Но Кемпер смотрел на ситуацию совсем с иной точки зрения. Он любил Эрин. Ну, может быть, он плохо умеет выражать свои чувства, но Эрин пора бы и так догадаться. Она должна бы знать, что он женится на ней, если это будет нужно.
— Я обязательно женюсь, обещаю тебе, — заверил Кемпер свою подружку. — Я просто жду подходящего момента.
— Ну, конечно, я так и поняла, — ответила Эрин не слишком уверенно.
Затем она повернулась и пошла вперед по узкой тропке. На губах у девушки играла слабая улыбка.
Какое завораживающее и одновременно отупляюще скучное занятие — смотреть, как отжимается Энди.
Морган и Пеппер тихо сидели у входа на фабрику. А что еще им было делать? Эрин и Кемпер ушли минут десять назад. Им придется искать дорогу к дому шерифа, потом все ему объяснять, а потом еще тащить его сюда. Раньше чем через полчаса их даже ждать не стоит. Первый испуг и шок постепенно сменились скукой.
У них в фургоне лежала мертвая девушка, они застряли в какой-то дыре, представляющей собой нечто среднее между мастерской, где набивают чучела, художественной галереей и концлагерем. Стояла жара. Говорить не хотелось. Скучно. СКУЧНО!
Ребята уже стали привыкать к окружающей их обстановке, однако Пеппер по-прежнему настороженно оглядывалась на зияющий чернотой дверной проем. Иедидиа так и не сказал, был там кто-нибудь кроме него или нет. Честно говоря, все им сказанное звучало в высшей степени загадочно.
Впрочем, Энди не собирался попусту тратить время. Как только Кемпер скрылся, Энди опустился на землю и стал отжиматься. Его напряженные мускулы засверкали от пота.
— Эй! — крикнул Энди.
Иедидиа открыл заднюю дверь машины и принялся тыкать труп какой-то палкой!
— Ты, маленький мутант! — крикнул Энди, вскакивая на ноги. — Ничего нельзя трогать до прихода полиции!
«Что этот ребенок вытворяет? Тоже мне, нашел игрушку!»
Иедидиа отошел от машины и печально посмотрел на свою палку. Он уколол эту девчонку, а она даже не пошевелилась. А теперь он увидел, что конец палки испачкан кровью. Девочка действительно была мертва.
Пеппер заметила какое-то странное выражение на лице мальчика. Она подумала, что, скорее всего, ребенок опечален увиденным, хотя, надо признать, Пеппер и не была уверена в правильности своих выводов.
— Бедный мальчик, — сказала она. — Готова поклясться, что у него даже друзей-то нет.
Морган окинул взглядом мрачный пейзаж и стоящую за их спиной заброшенную фабрику — и ехидно фыркнул:
— Не понимаю почему!
— У нас будет замечательная семья! — восторженно рассуждал Кемпер. — Куча малышей, я стану рассказывать им про машины и брать их на авторалли, и мы вместе будем проводить отпуск…
Внезапно они вышли из леса. Здесь, на открытом пространстве, радостно светило солнце, и места уже не казались слишком мрачными.
Кемпер просто очаровал Эрин. Всю дорогу он убеждал подружку, что из него получится замечательный муж. Он и правда хотел стать ее мужем и отцом ее детей. Эрин была в восторге. Такого Кемпера она и полюбила когда-то, а отнюдь не обкуренного идиота-контрабандиста, пускающего пыль в глаза своим приятелям, хоть она ничего и не имела против его друзей.
Внезапно Кемпер замолчал, и Эрин видела, почему. Тропинка обрывалась, но впереди, на равнине они увидели одинокую ферму.
Первое, что им бросилось в глаза, была высокая ветряная мельница. На ней почти не осталось лопастей, однако она все еще работала, ловя оставшимися лопастями порывы ветра, разгуливающего по высокой траве, что росла на склоне, ведущем к ферме.
Кемпер внимательно огляделся.
Ферма представляла собой большое здание в плантаторском стиле — очень строго, даже сурово оформленное. На стенах не было никаких украшений, просто коробка в форме прямоугольника.
Шесть массивных прямоугольных колонн перед входом в дом поднимались от земли до самой крыши. Они поддерживали грубо сколоченный из досок балкон, располагавшийся на высоте второго этажа. За исключением этого балкона и мезонина, весь дом был построен из простого белого кирпича. В результате все здание больше напоминало какой-то военный блиндаж, чем дом мирных сельских жителей.
На обоих этажах были окна, узкие прямоугольные отверстия, завешанные шторами. Вход в дом выглядел куда дружелюбнее. Там висела занавеска, сделанная, судя по всему, из марли. Деревянные двустворчатые двери, хорошо видные сквозь марлю, были широко открыты.
