Ознакомительная версия.
Пока Капитонов и Кривошапкин усиленно махали ломами, Вернидуб сходил на нос сейнера и внимательно смотрел вдаль – запоминал маршрут. И, конечно же, посмотрел, как называется само судно. К счастью, прочитать название было не тяжело – «Albatross». Это был малый рыболовецкий сейнер, однопалубное дизельное судно водоизмещением от двухсот до двухсот пятидесяти тонн с надстройкой, смещенной к носовой части. Построено оно было в Дании в начале тридцатых, а значит, довольно современное. Еще два таких судна-близнеца стояли напротив, у соседних причалов. Только один сейнер был белый с оранжевой полосой по ватерлинии и назывался «Feniks», а второй – с зеленой полосой «Papegoja». «Феникс» и, наверное, «Попугай», догадался Бронислав.
Затем красный капитан прошел на мостик, сделал это он очень аккуратно, пригнувшись, прячась за стенами рубки, чтобы его не заметили с берега. И хоть все было на приборах написано по-датски, в принципе, как убедился Бронислав, он сумеет управлять этой машиной. «Сейнер – это тот же тральщик, – подумал краснофлотец, – только ловит не мины, а рыбу… А это намного легче». Порывшись в несгораемом шкафу, он обнаружил то, что и хотел, – судовую документацию, и не без удовольствия погрузился в чтение. Красный капитан Бронислав Вернидуб был любопытным и до безумия любил морскую технику. Свой тральщик, который, как и подобает капитану, он во время катастрофы покинул последним, мог бы – так, по крайней мере, думал он сам – раскрутить по винтику и собрать заново. Рассматривая чертежи, он вживался в это судно и представлял, как управляет им. Затем краснофлотец решил осмотреть машинное отделение. Увидев, что Вернидуб вышел из рубки, Данила опустил лом.
– Все, Броненосец, хорош, – сказал он, вытирая пот со лба, – теперь ты поработай, а я прогуляюсь по этому корыту.
– Ну ладно, – Бронислав пожалел своего молодого товарища, – давай.
– А потом я, – пробасил Капитонов.
Первым делом Данила отправился на камбуз, но, кроме чистых кастрюль, тарелок, пустых бутылок, банок, ничего путного не обнаружил. Чистота в этом хозяйственном помещении резала глаз. Продуктов тоже не наблюдалось. Скорей всего, их на судно еще не доставили, а старый запас закончился. В углу стояла бочка с рыбьим жиром. Кривошапкин открыл ее и тут же закрыл, чтобы не усиливать и так невыветривающийся запах рыбы во всех помещениях судна.
Заглянув под шкафы, Данила заметил рассыпанную крупу подозрительно красного цвета. «Ясно, крыс травили», – догадался Данила. Затем он спустился в кубрик. Но и там было хоть шаром покати. Однако на стенке он заметил одну очень, как ему показалось, нужную вещь.
Никанор уже запыхался и колотил лед, тяжело поднимая лом, а вот Бронислав был даже рад физической нагрузке.
– Ничего, размять мышцы и кости всегда полезно, – весело подбадривал он товарища. – Все равно, пока не очистим этот борт, нас не покормят.
– Да, но учтите, после обеда я пойду на экскурсию, а вы будете стахановцами, – тяжело дыша, проговорил Никанор.
Мерные удары ломами эхом разносились по живописной бухте. Морские птицы, которых этот резкий звук вначале сильно испугал, уже привыкли и весело кружили над очищенной ото льда водной гладью.
Бронислав то и дело вглядывался в ясную даль, старался запомнить фарватер, по которому следовал ледокольчик. «Зигзагов больших выписывать не придется», – убедился он.
К Брониславу и Никанору подошел Данила – он весь просто сиял от радости.
– Ну что там у тебя, давай выкладывай, – заметил его самодовольную физиономию краснофлотец.
– Тебе подарок. Ну и моя посильная помощь в подготовке к побегу.
– Показывай.
Данила похлопал по оттопыренному карману штанов, а затем достал из него довольно объемный, величиной с блюдце, компас.
– Это что? – поднял брови Бронислав.
– Как что? – не понял вопроса Данила. – Компас.
– Не компас, а компас, – сказал красный командир. – Где ты его взял?
– Как где? На корабле…
– Запомни, сухопутный хорек, корабль – средство передвижения по воде с различными военными целями, а эта калоша – судно. Понял?
– Понял, – буркнул Данила, – он в каюте на стенке висел. Я его скрутил – ведь мы в море поплывем.
– Не поплывем, а пойдем… Но на чем? Не на шлюпке же… А на вот таком судне.
– Вот нам и пригодится компас.
– Да компас есть на каждом судне. На нактоузе. А этот закрути на то место, где он был. А то рыбаки будут проверять все после нас – будет шум. А он нам не нужен…
– А если нам придется потом на шлюпке идти… всякое бывает, – не сдавался Данила.
