Майкл Коннелли - Кровавая работа

Компьютер, в котором хранятся данные по всем преступлениям особой жестокости, сравнивал каждую заполненную форму, состоящую из восьмидесяти ответов, со всеми отчетами, хранящимися в базе. Кроме того, сравнивались снимки мест преступления и вскрытия убитых. Анализ выявил схожесть преступления в Васкез Рокс с другим, совершенным ранее в районе Сепалведа Пасс в Лос-Анджелесе. Тот же способ убийства, тело убитой в одежде брошено на набережной, другие мелкие детали, — все сходилось. Маккалеб понял, что в огромном регионе Большого Лос-Анджелеса[3] действует новый серийный убийца. В обоих случаях было очевидно, что женщины были похищены за два-три дня до совершения убийства. Это означало, что убийца сначала сохранял им жизнь — возможно, для того, чтобы надругаться над ними, ублажая свои больные фантазии.

Связать два дела в одно — это был первый шаг. А найти и поймать убийцу — следующий, что вполне очевидно. Однако не было сделано ни то ни другое. Маккалеб был детективом весьма дотошным и выяснил, каков был временной интервал между преступлениями. Неизвестный, как официально именовали преступника в документах ФБР, не обнаруживал себя целых одиннадцать месяцев, прежде чем вновь дал волю своей извращенной фантазии и напал на вторую женщину. Маккалебу в данном случае было ясно, что преступник «зациклился» на первом убийстве до такой степени, что оно, в сущности, питало его жизненную энергию и силы почти год. Программа по серийным убийцам, разработанная в Бюро, доказывала, что с каждым новым убийством интервал между ними будет становиться короче и короче, так что убийца может начать поиски свежей «добычи» раньше ожидаемого срока.

Маккалеб создал для Уинстон условный портрет убийцы, но этого было недостаточно, что оба прекрасно понимали. Белый мужчина от двадцати до тридцати лет, разнорабочий с мизерными средствами, Неизвестный мог иметь предысторию своих сексуальных преступлений или случаев ненормального поведения. Если в его жизненный опыт входило тюремное заключение на относительно длительный срок, то этот факт мог и увеличить предполагаемый возраст убийцы.

Все было как всегда: портреты преступников, выполненные с помощью компьютерной программы, теоретически были безукоризненны, однако редко помогали в поимке маньяков-убийц. Портрет, созданный Маккалебом для Уинстон, подходил сотням, если не тысячам мужчин, проживающих в районе Большого Лос-Анджелеса. Проверив все «ниточки», они решили, что остается только ждать. Маккалеб сделал пометку о деле в своем календаре и перешел к текучке.

В марте следующего года — восемь месяцев спустя после последнего убийства — Маккалеб вернулся к той пометке, перечитал файл и позвонил Уинстон. Ничего вроде бы не изменилось, не появилось ни новых подозреваемых, ни новых деталей. Между тем Маккалеб приказал следователю Уинстон установить наблюдение за обоими местами преступлений, а также за могилами жертв. Он объяснил, что убийца подошел к концу своего цикла и, значит, его больная фантазия начала выдыхаться. Острое желание испытать ощущение полного контроля над другим человеческим существом и, следовательно, ощущение собственной силы, дающей ему такую возможность, вскоре резко возрастет и станет бесконтрольным. Тот факт, что Неизвестный, очевидно, одевал свои жертвы после того, как надругался над ними, свидетельствовал о том, что в его сознании шла определенная борьба. Одна его часть стыдилась совершенного, и убийце подсознательно хотелось надеть на труп одежду — чтобы хоть как-то скрыть следы содеянного. Все это предполагало, что в течение восьми месяцев убийца находился в состоянии невероятной психологической неуравновешенности. Неудержимое желание действовать, воплощая свои фантазии в жизнь, и жгучий стыд, который он почувствует в результате содеянного, — вот две силы, ведущие жестокую борьбу в его душе. Одним из способов хотя бы на время утолить жажду убивать было посещение мест, где он совершал свои предыдущие преступления, чтобы «подпитать» свои мрачные фантазии. Что-то подсказывало Маккалебу, что убийца непременно посетит либо одно из мест убийства, либо могилу жертвы. Это также «приблизило» бы «фантазера» к делам рук своих и на время приостановило необходимость убивать.

