Его приятели, включая Датча Бертона, встретили и проводили ее свистом и улюлюканьем. Они особенно возбудились, начали отпускать сальности и двусмысленные предложения, когда она наклонилась за оберткой. Уэс посмотрел на нее в глубокой задумчивости. Конечно, ему понравились ее задорно вздернутые сиськи и крепкий задик, тут без вопросов. Но еще больше его завело ее презрительное отношение к нему как к тупой деревенщине.
В большинстве своем студентки падали в обморок, стоило ему только войти в комнату. Девчонки, как и парни, делали зарубки на столбиках кровати, и ночь, проведенная с лучшим спортсменом, котировалась очень высоко. В то время они с Датчем были звездами футбольной команды, Уэс был центрфорвардом, Датч — защитником-хавбеком. Девушки не отказывали им ни в чем, наоборот, частенько, они получали больше, чем просили. Переспать или получить упрощенную быструю процедуру было легко: настолько легко, что секс стал утрачивать свою привлекательность. Эта девушка привлекла его своим независимым духом.
И куда подевался Дорин дух теперь? Он практически испарился после свадьбы, хотя вот сейчас как-то неожиданно проявился.
— Неужели яблочный пирог для тебя важнее сына?
— Ради бога, Дора, я всего лишь хотел…
— Когда-нибудь ты оттолкнешь его окончательно. Он уйдет от нас, и мы его больше не увидим.
— Знаешь, в чем твоя проблема? — разозлился Уэс. — Тебе делать нечего, вот что. Сидишь тут целыми днями, смотришь кретинские шоу по телевизору, где бабы перемывают косточки мужчинам, и все, о чем они говорят, все недостатки! — приписываешь мне. Потом ты выдумываешь все эти ужасы… В нашей семье никогда ничего подобного не будет! Мой папаша был строг со мной, но я я этого не умер! Со мной все в порядке.
— Ты его любишь?
— Кого?
— Своего папашу.
Уэс яростно сунул в рот кусок пирога.
— Я его уважаю.
— Ты его боишься. Трясешься перед этим злобным старикашкой. В штаны готов наложить от страха.
Уэс бросил ложку на тарелку и встал так стремительно, что его стул грохнулся на пол. Несколько бесконечных секунд они смотрели друг на друга через стол. Потом он улыбнулся.
— Черт, Дора, я просто балдею, когда ты начинаешь ругаться.
Повернувшись к нему спиной, она отвернула краны в раковине. Уэс подошел к ней, протянул руки из-за ее спины и привернул краны.
— Посуда подождет. — Обхватив ее руками за бедра, он прижался к ней сзади. — А вот кое-что другое ждать не может. Из-за тебя у меня такой стояк…
— Засунь его куда-нибудь еще, Уэс.
Он презрительно хмыкнул и разжал руки.
— Что я всегда и делаю.
— Я знаю.
Она вновь включила воду.
* * *
Датч громко постучал в заднюю дверь дома Хеймеров. Через окно он видел, что в кухне горит свет, но она была пуста.
Притоптывая ногами от нетерпения и холода, он еще раз постучал, открыл дверь и крикнул:
— Уэс, это я, Датч.
Он вошел, внеся с собой порыв ледяного ветра, закрыл дверь, прошел через кухню и заглянул в гостиную.
— Уэс? — крикнул Датч в надежде перекричать раскаты рока, доносившиеся из задней части дома, вероятно, из комнаты Скотта.
Дверь, соединяющая кухню с гаражом, открылась у него за спиной. Датч повернулся и увидел входящего Уэса.
— Так ты все-таки пришел! — засмеялся Уэс, увидев Датча посреди своей кухни. — Я так и знал. Знал, что не устоишь, прибежишь посмотреть порнушку. Я заливал антифриз в машину Доры. На таком морозе… — Тут его улыбка померкла. — Что-то случилось?
— Лилли попала в аварию.
— О боже! Она пострадала?
— Нет, не думаю. Не знаю.
Обхватив Датча за плечи, Уэс провел его в гостиную и подтолкнул к дивану. Датч снял шапку и перчатки. От его башмаков на ковре натекла грязная лужица тающего льда, но ни один из них этого даже не заметил. Уэс налил четверть стакана виски «Джек Дэниэлс» и поставил стакан перед Датчем.
— Выпей, а потом расскажешь, что произошло.
Датч залпом проглотил виски, поморщился и с трудом перевел дух.
— Она оставила мне послание в голосовой почте. Я как раз говорил с родителями Миллисент Ганн и не мог ответить на звонок. Ну, словом, произошла какая-то авария, пока она спускалась с горы. Черт побери, когда я спускался, я же думал, что она едет следом за мной! Не надо мне было уезжать раньше ее. Дорога уже обледенела. Думаю, ее занесло, что-то в этом роде. Откуда мне знать? В общем, она сказала, что вернулась в коттедж и что Бен Тирни…
— Тирни? Это тот… — Уэс пальцами словно пробежался по клавиатуре.