– Если на шлюпке, то я сам сделаю компас.
– Ты, да ну, из чего? – вмешался в разговор Никанор.
– Из чего? – улыбнулся Бронислав. – Сапог ты драный… Да мне и делать не надо, только взять его. Вот он, смотри.
Из воротника своего бушлата Бронислав вытащил иголку с намотанной на нее ниткой.
– Вот это мой компас.
– Это компас? – удивились Никанор и Данила.
– Да…
– Дай посмотрю, – попросил Данила, чувствуя какой-то подвох.
– Смотри, если хочешь, – протянул иголку Вернидуб.
Кривошапкин повертел ее в руках, ничего необычного не заметил.
– Осторожно, смотри не уколись, – поддел его Бронислав.
– Ну, допустим – простая игла.
– Сейчас я вам покажу морское чудо. У каждого хорошего моряка есть компас в голове, – таинственно заговорил краснофлотец. – И сейчас я силой мысли эту иголку заставлю одним концом показывать на север, а другим – на юг. Это тяжело, конечно, но я постараюсь.
Бронислав взял иголку, начал делать руками магические пассы, затем приложил иглу к своей голове и в некоем исступлении замотал ею, при этом игла терлась о его волосы. Красный капитан так мотал головой около минуты. А затем быстро накинул на иглу петлю нитки, затянул точно на середине, иголка повисла в воздухе. Выпучив глаза, Бронислав начал шептать:
– Силы моря, идите за мной,
Покиньте землю, покиньте круг,
Предстаньте сейчас одной чертой,
Кажите мне север, кажите юг,
Кажите мне север, кажите юг…
Последнюю фразу он повторял до тех пор, пока игла не застыла. К изумлению Данилы и Никанора, ее острие показывало на север, а ушко – на юг, что совпадало с по казаниями компаса, принесенного Кривошапкиным.
– Ух ты, – непроизвольно вырвалось у молодого лейтенанта.
– Дай-ка я погляжу, что это за волшебная такая игла, – теперь попросил Никанор.
– Да пожалуйста, смотри, – Бронислав снял с петли иголку, отдал саперу. Тот внимательно осмотрел ее, чуть ли не понюхал.
– Видать, она сама была до этого намагниченная, как стрелка компаса, – сказал Капитонов. – Ну-ка, а с моей иголкой сделаешь то же самое? – хитро прищурился он.
– Давай, – согласился Бронислав.
Никанор вытащил из воротника своей шинели черную иглу. Она была немного длиннее, чем игла краснофлотца. Тот взял ее и снова ввел себя в транс. К полному удивлению Данилы и Никанора, эта игла тоже показывала, где север, а где юг, правда, ушком – на север, а острием – на юг.
Швед-рыбак увидел через окно лачуги, что русские перестали работать, высунулся из-за двери и крикнул:
– Ней арбейтар. Ней атер!
– Кто не работает, тот не ест, – перевел Бронислав, знавший по нескольку слов с разных языков. – Сейчас постучим, а ты завинти компас на место, а то вместо воли попадем в карцер.
Красноармейцы дружно взялись за работу.
Когда один борт сейнера был полностью очищен ото льда, швед вышел на улицу и замахал рукой – мол, теперь пора на обед.
На стол перед военнопленными розовощекая толстая шведка поставила тарелки с чечевичной похлебкой, заправленной говядиной. Ни Никанор, ни Данила не знали, что это за мелкая коричневая фасоль. Бронислав объяснил. Всем еда понравилась – еще бы, по сравнению с постной похлебкой в бараках.
Шведка с удовольствием наблюдала, как красноармейцы уплетают – значит, хорошо работают. А швед-рыбак достал бутылку с мутной жидкостью, поставил на стол, но открывать не торопился. Продемонстрировал и спрятал обратно в тумбу стола.
– Ду блёте упп ефте арбете, – сказал он и показал жестами, что, мол, помашете ломом, а потом сделал пальцами кольца, поднес ко рту, словно выпил, и состроил довольное лицо. – Ошень корошо, да, да, – засмеялся он.
После обеда работа не очень спорилась. Данила вообще поднимал лом с трудом. А Никанор после нескольких взмахов и вовсе сбежал в машинное отделение.
– Мне тоже туда надо, – сказал Бронислав, – я хочу осмотреть машину.
– После меня… – Никанор расстегнул форму и показал спрятанную на теле резиновую грелку. – Нам солярка нужна позарез. Тссс, – приложил он палец к губам. – Я готовлю фейерверк.
– Только осторожно, чтобы солярой от тебя не воняло, – сказал краснофлотец.
Никанор был человеком аккуратным, поэтому быстро нашел топливный провод, набрал полную грелку солярки, стараясь не пролить ни капли.
Ознакомительная версия.