Уинстон была против того, чтобы установить наблюдение из нескольких сотрудников, основываясь исключительно на предчувствиях агента ФБР. Однако Маккалеб и еще два агента уже получили разрешение на проведение слежки. Маккалеб сыграл и на чувстве профессионализма Уинстон, указав ей, что она может пожалеть о своем отказе, если слежка окажется успешной, в особенности если Неизвестный попытается нанести удар снова. С таким давлением на психику Джей Уинстон справиться не могла. Она отправилась к своему шефу и к своим коллегам, участвовавшим в расследовании, и в конце концов группа слежения была собрана из сотрудников всех упомянутых служб. Планируя детали слежки, Уинстон случайно обнаружила, что обе жертвы были похоронены на одном и том же Глендейлском кладбище, буквально в сотне метров друг от друга. Узнав об этом, Маккалеб заявил, что если Неизвестный вообще появится, то это произойдет на кладбище.

И опытный сыщик оказался прав. На пятую ночь наблюдения Маккалеб, Уинстон и два других следователя, прятавшихся в усыпальнице, из которой были видны обе могилы, заметили, как к кладбищу подъехал в крытом грузовичке какой-то мужчина, вышел из него и перелез через запертые ворота. Держа что-то под мышкой, он подошел к могиле первой жертвы, постоял минут пять неподвижно перед надгробием, а затем направился ко второй могиле. Его действия красноречиво свидетельствовали о том, что он отлично знает расположение могил. Возле второй могилы он развязал сверток, оказавшийся спальным мешком, разложил его на могильном холмике и уселся на нем, прислонившись спиной к надгробию. Полицейские не мешали мужчине. Его визит записывался на видеокамеру. Вскоре мужчина расстегнул брюки и начал мастурбировать.

Еще до того, как он вернулся в грузовик, его личность установили по номеру машины: это был Лютер Хэтч, тридцативосьмилетний садовник из Северного Голливуда, освобожденный четыре года назад после отбывания девятилетнего срока в Фолсомской тюрьме по обвинению в изнасиловании. Субъект недолго оставался «Неизвестным». Когда вычли годы, проведенные им в заключении, из возраста теоретического «портрета», оказалось, что программа нарисовала этот портрет почти с абсолютной точностью. В течение последующих трех недель за Хэтчем велось круглосуточное наблюдение — сюда вошли еще два посещения Глендейлского кладбища, — пока однажды вечером сыщики не арестовали убийцу, когда он попытался силой втащить в свой грузовик молодую женщину, выходившую из галереи «Шерман Оукс». В грузовике офицеры полиции, производившие арест, нашли катушку скотча и бельевую веревку, разрезанную на четыре равные части общей длиной примерно полтора метра. Получив ордер на обыск, полицейские перевернули машину и квартиру Хэтча вверх дном и обнаружили волосы, нити с одежды, следы засохшей спермы, путем анализа ДНК и других исследований связавшие убийцу с двумя жертвами. Тут же получивший в местной прессе кличку «Могильщик», Хэтч занял свое место в ряду маньяков-убийц, что так волнуют воображение читателей.

Опыт Маккалеба и его профессиональная интуиция помогли Джей Уинстон раскрыть дело. Это был один из тех случаев в полицейской практике, о которых долго вспоминали как в Квонтико, так и в Лос-Анджелесе. В ночь ареста Хэтча группа слежения устроила себе маленький праздник. Выбрав удобный момент, когда они сидели в баре, Джей Уинстон повернулась к Маккалебу и сказала: «По этому делу я ваш должник. Мы все ваши должники».

Для первого «выхода» в качестве водителя Терри Бадди Локридж оделся так, словно они отправлялись в ночной клуб. Он был одет в черное с головы до ног. Даже его кейс и тот был черного цвета. Стоя на пристани рядом со шлюпом приятеля, Маккалеб глядел на него, потеряв дар речи.

— В чем дело, Терри?

— Все в порядке, пошли.

— Как я тебе нравлюсь?

— Ничего, но немного странно, учитывая, что ты собираешься провести целый день в машине. Ты не передумаешь?

— Не-а.

— Тогда поехали.

Автомобиль Локриджа — семилетний серебристый «Форд-таурус» — был в хорошем состоянии. По пути в Уиттьер Локридж несколько раз пытался выяснить у своего приятеля-сыщика, какое дело тот собирается расследовать, однако его вопросы повисали в воздухе. В конце концов Маккалебу удалось перевести разговор на их любимую тему о достоинствах и недостатках парусных шлюпок и моторных лодок. Они добрались до Управления шерифа «Звездный центр» за час с небольшим. Локридж втиснул свой «таурус» на одно из парковочных мест для посетителей и выключил зажигание.

— Я не знаю, сколько я там пробуду, — сказал Маккалеб. — Надеюсь, тебе есть чем себя занять. Скажем, книгой или губной гармошкой.