– Орасио, – негромко позвал он. – Как караются грешники в первом круге Ада в «Божественной комедии»?
Себаштиану читал книгу давно, и подробности потускнели в его памяти. Он помнил отдельные сцены и строфы, но предпочитал проверить свою страшную догадку, проконсультировавшись с Орасио. Напряжение, волнами исходившее от Себаштиану, передалось другим, и в гостиной установилась плотная, как ватное одеяло, тишина. Орасио испытующе посмотрел на племянника.
– Миновав преддверие Лимба, где, как мы помним, пребывал Вергилий, провожатый Данте, мы встречаем праведных язычников, то есть безупречно добродетельных людей, не ведавших христианства. Их наказание заключается в том, что им не дано вовек узреть милость и славу Господа. Достаточно упомянуть, что в первом круге высится замок мудрых, где в числе прочих обитали древние поэты Гомер и Овидий. Предчистилище, – продолжал Орасио, – вплоть до врат Святого Петра, становится местом, где души отлученных и непокаявшихся ждут, когда им откроется доступ в Чистилище, то есть к искупительным мукам. И в этой связи возникает вопрос: какова вероятность, что душа из Лимба не очутится по ошибке в том месте, которое Данте называет сферой воздуха. Если мы рассмотрим в целом систему аллегорий, обратившись к традиционному истолкованию текста…
Себаштиану кивнул. Все правильно, память его не подвела.
– А второй круг? – спросил он.
Орасио, не привыкший, чтобы его перебивали, моргнул и ответил не сразу, заинтригованно поглядев на Себаштиану.
– Во втором круге находятся обреченные на муки за грех сладострастия, – степенно уточнил Орасио. – В этом отношении мотивы чувственности, вожделения обретают особое звучание. Речь идет не только о деянии, но и о греховных помыслах. Чтобы ты лучше разобрался, скажу, что в эпоху, когда создавалось это произведение, было очень велико влияние Джованни Фиданцы, святого Бонавентуры.[41] Его философские трактаты считаются трудами, содержащими ключ к пониманию теологии и морали Средневековья. Таким образом, согрешить в помыслах было ничуть не лучше, чем согрешить физически. Забавно, что место казни за сладострастие расположено во втором круге, сразу вслед за Лимбом, иными словами, выше тех, где караются грехи, казалось бы, менее тяжкие, как, допустим, чревоугодие. И это доказывает, что в действительности к сладострастию, хотя оно и являлось смертным грехом, относились терпимо. Например, во втором круге мы встречаем Франческу да Римини, выданную замуж за хромого Джованни Малатесту и влюбившуюся позднее в своего деверя Паоло. Застигнутые во время любовного свидания, они были убиты разгневанным мужем. В круге втором в наказание назначены вьюги и ураганный ветер, который крутит несчастных и истязает нагую плоть. – Он хлестнул воздух рукой. – Вот и все, в самых общих чертах. Разумеется, на эту тему можно рассуждать бесконечно. А зачем тебе?
Себаштиану не отводил требовательного взгляда от Орасио.
– А третий? – упрямо продолжал он, пропустив мимо ушей вопрос дяди. Строки поэмы постепенно всплывали в памяти.
– Чревоугодники и те, кто предавался излишествам, уступив соблазну. В целом в третьем круге находятся люди, преданные обжорству, неспособные пожертвовать ради будущей благодати первобытной тягой к еде, те, кто животные инстинкты ставил выше духа человеческого. Их наказание – холод, ледяные дожди, град и снег. Себаштиану, а почему тебя это интересует?
Себаштиану перевел дух, приходя в себя. Он осознал, что сидит на краю кресла, а все остальные настороженно следят за ним.
– У тебя есть здесь экземпляр поэмы? – спросил Себаштиану.
– Разумеется, – отозвался Орасио.
Он снял один том с полки книжного шкафа и подал племяннику. Некоторое время Себаштиану молча перелистывал страницы: он читал быстро, разыскивая определенные места, которые помнил смутно.
– Если коротко, – сказал он наконец, – серийные убийцы, как правило, следуют заданному сценарию или ритуалу. Бывают, конечно, исключения, но редко. Джек Потрошитель убивал только проституток, чтобы затем изуродовать их тела. Вычислить этот сценарий – значит сделать первый шаг, и очень важный шаг, к поимке преступника. Он дает нам недвусмысленные указания. Я думаю, что убийца Хуана Аласены воодушевлен поэмой Данте, – медленно закончил он.
На улице Себаштиану первым делом вытащил мобильник и набрал номер Морантеса. Друг ответил после четырех гудков.