— Да, тот самый. Писатель, искатель приключений или кто он там еще. Лилли сказала, что он пострадал.
— Они что, машинами столкнулись?
— Все, что она сказала, все, что я сумел разобрать. Связь по сотовому была ни к черту, понимаешь? В общем, я понял, что они в коттедже, что Тирни пострадал и что им нужна помощь.
— Что случилось? — спросила вошедшая в гостиную Дора. Она была в халате с высоким воротом и туго затянутым на талии кушаком. Выражением лица она всегда напоминала Датчу канатоходца, только что осознавшего, что он сделал неверный шаг.
Уэс вкратце обрисовал ей ситуацию.
— Лилли сказала тебе, что этот Тирни ранен? Ему плохо? — встревоженно спросила Дора.
Датч отрицательно покачал головой и протянул свой пустой стакан. Уэс наполнил его. На этот раз Датч не стал пить залпом, он осторожно отхлебнул.
— Понятия не имею. Может, у него одна царапина, а может, он на грани смерти. По правде говоря, мне плевать. Я боюсь за Лилли. Я должен подняться туда. Сегодня же.
— Сегодня? — ужаснулась Дора.
Уэс бросил взгляд в окно гостиной.
— Это дрянь все еще сыплется, Датч. Хуже, чем раньше.
— Ты мне будешь рассказывать! Я же сюда приехал. Теперь уже все вокруг было покрыто льдом. Дождь лил, не переставая, температура продолжала снижаться.
— И как ты собираешься туда добраться, Датч? Ты не сможешь подняться туда по дороге. Даже от полноприводного внедорожника толку мало на сплошном льду.
— Знаю, — желчно огрызнулся Датч. — Я уже пытался.
— Совсем рехнулся?
— Да, рехнулся! Как услышал ее голос на автоответчике, начал действовать, не задумываясь. Сел в машину и поехал, но… — Он опрокинул в себя остатки виски. — Меня вынесло на обочину, еле руль удержал.
— Я сварю кофе. — Дора отступила в кухню.
— Ты же убиться мог! — воскликнул Уэс. — Как ты мог так сглупить?
Датч сорвался с дивана и начал ходить взад-вперед.
— А что я должен был делать, Уэс? Сидеть здесь и ковырять в заднице, пока лед не растает? А может, пройдет неделя. Я не могу просто сидеть и ждать. А вдруг Лилли тоже ранена? На нее это похоже — ничего мне не сказать.
— Ты встревожен, я понимаю. Но, по большому счету, ты ж за нее больше не в ответе.
Датч стремительно повернулся к нему, стиснув кулаки, готовый врезать своему старому другу. То, что сказал Уэс, было правдой, но эту правду он не желал слушать. И уж тем более он не желал слушать ее от Уэса. От Уэса, который превосходил его во всем. От Уэса, который никогда не знал горечи поражений, ни минуты не сомневался в себе. От Уэса, который держал все под контролем.
— Я шеф полиции. Даже если отбросить все остальное, я в ответе за Лилли хотя бы в силу своей должности.
Уэс обезоруживающе развел руками.
— Да ладно, ладно, успокойся. Набрасываешься на меня, а толку что?
Датч взял с подноса, принесенного Дорой, кружку кофе и отпил несколько глотков, столь необходимых ему после двух порций виски. Неразбавленное спиртное показалось ему райским нектаром. Аромат, вкус, тепло, разлившееся в животе, приятное, похожее на щекотку, возбуждение в крови… Господи, только теперь он понял, как ему не хватало выпивки. А ведь совсем недавно он без нее часа прожить не мог.
— Кэл Хокинс все еще держит права на грузовик с песком? — спросил он вслух.
— В прошлом году город продлил его договор, — ответил Уэс. — Но только потому, что этот никчемный сукин сын — хозяин драндулета.
— Я послал людей на его поиски. Сам поехал к нему домой. Там темно и заперто наглухо. По телефону никто не отвечает. Если он не работает, не посыпает дороги песком, то где же он?
— Я думаю, в баре, — пожал плечами Уэс. — Вот почему он так любит свою работу. Работы у него — от силы на пару дней в году. Все остальное время он может с чистой совестью накачиваться пойлом.
— Мы уже проверили бары.
— Где продают акцизную выпивку в бутылках с этикетками? — Уэс фыркнул и насмешливо поднял бровь. — Кэла в таком месте не найдешь. — Он вышел в прихожую, вынул из стенного шкафа парку, шапку и перчатки. — Ты сядешь за руль. Я покажу, куда ехать.
— Спасибо за кофе, Дора, — сказал Датч, поднимаясь.
— Прошу вас, будьте осторожны.
— Не жди нас, — вот и все, что сказал ей Уэс.
Они вышли из дома и попали в худший из зимних штормов всех последних лет. Уэс хлопнул Датча по спине.