидается повторная встреча с очередной порцией.
– Римо, в нашем распоряжении очень мало времени. Вы не могли бы это как-то ускорить?
– Попробую, – сказал с раздражением Римо.
Смит никогда не был способен оценить хорошо и быстро сделанную работу.
– Кстати, – заметил Смит, – кажется, вы смогли перебороть себя. Я имею в виду… э… ваши прежние чувства в отношении этого дела.
– Да нет, Смитти, ничего не изменилось. Я всего лишь собираю информацию. Вот когда потребуется нечто большее, нежели информация, тогда мы и будем решать.
– Позвоните завтра, – сказал Смит, хотя в этой просьбе не было никакой необходимости. Ответом был щелчок в трубке.
Смит тоже положил трубку и снова повернулся к окну. Волны с плеском набегали на берег. Полная вода вроде бы спадает, или ему только кажется? Доктор Смит внимательно всмотрелся – нет, вода еще не отхлынула от большой скалы на пляже, даже еще и не дошла до нее, а, значит, подъем воды продолжается.
– Сделайте ему предложение, от которого он не сможет отказаться.
С этими словами Дон Марио Панца отпустил своего советника. Он был щедр. Он был вежлив. Он был уважителен. В такие тревожные времена, как сейчас, когда несколько ближайших деловых партнеров уже отправились таинственным образом на тот свет, он предпочитал быть более чем щедрым по отношению к обосновавшемуся на его территории незнакомцу, который вдруг занялся подкупом полицейских.
Щедрость Дона Марио Панца граничила с легкомыслием, хотя он и не был никогда легкомысленным. В Куинсе появился неизвестный никому человек, купивший весь окружной полицейский участок. Он покупал машины и мебель и при этом расплачивался за все наличными. Совершенно очевидно, что этому типу надо отделаться от денег, о которых не хочется сообщать налоговой службе.
Дону Марио было также ясно, что бизнес Римо Бедника явно имел какое-то отношение и к нему. Но что это за бизнес? Финансовые показатели прибыли у Дона Марио не изменились. С профсоюзами все в порядке. С мясом стало даже лучше, поскольку теперь не надо переплачивать тому парню в Вайоминге, Хардести. Что касается наркотиков, то для Куинса это не бизнес – слишком мал здешний объем сбыта. Ему даже приходилось поддерживать этот бизнес хотя бы на минимальном уровне. Чем же тогда занимается этот Римо Бедник, прибрав к рукам всю окружную полицию?
Дои Марио был человеком уважительным, а потому послал своего эмиссара с предложением о дружеской встрече. Деловым людям надо встречаться между собой, не так ли?
Ответ Римо Бедника был таков:
– Не сейчас, приятель сейчас я занят.
Будучи человеком терпеливым и здравомыслящим, Дон Марио направил к Римо другого эмиссара. На этот раз – не просто эмиссара, а важную шишку. В его среде, где говорили в основном по-итальянски, его уважительно звали «капо», то есть «босс». Капо объяснил Римо, кто он такой и кто такой Дон Марио, и чем Дон Марио мог бы быть ему полезен, и почему в такие времена очень нужны друзья.
– Лично мне, – сказал надевавший в это время ботинки Римо Бедник, нужен второй темный носок. Вот что мне нужно – второй темный носок.
Так капо и доложил Дону Марио.
– А я хотел бы портрет с автографом Реда Рекса. Это тот самый изумительный актер, который играет роль выдающегося ядерного физика Уайетта Уинстона в сериале «Пока Земля вертится», – сказал слуга-азиат Бедника.
Капо добросовестно передал Дону Марио и ту просьбу. Позже, расспросив капо поподробнее, Дон Марио объяснил ему что этим людям на самом деле не нужны были ни носки, ни картинки что они просто издевались над ним. Лицо капо вспыхнуло от гнева, но Дон Марио сказал:
– Достаточно, не будем создавать себе ненужные трудности Я сам займусь этим.
Итак, Дон Марио послал своего советника, дав ему наказ, как следует объяснить Римо Беднику, что великий дон хотел бы ему по возможности помочь. Что великий дон не привык повторять свои просьбы по несколько раз. Что великий дон не может позволить, чтобы на его территории совершались какие-то неизвестные ему операции. Что дон, если надо, готов, в свою очередь, обеспечить необходимую дополнительную защиту. Он допускает, что их бизнес мог бы дополнять друг друга. Дон не останется в долгу. Дон рассчитывает на взаимное уважение и, как минимум, на встречу. Об отказе не может быть и речи.