На крыльце стояло несколько стульев и скамеек. И еще что-то. Кемпер решил, что это старые пружинные матрацы, которые зачем-то вытащили наружу и прислонили к стене. Если шерифа здесь нет, то совсем непонятно, что делать.
— Делать нечего, пошли, — вздохнул Кемпер и стал подниматься вверх по склону.
Эрин последовала за ним. Когда они подошли ближе, она заметила старый заржавевший ящик, стоявший на обочине дороги. На нем была нацарапана фамилия. Очевидно, фамилия тех людей, что жили в этом доме: ХЬЮИТТ.
Но Люда Мей сказала, что фамилия шерифа Хойт. Хьюитт, Хойт… Может быть, во всем виноват ее акцент?
Энди сидел на ступеньках крыльца. Он не видел Иедидиа с тех пор, как велел тому не трогать труп девушки. Пеппер и Морган его тоже не видели. Наверное, ребенок ушел куда-нибудь в лес.
Прошло некоторое время, прежде чем мальчик снова вернулся. Он появился словно из ниоткуда — просто вышел из-за деревьев с хитрой улыбкой на лице. Энди внимательно посмотрел на этого странного ребенка. Нельзя сказать, чтобы Энди был в восторге оттого, что этот маленький дебил снова здесь появился.
Пеппер же, напротив, была рада, что мальчик вернулся. Ей по-прежнему хотелось ему как-нибудь помочь. Да и в любом случае, с Иедидиа ей сейчас было общаться приятнее, чем с Морганом и Энди.
Пеппер сидела на крыльце рядом с Морганом. Когда мальчик появился, она ему приветливо улыбнулась, приглашая подойти поближе.
— Я нарисовал твой портрет, — сказал он. — Хочешь посмотреть?
— Конечно, — согласилась удивленная Пеппер.
Иедидиа засунул руку в карман куртки, вытащил оттуда смятую бумажку и осторожно протянул ее Пеппер.
Морган тоже не удержался и посмотрел на принесенную картингу. Она была нарисована красной ручкой (Морган почему-то был абсолютно уверен, что так оно и будет), так что получился портрет истекающей кровью Пеппер. Впрочем, шутки в сторону, портрет был очень хорош. Да, было видно, что его нарисовал ребенок, да, это было сделано очень грубо и далеко не профессионально, и тем не менее портрет был вполне узнаваемым.
— О! — восхитилась Пеппер. — Просто здорово!
— ТЫ правда так думаешь? — спросил мальчик.
Морган подумал, что чем дальше, тем больше во всем происходящем становится сюрреализма. Вот они уже сидят в этом музее ужасов и восхищаются творениями Иедидиа, современного Маугли.
— Да, — уверенно сказала Пеппер. — Мне правда очень нравится.
Иедидиа внимательно посмотрел девушке в лицо, стараясь найти хоть какой-нибудь признак того, что его собеседница лжет. Но она говорила искренне. Судя по всему, ей действительно понравилась его картинка. И может быть…
— А хочешь, я покажу тебе еще и другие? — предложил он.
«Еще?»
— Конечно, — радостно воскликнула Пеппер и добавила, обращаясь к Моргану: — А ты хочешь посмотреть?
Морган взглянул сперва на Пеппер, потом на мальчика — и согласился:
— Конечно, хочу.
Они встали и пошли вслед за Иедидиа на другую сторону фабрики.
— Эй! Вы куда? — крикнул им вслед Энди. Парень моментально вскочил на ноги и побежал их догонять. Они не должны никуда ходить без него: мало ли что может случиться.
При ближайшем рассмотрении ферма Хьюиттов оказалась еще менее привлекательной, чем издали. Это была огромная груда камней, почти крепость. Такое чувство, что человек, который строил это здание, хотел, чтобы один вид его дома приводил в трепет собирающих хлопок рабов. Дом выглядел очень чисто. Кое на каких кирпичах, разумеется, была грязь, но что еще ожидать в таком глухом месте, как это.
Они сделали еще три-четыре шага по направлению к дому. Эрин снова огляделась вокруг. В отличие от того места, где стояла старая фабрика Кроуфорда, тут везде росла трава. Деревья здесь тоже росли, но ничего напоминающего ту мрачную рощицу, через которую Кемперу и Эрин только что пришлось пройти, не было.
Эрин догнала Кемпера, и они оба остановились перед входной дверью.
Внутри играла классическая музыка. Какая-то старая уже исцарапанная пластинка.
Кемпер замялся. Они с Эрин переглянулись, и девушка подошла и постучалась в косяк двери.
— Здравствуйте! — крикнула она. — Есть кто-нибудь дома?
Никакого ответа. Только музыка. Кажется, это играл старый граммофон.
Эрин постаралась заглянуть внутрь сквозь толстую марлю, но безрезультатно.
