— Везде да не везде. Ну-ка, Андрюх, давай покажем этим ребятишкам, как завтракают диггеры!
Диггеры высветили на стене глубокую нишу и дружно туда запрыгнули. Места хватило только для двоих. Спецназовцы остались стоять по колено в воде.
— Ну вот, — удовлетворенно сказал бородатый диггер. — Теперь мы быстренько перекусим и пойдем дальше.
— А потом перекусить нельзя? — осведомился старлей.
Андрей покачал головой:
— Нет. Под землей нельзя спешить. А мы с Сержем всегда, когда спускаемся под землю, устраиваем маленький пикник. Это такая традиция, и ее нельзя нарушать.
— Нарушишь традицию — быть беде, — подтвердил бородатый.
Тощий достал из прорезиненного рюкзака сверток с бутербродами и две банки пива. И диггеры как ни в чем не бывало принялись жевать бутерброды и запивать их пивом, даже не взглянув на мокнущих в воде спецназовцев.
— Эй, — тихо, но с угрозой в голосе, окликнул их старлей. — Вы что, с ума сошли? Что это еще за театр?
— Это не театр, — ответил тощий, — это пикник.
— Пикник на обочине, — скаламбурил бородатый и хохотнул.
Старлей обернулся и посмотрел на угрюмые злые лица спецназовцев. «Еще минута, и мои парни их разорвут», — подумал он. А вслух сказал, обращаясь к диггерам:
— Вы сильно рискуете, пацаны. У моих ребят нервы не железные.
— Да ну? — нагло осведомился тощий. — И что вы нам сделаете? Переломаете ноги?
— Если дойдет до этого, я сделаю это с удовольствием, — честно ответил старлей.
Диггеры усмехнулись.
— А вы сумеете найти дорогу назад? — спокойно спросил Андрей. — Нет? Ну а если нет, то стойте и потейте. — Он показал своему товарищу на мокнущих в воде спецназовцев и насмешливо произнес: — Полюбуйся, Серж, — менты в дерьме. Нечасто такое увидишь, да?
— И не говори, — подтвердил бородатый. — Обычно они нас стараются в дерьмо загнать. Ничего, пусть постоят, подумают.
— Кстати, ребята, — сказал тощий, обращаясь к спецназовцам, — рекламная акция окончена.
— Какая рекламная акция? — не понял старлей.
— Ну как же, мы вас довели до коллектора? Довели. Сделали это бесплатно? Бесплатно.
— И что? — не понял старлей.
— А то, что это была рекламная акция, — с ухмылкой сообщил бородатый. — Теперь, если хотите, чтобы мы вели вас дальше, платите деньги.
У спецназовцев вытянулись лица.
— То есть как это? — не понял старлей.
— А вот так. Мы на шару корячиться не подписывались. Мы на вас свое время тратим, а оно денег стоит.
— И сил, — добавил бородатый, отхлебнув пива. — Я бы мог эти силы на что-нибудь полезное потратить.
Старлей прищурил светлые глаза.
— Сколько же вы хотите? — глухо спросил он.
— По штуке баксов на рыло, — ответил тощий диггер. — Это будет справедливо.
— Точняк, Андрюх, — подтвердил бородатый. — За меньшее я и с дивана не встану.
Тощий насмешливо посмотрел на старлея и сказал:
— Так что, думай, братишка. Решай. Платишь деньги — идем вперед. Нет — возвращаемся назад.
— А пока думаешь, мы перекусим, — заявил бородатый, подмигнув тощему.
И диггеры снова принялись за свои бутерброды.
Старлей снял с пояса рацию.
— Семенов, твои диггеры требуют плату! — рявкнул он в шуршащий микрофон рации.
— Что? Какую плату?
— Штука баксов на рыло!
— Это что, шутка? — пробился сквозь шуршание рации недоуменный голос капитана Семенова.
— Нет. Это всерьез!
Последовала пауза. Затем далекий, нечеткий, смазанный помехами голос Семенова произнес:
— Денег нет и не будет. Так им и передай.
Старлей повесил рацию на пояс и повернулся к диггерам:
— Денег не будет, — сухо сказал он. — Придется вам поработать бесплатно.
— Пусть твои парни бесплатно работают, — пробурчал с набитым ртом бородатый диггер. — А мы не скот.
Диггеры переглянулись, отсалютовали друг другу алюминиевыми банками и, ухмыляясь, отхлебнули по глотку.
Один из спецназовцев, хмурый парень с плоским носом, подошел к старлею и прошептал ему на ухо:
— Старлей, эти щенки над нами издеваются.
— Вижу, — хмуро ответил тот. — А что я могу сделать? Без них мы заблудимся.
Спецназовец помолчал, обдумывая ситуацию, потом сказал:
— Можно я с ними поговорю?
Старлей пристально на него посмотрел. Потом пожал плечами:
— Валяй. Только не слишком.
— Не бойся, все будет оʼкей.
