Ознакомительная версия.
Бригада скорой помощи, прибывшая на вызов, приняла правильное решение: они начали внутривенное вливание, интубировали жертву и доставили в операционную со штырем в груди. Остальное теперь зависело от врача.
Кэтрин уже потянулась за скальпелем, когда двери в операционную шумно распахнулись. Она подняла взгляд и вздохнула с облегчением, увидев Питера Фалко. Он замер на мгновение, глядя на грудную клетку пациента, из которой, словно кол, загнанный в сердце вампира, торчал металлический стержень.
— Не каждый день такое увидишь, — сказал он.
— Давление на пределе! — крикнула медсестра.
— На обходной анастомоз времени нет. Я начинаю, — сообщила Кэтрин.
— Я с тобой. — Питер обернулся и непринужденным тоном произнес: — Могу я попросить халат?
Кэтрин быстро сделала передненаружный разрез, который должен был обеспечить доступ к жизненно важным органам грудной полости. Сейчас, когда рядом был Питер, она чувствовала себя спокойнее. И дело было даже не в лишней паре умелых рук, а в самом Питере. В том, как он входил в операционную и молниеносно оценивал ситуацию. В том, что никогда не повышал голоса, не поддавался панике. У него было на пять лет больше, чем у нее, опыта работы на передовой травматологической хирургии, и в самых безнадежных ситуациях, подобных этой, его мастерство было особенно очевидным.
Питер занял свое место у операционного стола напротив Кэтрин, и его голубые глаза сосредоточились на сделанном ею разрезе.
— Отлично, док. Нам еще не смешно?
— Пупки надорвали от смеха.
Он приступил к делу. Его руки и руки Кэтрин работали слаженно, вторгаясь в грудную клетку едва ли не с грубой силой. Они не раз оперировали вместе, их действия были отработаны до автоматизма. Каждый четко знал, что от него потребуется в следующий момент.
— Что за история? — спросил Питер. Брызнула кровь, и он спокойно щелкнул гемостатическим зажимом, перекрывая источник кровотечения.
— Строительный рабочий. Оступился и упал на стройплощадке, напоролся на штырь.
— Подпортил тебе день рождения. Ретрактор, пожалуйста.
— Ретрактор.
— Как у нас с кровью?
— Ждем первую отрицательную, — ответила медсестра.
— Доктор Мурата здесь?
— Его бригада вот-вот будет, чтобы начать шунтирование.
— Что ж, дело за малым. Что с нашим пульсом?
— Синусовая тахикардия, сто пятьдесят. Одиночные экстрасистолы.
— Верхнее упало до пятидесяти!
Кэтрин бросила взгляд на Питера.
— Мы не дотянем до шунтирования, — сказала она.
— Тогда давай посмотрим, что нам остается.
Когда они заглянули в открытую полость, воцарилась внезапная тишина.
— О Боже, — пробормотала Кэтрин. — Он в предсердии.
Кончик штыря проколол сердечную стенку, и с каждым сокращением мышцы выплескивалась свежая кровь, скапливаясь в грудной полости.
— Если мы вытащим штырь, здесь будет настоящий потоп, — сказал Питер.
— Он и так потерял много крови.
— Верхнее едва улавливается! — воскликнула медсестра.
— Хо-кей, — произнес Питер. В его голосе не было и намека на панику. И ни тени испуга. Он обратился к одной из медсестер: — Не могли бы вы передать мне катетер Фолея с баллоном на тридцать кубиков?
— Простите, доктор Фалко, вы сказали — Фолея?
— Именно. Для дренирования мочевого пузыря.
— И нам понадобится шприц с десятью кубиками солевого раствора, — сказала Кэтрин. — Стойте рядом, будете вводить. — Им с Питером не нужно было объяснять что-либо друг другу; они без слов понимали, в чем состоит замысел.
Питеру передали катетер Фолея, предназначенный для дренирования мочевого пузыря. Они же собирались использовать его в совершенно иных целях.
Он взглянул на Кэтрин:
— Ты готова?
— Начали.
У нее бешено забился пульс, когда Питер взялся за железный штырь. Она смотрела, как он осторожно вытаскивал его из сердечной стенки. Как только штырь был вынут, из места прокола хлынула кровь. В тот же миг Кэтрин вставила в рану катетер.
— Накачивайте баллон! — отдал команду Питер.
Медсестра ввела шприц, впрыскивая десять кубиков солевого раствора в баллон катетера.
Питер оттянул катетер, втискивая баллон и прижимая его к внутренней стенке предсердия. Поток крови остановился. Лишь тонкая струйка сочилась из отверстия.
— Параметры? — выкрикнула Кэтрин.
— Систола по-прежнему на пятидесяти. Принесли плазму. Подвешиваем.
