Директор ее компании — Мик. Случись с ней что, не хотелось бы, чтобы ему по наследству досталась куча вранья и деловые обязательства в придачу.
— Боюсь, они потребуют каких-то гарантий…
— Мистер Уэнлок, вы ведь выставите мне счет за это коротенькое дополнение? — Нина встала. Перед глазами поплыло, и пол чуть не ушел у нее из-под ног.
— Само собой, небольшой гонорар был бы…
— В таком случае, пожалуйста, сделайте, как я прошу, включите этот пункт. Если «Чартерхаус» станет возражать, тогда мне придется пересмотреть весь контракт.
Нина поблагодарила поверенного, попросила не откладывать дела в долгий ящик и вышла на яркое солнце.
От подступающей мигрени звенело в голове. Отыскав на стоянке свою машину, она протянула руку с ключом… и застыла. Дверца была открыта.
Какого черта!.. Я точно знаю, что закрывала машину.
Секундочку, как все было? Она приехала, вышла, захлопнула дверцу, машина бикнула, когда она ее запирала. Или нет? Нина заглянула внутрь. Все на месте. На заднем сиденье валяется ее куртка, на пассажирском месте — россыпь дисков. Даже навигатор по-прежнему лежит на передней панели, а вора он непременно заинтересовал бы.
Нина вытащила из сумки телефон. Надо позвонить домой, узнать, как там Джози, спросить, чего бы ей хотелось на ужин. Собрать расползающиеся мысли. Обрести какую-то опору. Руки тряслись, пальцы не попадали на нужные кнопки. Может, она вспугнула угонщика? Нина снова принялась набирать номер, расхаживая по стоянке — где лучше берет? — и оглядываясь по сторонам — не следят ли за ней? В трубке наконец раздался гудок, но включился автоответчик.
— Джози, ты дома? Возьми трубку, Джози! Перезвони мне сразу, как услышишь.
Она набрала номер дочкиного мобильного. Автоответчик.
Нет, у нее определенно мозги набекрень. При чем тут Джози? С ней-то что может случиться? Нина метнулась к машине, защелкнула ремень безопасности и рванула с места. Обратиться в полицию? И что она им скажет? Дверца была открыта, но ничего не пропало? Эка невидаль. Вероятно, она сама и забыла ее запереть.
Машина ползла с черепашьей скоростью, город стоял в пробках. Нина еще несколько раз звонила домой, но никто не подходил. Плевать, если застукают за пользованием телефоном во время вождения. Джози, Джози, ответь! В голову лезли дурацкие мысли, хотя она была почти уверена, что с дочкой ровным счетом ничего не случилось. Не в первый раз Джози не дает себе труда снять трубку.
Нина затормозила на дорожке, побежала к дому, распахнула дверь:
— Джози, ты дома?
В гостиной и в кухне — никого. Холл и столовая пусты.
— Джози, ты где?
Нина ринулась вверх по лестнице, каждая ступенька — как гора. В ванной витали запахи геля, лосьона, лака для волос; пар еще не выветрился — значит. Джози совсем недавно принимала душ. Вероятно, просто не слышала звонка.
— Джози? — Нина без стука ворвалась в комнату дочки.
Шторы задернуты, в углу голубовато светился экран компьютера. Когда глаза привыкли, Нина увидела лишь знакомый кавардак девчачьей комнаты. Джози не было.
Нина выскочила вон и уже в кухне, в очередной раз набирая дочкин мобильный, увидела Джози, идущую по дорожке.
— Слава богу! — Нина бросилась через заднюю дверь на террасу, вниз по ступенькам и прямо в объятия дочери.
— Ух ты! Мам, ты чего?
Они неожиданно поменялись ролями: Джози была взрослой, а Нина, дрожа как ребенок, прижималась к ее плечу, тыкалась носом в мягкую ткань халата. Джози даже еще не одевалась.
— Не обращай внимания. Просто у тебя сумасшедшая мать. — Нина смеялась, всхлипывала и шмыгала носом. С Джози все хорошо. Джози, как и положено, дома. Ничего плохого с ней не случилось — и не случится, убеждала себя Нина. — Представилось невесть что, но увидела, что ты в порядке, и отпустило. Ты почему к телефону не подходила?
— Прости, не слышала. Я нужна была папе в мастерской. — Джози потупилась.
Боится, дурочка, что будут ругать. Нина рассмеялась, пытаясь унять истерику.
— Ну и кто у нас избранный? Кто у нас допускается к папе в мастерскую, когда он работает?
Широченная улыбка расползлась по лицу Нины. Что это она, в самом деле? Совсем умом тронулась. Устает как собака, вот по рассеянности и оставила дверцу машины открытой. Еще повезло, что ничего не пропало. Нина обняла Джози за плечи и повела в дом.
— Папа просил кое в чем помочь. — Джози запнулась. — А еще куда-то подевалась моя одежда, и я хотела спросить, не видал ли он, — сердито добавила она.