Спецназовец подошел к жующим диггерам.
Бородатый оглянулся и насмешливо спросил:
— Что, браток, тоже хочешь? Извини, но для тебя ланч не предусмотрен. Ланч только для белых людей. А для тебя…
Спецназовец, ни слова не говоря, протянул руку и схватил парня за нижнюю губу.
— А-а… — взвыл тот.
— Знаю, это очень больно, — сказал спецназовец. — А теперь слушай меня внимательно, парень: мы сюда пришли не в игры играть. Не знаю, чем тебя достали менты, если честно, мне на это плевать. Но если ты еще раз позволишь себе хоть одну хамскую реплику, я оторву тебе губу. Даю слово. Ты мне веришь?
— Верю, — простонал бородатый диггер. Из глаз его потекли слезы.
— Вот и молодец.
Спецназовец отпустил бородатого и повернулся к тощему. Тот сидел с хмурым видом.
— Ну? — спросил спецназовец. — С тобой тоже нужно провести воспитательную работу, или ты уже выучил урок?
— Я все выучил, — ответил тощий. Он был бледен и напряжен.
Спецназовец посветил ему в лицо фонарем и сказал:
— Тогда повтори.
— Если мы будем хамить, вы нас изуродуете, — угрюмо отозвался тощий.
Спецназовец улыбнулся:
— Молодец, понял.
— А я всегда был понятлив, — тихо проговорил тощий, глядя на спецназовца ненавидящим взглядом.
— Верю. А теперь, пацаны, слазьте со своего шестка — и вперед. У нас мало времени.
Спецназовец повернулся к старлею, подмигнул и, взбивая ногами воду, занял свое место в шеренге.
Диггеры выбрались из ниши и надели рюкзаки.
— Идите прямо за нами. Никуда не сворачивая, — сказал тощий. — Если потеряетесь — ваши проблемы.
Диггеры повернулись, включили фонари и зашагали вперед. На этот раз молча и гораздо резвее, чем прежде.
Путь назад оказался не таким легким, как можно было предположить. Группа то и дело сбивалась с дороги. Девушки смертельно устали. Да и старший сержант Пахомов тоже. С момента похищения заложники передвигались только со связанными руками, и это здорово их вымотало.
Первой не выдержала Катя:
— Все, — заявила она, останавливаясь. — Я больше не могу. Идите куда хотите, а я останусь здесь.
— Дура, — спокойно сказал ей Гром. — Думаешь, одной будет легче?
— Одну тебя здесь в пять минут крокодильчики обглодают, — глупо пошутил Костя.
— С твоим шизанутым чувством юмора тебе лучше не вылазить, — ядовито ответила Катя. Она хотела сесть, но Ольга ей не дала.
— Кать, надо идти, — жалобно проговорила она. — Пропадешь здесь одна.
— Да что вы меня лечите! Я сама знаю, что мне делать. Я устала, я хочу посидеть. И вообще, я в туалет хочу!
— Садись прямо здесь, мы подождем, — сказал Гром.
Катя скорчила гримасу:
— У меня при вас не получится.
— Давайте я ее провожу! — предложила Ольга и взяла подругу за плечо. — Мы отойдем всего на десять метров. Давайте, а?
Гром пожал могучими плечами и небрежно согласился:
— Черт с вами, только быстрее.
Ольга и Катя двинулись к пандусу, где заметили темную нишу.
— Все, дальше я сама. — Катя зашла за пандус. Расположившись за пандусом, она сняла трусики и присела.
— Ты там в порядке? — спросила Ольга.
— Теперь да, — блаженно произнесла Катя.
Сделав свои дела, Катя встала и вдруг почувствовала что-то на своем плече. Она машинально повернулась и… оцепенела. Возле самого лица она увидела мужской ботинок. Да не просто ботинок. В ботинке была… нога!
Катя оттолкнула от себя ногу и отчаянно завизжала. Ольга выскочила из-за пандуса и застыла в ужасе. Не прошло и двух секунд, как возле них стоял Гром. На щеках его играл румянец, глаза бешено блестели.
— Что? — спросил он.
Катя, всхлипывая, ткнула пальцем в темноту. Гром и присоединившийся к нему Иркут посветили фонарями. На стене, в полутора метрах от пола, на старом кабеле висел человек.
— Шплинт! — крикнул Костя, подбегая к нему. — Шплинт, что с тобой?
Костя схватил Шплинта за руку и вгляделся в его лицо.
— Шплинт, ты… — Вдруг Костя осекся и выпустил руку Шплинта. — Глаза… — в ужасе прошептал он. — Его глаза.
Гром и Иркут подошли поближе и посветили диггеру в лицо. На месте глаз у того зияли две кроваво-черные дыры. Костя протянул руку и осторожно взял приятеля за подбородок. Приподнял ему голову и сказал дрожащим голосом:
— Шплинт, ты жив? Шплинт! Да что же это такое?!
