Машина покатила по российской дороге. ГАЗ-66 подбрасывало на ухабах так, что часть тела, предназначенная сидеть, отрывалась от скамьи и подлетала вверх, а затем, неожиданно для себя, соединялась с досками лавки, сотрясая позвоночник и все внутренности. Удерживаться в кузове, цепляться руками за борта прыгающего автомобиля было невыносимо. Но после неоднократного повторения упражнения «взлет-посадка» пятая точка генерала научилась быстро реагировать. Теперь начальника «автобата», заевшегося борова, ждал неизбежный нагоняй.
«Газон» остановился в промежуточной точке. Начальник госпиталя попросил лейтенанта уступить место в кабине майору медицинской службы, полногрудой даме лет сорока. Доктор с трудом забралась в кабину, а симпатичная девушка, старший лейтенант, через открытый задний борт легко запрыгнула в кузов. Увидев попутчика, она присела на скамью у противоположного борта. Машина тронулась, и человек в солдатской плащ-накидке невольно уставился на незнакомку.
«Держаться, только не смотреть на…» – он заставлял себя повернуть голову в противоположную сторону, приказывая: «Держаться!», но голова генерала остается быть головой мужчины, и с этим ничего нельзя поделать.
Да и как можно было не смотреть на носочки, одетые не по форме на безупречные голени? Как удержаться и не смотреть на согнутые в коленях ножки, идеальная округлость которых заставляет забыть о должностных инструкциях. Генерал мог удержаться в кузове машины, но мужчина не мог устоять от соблазна и не смотреть на ножки в коричневых туфельках. В какой-то момент машину подбросило на колдобине, и девушка, протянув руки, полетела прямо в его объятия.
– Ой, извините! – сказала она, увидев генеральские звезды на погонах.
– Ничего. Мне было приятно поймать вас. Садитесь рядом, и я буду вас придерживать.
– Ну, что вы, товарищ генерал-майор.
– Это приказ, товарищ старший лейтенант. А приказы не обсуждаются.
Зарумянившись, она присела рядом. Но не испуг, а скорее кокетство заставило покраснеть ее щеки.
Генерал постучал по кабине. Машина остановилась.
– Сержант, – распорядился он, – дальше езжай как можно медленнее.
Майор медицинской службы, увидев генерала, поспешила уступить ему место в кабине. Но он остался в кузове, накинув полу плаща на плечи приглянувшейся девушки.
Имея жену и двоих детей, он влюбился. И теперь дни и ночи, субботы и воскресенья пропадал «на службе». Жена с пониманием и сочувствием терпеливо ждала своего супруга, «мужественно» переносившего все тяготы и лишения военной службы, а он в это время превращался в солдата любви и сдавался в плен милому чуду… Любовь всегда приходит нечаянно, когда ее никто не ждет… Кто из нас безгрешен?
Ни он, ни она не были какими-то особенными. Она – среднестатистическая женщина тридцати лет, брошенная мужем: ушел к другой, оставив молодую мамочку с грудным сыном. Через некоторое время бывший стал притязать на секс, и возможно она, в конце концов, и уступила бы, если бы не появился Леонид, мужчина без выдающихся анатомических данных. Но!.. Для занятия сексом это была идеальная пара. Одного телефонного звонка было достаточно, чтобы он возжелал ее. Двух его слов хватало, чтобы она ответила «да».
С момента их знакомства не прошло и месяца, а он был влюблен как мальчишка. Да и она готова была идти за ним и в огонь и в воду. Используя свое положение, он оперативно решил вопрос о ее переводе из части «N» в санчасть поближе к себе, лично внес в списки и поставил свою подпись под ордером на получение жилья в сдающемся доме. А дождавшись отпуска, укатил со своей любовью в Карелию. На маленький каменистый остров их доставил служебный вертолет. Жили они в палатке. Какое блаженство просыпаться ради нее, ее нежных губ, ласковых рук. Вставать и стоять по стойке смирно перед «гротом любви», всегда готовым принять в себя бьющего копытом «скакуна»…
А потом он вернулся в Москву…
Помощь всегда бывает своевременной
– Леонид Иванович, присаживайтесь, – предложил своему подчиненному старший по званию. – Вот, ознакомьтесь, – он протянул рапорт, в котором значилось, что начальник оперативно-технического управления ГРУ, генерал-майор Чистилин Леонид Иванович вне очереди выделил квартиру не просто нуждающемуся, а своей любовнице.