– Себаштиану, – голос Морантеса звучал натянуто, – я сейчас не могу говорить.
– Одну секунду, у меня важное сообщение.
– Да, Себаштиану, но…
– Кажется, я понял, чем руководствуется твой преступник, – торопливо перебил Португалец.
Из трубки не доносилось ни звука.
– Морантес?
– Да, я здесь. Послушай, я сейчас не могу говорить. Я тут увяз по уши… Возвращаюсь в Мадрид послезавтра, тогда и увидимся.
– Я же завтра уезжаю. Позвони мне в Лондон, и я тебе все расскажу.
– Даже не думай, парень. Если у тебя есть горячая информация, с тобой многие захотят побеседовать. Учти…
Вдруг раздался грохот, похожий на выстрел, оборвав агента на полуслове, послышались крики и брань.
– Вот дерьмо! – завопил Морантес. – Португалец, жди меня через два дня в Мадриде. – И мгновенно оборвал связь.
Себаштиану озабоченно выключил телефон. Во что влип его приятель? Он закрыл глаза и потер веки большим и указательным пальцами. Итак, до конца недели он остается в Мадриде. Португалец снова открыл телефон и позвонил в туристическое агентство.
Два лишних дня в Мадриде нарушали все планы Себаштиану. Теперь профессору предстояло звонить в университет и договариваться, чтобы помощник провел вместо него занятия, а секретарша отменила назначенные встречи. И как назло, все это приключилось в начале последнего триместра, практически накануне экзаменов.
Но с другой стороны, как он мог уехать из Мадрида, располагая такой информацией? Если будет следующая жертва, а на сей счет он не тешил себя иллюзиями, то отчасти по его вине. Он должен остаться, поговорить с Морантесом и поделиться своими выводами. И убедить его, если друг не поверит.
Себаштиану не сомневался, что убийца скоро заявит о себе снова.
Наутро Португалец во второй раз наведался в Дом книги в центре города, купив «Божественную комедию» и несколько книг с комментариями и критическим анализом поэмы. Также он приобрел труд по орнитологии: он догадывался, к какому семейству птиц относилась пичуга, которую убийца Ванессы Побласьон (или мадемуазель Нуар) подбросил в квартиру несчастной, но предположение требовало проверки. Себаштиану вернулся домой, съел скромный обед и читал до самого вечера. У него появилось желание позвонить младшему инспектору Пуэрто и справиться о Морантесе, но он не стал этого делать. Португалец верил, что приятель сумеет о себе позаботиться.
Он открыл поэму великого итальянца на первой странице:
Земную жизнь пройдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу,
Утратив правый путь во тьме долины…
Поздно вечером Себаштиану бегом пересек площадь Олавиде, очень надеясь, что компьютерный магазин на противоположной стороне еще работает. В магазине горел свет, но табличка на двери сообщала: «Закрыто». На всякий случай Португалец подергал ручку, но ему не повезло. Тогда он заглянул внутрь через стекло и принялся подавать знаки продавцу, молодому парню с длинными волосами и серьгой в ухе. «Закрыто?» – беззвучно спросил Португалец, старательно артикулируя.
Юноша по ту сторону стекла задумался на пару мгновений, а затем улыбнулся и вышел из-за прилавка.
– Мы уже закрылись, но минутка всегда найдется, – сказал он, впуская профессора в магазин.
Себаштиану искренне поблагодарил его.
– Мне нужен адаптер для этого ноутбука. Я привез технику из Лондона, и у адаптера английская вилка, то есть квадратная вместо круглой.
– Секундочку. – Парень нырнул в дверь, которая вела в небольшое подсобное помещение. Вскоре продавец вернулся. – Вот, пожалуйста. Дайте мне ваш ноутбук, и мы проверим, подойдет ли.
У юноши была заразительная улыбка, и Себаштиану тоже улыбнулся. Компьютер включился с тонким писком.
– Что? Большая запарка? – полюбопытствовал продавец, укладывая адаптер в пакет.
– Нет, не особенно. Но ведь часто бывает, что из-за какой-нибудь ерунды невозможно работать. В любом случае спасибо, что открыли ради меня магазин.
– Да ла-а-адно, – сказал парень, растягивая слово. – Не за что. – Он заглянул в прайс-лист и принял деньги. – Надеюсь, вы останетесь довольны. Если возникнут проблемы, обязательно приходите.
Себаштиану утвердительно кивнул и вышел из магазина. Он просидел ночь, составляя краткий отчет и дублируя информацию для доклада семье Аласена.