Кэтрин взглянула на Питера и увидела, как он подмигнул ей из-за стекол защитных очков.
— Разве не весело было? — сказал он. И потянулся за зажимом с кардиальной иглой. — Хочешь исполнить почетную миссию?
— Спрашиваешь.
Он передал ей иглодержатель. Ей предстояло стянуть края раны, затем вытащить катетер и залатать дыру полностью. Накладывая глубокие швы, она чувствовала на себе одобрительный взгляд Питера. Чувствовала, как горит ее лицо в предвкушении успеха. В душе она уже знала: этот пациент будет жить.
— Вот бы каждый день так начинать, правда? — сказал он. — Вспарыванием грудных клеток.
— Этот день рождения я никогда не забуду.
— Мое предложение на вечер остается в силе. Как ты на это смотришь?
— Я же на дежурстве.
— Я договорюсь с Эймсом, он тебя прикроет. Давай, соглашайся. Поужинаем, потанцуем.
— Мне казалось, ты приглашал полетать на самолете, — иронично заметна она.
— Все, что пожелаешь. Можем даже разориться на сэндвичи с ореховым маслом. Я прихвачу и газировки.
— Я всегда знала, что ты транжира.
— Кэтрин, я серьезно.
Уловив перемену в его голосе, она подняла голову и встретила его твердый взгляд. Она вдруг заметила, что кругом все притихли, с интересом прислушиваясь к их разговору, гадая, устоит неприступная доктор Корделл перед чарами доктора Фалко или наконец сдастся.
Она сделала еще один стежок, думая о том, насколько ей нравится Питер как коллега, насколько она уважает его, а он ее. Она не хотела это менять и бездумным шагом в сторону близости ставить под угрозу бесценные дружеские отношения.
Но как же она соскучилась по тем временам, когда могла наслаждаться вечерними мероприятиями! Когда вечер был событием, которого она ждала, а не боялась.
В операционной было по-прежнему тихо. Все замерли в ожидании.
Наконец, она подняла на него взгляд.
— Заезжай за мной в восемь.
* * *
Кэтрин налила себе бокал мерло и, стоя у окна, потягивала вино. С улицы до нее доносился смех, и она видела людей, прогуливающихся по Коммонуэлт-авеню. Модная Ньюбери-стрит была совсем рядом, и летним вечером пятницы этот район Бэк-Бэй как магнитом притягивал туристов. Кэтрин выбрала Бэк-Бэй именно по этой причине; ей было спокойнее, когда вокруг много людей, пусть даже незнакомых. Звуки музыки и смех создавали у нее ощущение, что она не одна, не изолирована от внешнего мира.
Между тем она стояла одна, закупоренная в квартире, пила свой одинокий бокал вина и пыталась убедить себя в том, что готова выйти в этот мир — тот, что шумел за окном.
«Мир, который украл у меня Эндрю Капра».
Кэтрин прижала ладонь к стеклу, как будто для того, чтобы разбить его вдребезги, открыв тем самым путь на свободу из этой стерильной тюрьмы.
Она залпом допила вино и поставила бокал на подоконник. «Я не останусь жертвой, — подумала она. — Я не позволю ему победить».
Потом прошла в спальню и принялась за ревизию своего гардероба. Достав из шкафа зеленое шелковое платье, она примерила его. Когда она надевала его в последний раз? Она даже не помнила.
Из соседней комнаты донеслось радостное приветствие: «Вам почта!» Она не стала подходить к компьютеру и направилась в ванную, чтобы заняться макияжем. «Боевая раскраска», — думала она, нанося тушь на ресницы, подкрашивая губы помадой. Это была своеобразная маска, призванная защитить ее от мира. С каждым взмахом кисточки она обретала все больше уверенности в себе. Вскоре в зеркале появилась с трудом узнаваемая женщина. Вот уже два года она не видела себя такой.
— С возвращением, — пробормотала она и улыбнулась.
Она выключила свет в ванной и прошла в гостиную, заставляя свои ноги привыкать к пытке высокими каблуками. Питер опаздывал; была уже четверть девятого. Она вспомнила про электронную почту, позывные которой слышала из спальни, и, подойдя к компьютеру, открыла почтовый ящик.
В нем было одно сообщение, отправителем которого значился SavvyDoc, а темой — «Лабораторный отчет». Она открыла файл.
«Доктор Корделл, прилагаю фотографии некоей патологии, которая вас заинтересует».
Подписи не было.
Она подвела стрелку к символу команды «загрузить», но что-то ее остановило, и палец на какое-то мгновение завис над клавишей мыши. Она не знала отправителя по имени SavvyDoc и обычно не загружала в компьютер файлы от неизвестных. Но это сообщение явно имело отношение к ее работе, тем более что было адресовано лично ей.
Ознакомительная версия.
