— А что если убийца, и в самом деле, окажется джентльменом? — испуганно проговорила Дейзи. — Представьте себе, что тут начнется!
— Быть может, это не такая уж чепуха, — глубокомысленно заметил ее отец. — В конце концов, где-то же он есть, этот изверг. И даже сейчас, сию минуту, он где-то да прячется.
— Конечно, он где-то есть, как не быть? — фыркнула миссис Бантинг. Наверху ей послышались шаги мистера Слута. Скоро нужно будет подать ему ужин. Она добавила поспешно: — Я хочу только сказать, что… что к Уэст-Энду он не имеет никакого отношения. Поговаривают, будто он моряк из доков — вот этому я скорее поверю. Впрочем, от этих разговоров мне уже дурно! С утра до вечера талдычим об одном и том же: Мститель то, да Мститель се…
— Наверное, сегодня Джо сообщит нам что-нибудь новенькое, — весело предположил Бантинг. — Ну как, Джо, есть новости?
— Папа, послушай! — взволнованно перебила его Дейзи и стала читать:
"А НЕ ПРИВЛЕЧЬ ЛИ СОБАК-ИЩЕЕК?".
— Собак? — испуганно переспросила миссис Бантинг. — С какой стати? Что за изуверская идея!
Бантинг бросил на нее слегка удивленный взгляд.
— Ну почему же? Идея сама по себе неплохая, только не в городских условиях. Здесь на каждом шагу мясные лавки, бойни и прочее в том же роде!
Дейзи продолжала читать, и мачехе послышалась в ее голосе дрожь восторга, злорадного торжества.
"Человека, который совершил убийство в одиноком лесу близ Блэкберна, выследили с помощью ищеек. Благодаря мудрому инстинкту четвероногих негодяй был приговорен и повешен".
— Ого! Кто бы мог подумать! — восхищенно воскликнул Бантинг. — В газетах иной раз можно встретить полезные предложения, Джо.
Но юный Чандлер мотнул головой.
— От ищеек проку не будет! Если бы Скотленд-Ярд прислушивался ко всем предложениям, которые в последние дни звучат… в общем, я хочу сказать, что тогда мы бы только этим и занимались, хотя разве сейчас дела обстоят иначе? — Он печально вздохнул. Им овладевала усталость. Вот бы остаться в этой уютной комнате и без конца слушать голос Дейзи Бантинг, вместо того чтобы возвращаться ан улицу, где холодно, промозгло и темно!
Джо Чандлера начала сильно тяготить его новая работа. Она приносила ему массу неприятностей. Даже в доме, где он жил, и в столовой, где обычно питался, все вокруг только и делали, что прохаживались по адресу полиции. Более того. Один из его товарищей по работе, которого он всегда уважал за ораторский дар, недавно принял участие в большой демонстрации в Виктория-Парке, где произнес пламенную речь с критикой не только комиссара столичной полиции, но и министра внутренних дел.
Но Дейзи, руководимая естественным желанием покрасоваться, и не подумала отложить газету в сторону.
— А вот еще одна заметка! — воскликнула она. — Папа, это опять письмо.
"ОСВОБОДИТЬ СООБЩНИКОВ ОТ НАКАЗАНИЯ
Дорогой сэр! В последние дни самые проницательные из моих знакомых неоднократно высказывали мысль, что должны существовать люди, которым известен Мститель. Даже будучи по натуре номадом…
— Что такое "номад"? — Прервав чтение, Дейзи оглядела собравшихся.
— Я всегда говорил, что у этого парня с головой все в порядке, — произнес Бантинг уверенно.
Вполне удовлетворенная этим замечанием, Дейзи продолжила:
— …Будучи по натуре номадом, он все же имеет какое-то обиталище, и живущие рядом с ним не могли не догадаться, кто он есть. Хранящий эту ужасную тайну молчит либо потому, что надеется на вознаграждение либо, будучи сообщником, страшится наказания. Я предлагаю, сэр, чтобы министр внутренних дел гарантировал ему безнаказанность. Только эта мера поможет привлечь Мстителя к ответственности. Трудно ведь рассчитывать на то, что он будет схвачен на месте преступления, а косвенным доказательствам английский суд не склонен доверять".
— В этом есть кое-какие резоны, — заметил Джо, склоняясь вперед.
Теперь он почти касался Дейзи. Когда она, чтобы лучше слышать, повернула к нему свое милое личико, Джо невольно улыбнулся.
— Да, мистер Чандлер? — спросила она с любопытством.
— Помните парня, который убил старого джентльмена в железнодорожном вагоне? Он спрятался у одной женщины… знакомой его матери. Долгое время она помогала ему скрываться. Но потом выдала и получила немалое вознаграждение!
— Едва ли я бы кого-нибудь выдала за вознаграждение. — Миссис Бантинг проговорила это, как всегда, медленно и веско.