Чистилин прочитал кляузу, поднялся со стула и, встав по стойке смирно, сказал:
– Командир, не требуйте от меня делать шаг назад. Я офицер, а моя дама сердца – не разменная монета. Если вы считаете, что я не достоин быть членом вашей команды и мое поведение дискредитирует вас как руководителя, я готов продолжать служить Отчизне в любом другом месте.
– Ладно, ладно, не горячись. По правде, я и не ожидал другого ответа.
Видел я твою даму сердца – завидую. Скоро я перейду в другое ведомство и хочу после ухода Ельцина рекомендовать Верховному Главнокомандующему на свое место тебя. А пока я отправлю тебя, от греха подальше, в длительную командировку с проверкой восточных округов…
Из раздумий генерал-полковника вывел стук в дверь. Вошел адъютант и доложил:
– К вам руководители первого и шестого управлений.
– Пусть заходят.
Вошедшие за руку поздоровались с Леонидом Ивановичем и присели поближе к нему. Вместе с их приходом сменились и декорации. Сильный порыв ветра ударил в окно. Небо стремительно потемнело. Золотое солнечное утро сменилось серым, хмурым днем.
Начальник аналитического отдела Савелий Удодов сообщил подробности событий сегодняшней ночи. Доложил, что фото интересующих их людей разосланы во все пункты пересечения сухопутных, морских и воздушных границ. Результатов пока нет. Помолчав, рассказал о том, что последний раз пара вертолетов делала дозаправку в Пскове, а затем продолжила путь в сторону Латвии. Есть все основания полагать, что похитители пересекли границу в районе озера Питель.
– Да, хорошо сработали. Ничего не скажешь… Полстраны пролетели – и хоть бы что… – раздосадованно произнес начальник ГРУ.
– Так они же воспользовались кодами доступа высшего уровня. Им и скрываться не надо было. Ведь ваш адъютант доложил об успешном завершении операции. Потому и не беспокоились… – оправдывался начальник шестого управления Константин Перегуда.
– Что у нас по клинике? Хоть там все в норме?
– Так точно. Оборудование и персонал в целости и сохранности.
– Значит, я могу докладывать Главнокомандующему, что нами обнаружена и обезврежена секретная лаборатория, ставящая эксперименты в области смены человеческого сознания? Я правильно вас понимаю?
Возникла невнятная пауза.
– Не слышу ответа! Что вы скажете по этому поводу? – генерал-полковник повторил вопрос.
– Я считаю, пока не стоит докладывать. Преждевременно. Мы с Савелием Федоровичем лично все осмотрим на месте и доложим вам. А вы примете решение.
– Согласен. Не будем загружать верховное командование непроверенной информацией.
Размышления о выгоде игнорируют подсказки совести
Тотьма. За месяц до настоящего времени
Невысокий мужчина в дорогом, подогнанном по фигуре, костюме прошел через услужливо открытую помощником дверь. В просторном холле, сияющем белизной, его встретил наголо бритый, худощавый человек лет пятидесяти.
– Добрый день, Илья Иванович. Прошу, пройдемте ко мне в кабинет.
– Добрый день, Аркадий. К чему такая срочность? Что-то случилось с мамой?
Доктор и помощник переглянулись, отметив, что и без того некрасивое лицо босса посерело от переживаний, а под глазами четко обозначились круги.
– В медицинском плане состояние вашей матери – без особых изменений. Но она попросила меня с вами поговорить. – Поджав узкие губы, он посмотрел на помощника Ильи Ивановича и добавил: – Позвольте без посторонних.
– Не понимаю, почему моя мама хочет сообщить мне что-то важное через тебя?
– Вы же знаете, что после последней операции по пересадке мы держим ее в состоянии искусственного сна. Даем ей лишь два часа бодрствования для так называемой «умственной прогулки». Так вот, только ее пробудили, она сразу велела позвать меня.
Лицо Ильи посерело еще больше. Остановившись перед дверью с табличкой «Главный врач клиники НАНО», он обернулся к помощнику и жестко сказал:
– Жди в холле.
Сам отворил дверь, прошел в кабинет и сел за стол, заняв кресло доктора.
– А теперь говори, что случилось. Постарайся быть кратким. – Он сжал челюсти с такой силой, что вздувшиеся желваки натянули до блеска кожу на скулах.
Аркадий присел в кресло, закрыл глаза и произнес:
– Ваша мама хочет умереть.
Илья схватил высокий фужер, стоявший рядом, резко замахнулся, но не швырнул в голову доктора, как этого хотел. С хрустом раздавил стекло в широкой ладони, и темная кровь закапала на костюм. Он медленно встал, снял с вешалки халат, зажал ворот в кулаке, чтобы унять кровотечение. Подойдя к Аркадию, накинул халат петлей вокруг его шеи.