Нина похолодела.
— Что значит — куда-то подевалась одежда?
— Странное дело. Я зашла в душевую кабинку, чистую одежду повесила на полотенца. Пока мылась, пару набралось под потолок. Выхожу, а одежды нет. Нигде. Я думала, ты перед уходом решила, что она грязная, и забрала в стирку.
Нина едва смогла выдавить хриплое «нет». Она оглядела сад. По коже противно ползли мурашки. Нина обхватила себя руками, ей вдруг стало холодно.
— Попробуй вспомнить, Джози, ты что-нибудь слышала, когда была в душе? Я ездила к юристу, а папа все утро сидел у себя в мастерской.
— Нет, ничего. Что и странно. Я думала, это ты раньше домой вернулась, а когда тебя не нашла, решила, что папа зачем-то забрал мою одежду. — Джози отвела глаза.
Нинины мысли мчались бешеным галопом. Нет, Мик ни за что не сделал бы такого. Ему и в голову не могло прийти залезть к Джози в ванную. И устраивать розыгрыши не в его духе.
— Держу пари, солнышко, это папа вздумал подшутить над тобой. Взял, наверное, и спрятал твои шмотки под диваном. — Нина натужно улыбнулась. — Пошли попьем чего-нибудь. — Нина сглотнула, но пересохшее горло драло как наждаком.
— Не-а. Я его уже спрашивала. И я злая как черт! Там были мои новые джинсы!
— Я куплю тебе другие, — спокойно сказала Нина, наливая Джози соку. А потом, не в силах справиться с собой, прошла по всему дому, захлопывая и запирая окна. Входную дверь она заперла на два оборота, дверь на террасу тоже.
— Мам, да мы задохнемся. Сегодня такая духотища. Что на тебя нашло?
Нина, пряча от дочки трясущиеся руки, попыталась изобразить улыбку.
— А мне, знаешь ли, холодно. То ли устала, то ли заразу какую подцепила. Новый контракт все силы отнимает, но я справлюсь, за меня не переживай, — бодро пообещала Нина.
Джози насупилась.
— Как знаешь. Если мои шмотки найдутся, скажи. — Она взяла свой сок и отправилась к себе.
«Ерунда. Она вечно все теряет», — бормотала Нина, расхаживая из угла в угол. Теннисные ракетки, книжки, свитера, тетрадки с домашним заданием. Нине вспомнилось, как однажды зимой Джози явилась из школы в легких туфлях — засунула куда-то теплые ботинки. Еще несколько посеянных вещиц — пустяки, ничего особенного.
— Никуда не уходи, ладно? — крикнула Нина как можно громче, чтобы Джози услышала за закрытой дверью.
Удержать дочь дома — это, конечно, утопия, но и выпустить ее на улицу немыслимо. По крайней мере, сейчас.
Кто бы мог подумать, что она доживет до такого? Счастливая семейная жизнь исключает любые поводы для беспокойства — в это Нина верила свято. Постаравшись взять себя в руки, минут десять она собиралась с мыслями, прикидывая, как поступить.
Наконец сходила за сумкой, подаренной Миком на прошлый день рождения, и села к кухонному столу. Порывшись в кожаной утробе, извлекла потрепанную записную книжку, которая хранилась в кармашке с молнией и сопровождала Нину везде. Когда-то книжка в матерчатом переплете служила для всевозможных записей, заметок, напоминаний. Со временем она заполнилась, и теперь ею не пользовались. Но на последней страничке был записан самый важный телефон, который когда-либо давали Нине.
Она взглянула на номер, и сердце ухнуло в желудок: номер давным-давно устарел. Однако, вычленив первоначальный номер и добавив современный код, Нина набрала все цифры и затаила дыхание. Она помнила его последние слова: «Если что — ты знаешь, где меня искать».
Ей и нужно-то всего несколько ободряющих слов, для пущей уверенности.
После четырех гудков ответил женский голос:
— Булочная «Клер», чем могу служить?
Нина в отчаянии бросила трубку.
Меня гипнотизируют двенадцать пар глаз. Стены в комнате отдыха расписаны красными загогулинами, словно я оказалась в утробе своего самого страшного ночного кошмара.
— Итак, — неуверенно начинаю я, — меня зовут мисс Джерард. Я буду вести у вас курс «Личное, общественное и санитарное просвещение».
Пройти нам предстоит многое, но я буду стараться, чтобы вам было интересно, а заодно мы с вами поближе познакомимся.
Я нервничаю до дрожи в коленках. В комнате со сводчатым потолком и огромными окнами, выходящими на школьный двор, висит тишина. Несмотря на неприглядную панораму за окном, здесь очень мило: мягкие пуфы, пара удобных диванов, телевизор и стойка с DVD. В одном углу разместились холодильник, маленькая раковина, рабочий стол с чайником и тостером, а на другой стороне — письменный стол и единственный компьютер. В качестве экранной заставки на мониторе плавают фотографии школьных спортивных команд.