— Выдали бы, миссис Бантинг, даже не сомневайтесь. Ведь это долг каждого добропорядочного гражданина. И при этом вы получили бы такую сумму какую мало кто зарабатывает за всю свою жизнь.
— Выдать кого-то за деньги значит стать вровень с обычным доносчиком, — упрямо продолжала миссис Бантинг. — А кому захочется, чтобы его называли доносчиком? К вам это не относится, Джо, — поспешно добавила она, — ловить преступников — ваша работа. Нет ничего глупее, чем искать убежища у вас. Это все равно, что шагнуть в клетку льва…
Бантинг хихикнул. Дейзи вставила кокетливо:
— Если бы я совершила что-нибудь дурное, я бы не побоялась обратиться за помощью к мистеру Чандлеру.
У Джо засверкали глаза.
— Если бы вы так сделали, мисс Дейзи, вам не пришлось бы опасаться, что я вас выдам.
Ко всеобщему удивлению, миссис Бантинг, сидевшая склонив голову за столом, издала возглас, в котором присутствующим послышались нетерпение, гнев и даже боль.
— Эллен, тебе что, нехорошо? — забеспокоился Бантинг.
— В боку кольнуло, — едва ворочая языком отвечала бедная женщина. — Уже прошло. Не обращайте внимания.
— Я, правда, не верю, что есть люди, знающие, кто такой Мститель, — быстро продолжил Чандлер. — Его выдал бы всякий: если не в интересах общества, то в своих собственных. Кто решится укрывать такое чудовище? С ним ведь опасно находиться наедине!
— Вы, стало быть, считаете, что он не в себе и не несет ответственности за свои поступки? — Миссис Бантинг подняла голову и устремила на Чандлера пронзительный взгляд.
— Мне не хотелось бы думать, что он не заслуживает виселицы, — задумчиво ответил Джо. — Тем более после всех хлопот, которые он нам доставил!
— Виселица для него слишком мягкое наказание, — вставил Бантинг.
— Ничего подобного, если он больной человек, — резко возразила его жена. — Это же просто зверство! Раз он сумасшедший, его место в больнице.
— Вы ее только послушайте! — Бантинг насмешливо взглянул на Эллен. — Ей лишь бы поспорить.1 В последние дни я стал замечать, что она, кажется, сочувствует этому извергу. Вот что значит не брать в рот ни капли спиртного.
Миссис Бантинг поднялась со стула.
— Что за чушь ты городишь, — произнесла она сердито. — Если среди этих убийств среди посетителей пивных станет меньше женщин, то, можно сказать, они пошли на пользу. Пьянство — национальный позор Англии, это я всегда говорила и сейчас говорю. А теперь, Дейзи, детка, давай-ка, поднимайся! Оставь газету. Мы уже достаточно наслушались. Постели скатерть а я спущусь в кухню.
— Не забудь про ужин для жильца! — крикнул ей вслед Бантинг. — Мистер Слут не всегда звонит в колокольчик, — пояснил он, обращаясь к Джо. — В это время он часто ходит на улицу.
— Не часто а иногда, если нужно что-нибудь купить, — резко бросила миссис Бантинг. — А об ужине я помню. Раньше восьми мистер Слут никогда не ужинает.
— Можно, Эллен, я отнесу ему ужин? — попросила Дейзи. Повинуясь мачехе, она встала, чтобы застелить стол скатертью.
— Конечно нет. Я уже говорила: он любит, чтобы только я ему прислуживала. Тебе и внизу хватит работы — лишняя пара рук мне очень пригодится.
Чандлер тоже встал. Ему почему-то неловко было бездельничать, когда Дейзи трудилась.
— Кстати, — обратился он к миссис Бантинг, — я совершенно забыл о вашем жильце. Как он, все в порядке?
— Тише воды ниже травы, — отозвался Бантинг. — Этот мистер Слут просто подарок.
Когда его жена вышла, Дейзи рассмеялась. — Вы не поверите, мистер Чандлер, но я еще ни разу не видела этого замечательного жильца. Эллен хранит его для себя. На месте отца я начала бы ревновать!
Оба мужчины разразились хохотом. Эллен? Даже подумать смешно.
— Что я еще могу сказать? По-моему, Дейзи обязана поехать. Нельзя все время делать только то, чего хочет твоя левая нога. Так уж устроен этот мир!
Миссис Бантинг, казалось, не обращалась ни к кому конкретно, хотя и муж, и падчерица находились в комнате. Она стояла у окна и смотрела прямо перед собой, не глядя ни на Бантинга, ни на Дейзи. Когда она говорила таким сердито-решительным безапелляционным тоном, домочадцам оставалось только повиноваться.
На мгновение воцарилась тишина, а затем Дейзи взволнованно запротестовала:
— Не понимаю, почему мне нужно ехать, если я не хочу! Я ведь тебе помогаю, Эллен? Дела в доме идут не хуже, чем когда ты была совсем здорова…
