Ознакомительная версия.
«Наверное, это военный марш», – подумал Андрей и тут же услышал взрывы и автоматные очереди. Звуки долетели издалека, но он знал, что война идет в этот край, катит к нему, стуча гусеницами танков по асфальту. И никто не спасется. Никто.
Он закричал и проснулся. Светлана лежала рядом и смотрела на него большими напуганными глазами. За окном падал снег. Дрова в печи прогорели, и холод начинал пробираться в комнату. «Когда родится ребенок, будет еще холоднее», – подумал Андрей. Их первый ребенок этого послевоенного мира. Ребенок, которому поможет появиться на свет чужак, незнакомец.
– Скотти Палмер, – тихо произнес он.
Появившиеся в голове сомнения заставили с первыми лучами солнца подняться и, отыскав чужака, отправиться с ним в ближайший уцелевший лес, чтобы набрать дров. Тележка, на которую они грузили вязанки, была старой и скрипучей. Скотти молчал, работая за двоих. Андрей отослал Артема домой и долго приглядывался к чужаку.
– Не очень-то ты похож на врача, – подметил он, наблюдая, как Скотти справляется с тележкой.
– Что это значит?
– Мне кажется, ты слишком сильный для врача.
– Мы все слишком сильные, если смогли выжить. – Палмер выдержал его взгляд, спросил сигарету.
Когда вернулся Артем, топоры стучали в разных частях леса.
– Узнал, что хотел? – спросил Артем Андрея, не получил ответа, отыскал чужака. – Вы что, поссорились?
– Я не знаю. Он лишь сказал, что я слишком сильный для врача. – Палмер закончил рубить старое дерево, дождался, когда оно упадет, примяв под собой молодую поросль. – Кем работал твой друг до войны?
– Слесарем.
– Откуда тогда он знает, каким должен быть врач?
– Может быть, он просто переживает, что ты будешь принимать роды у его жены?
– Почему?
– А ты бы на его месте не переживал?
– У меня нет жены.
– А ты представь, что есть и что роды у нее принимает Андрей. Скажи, разве ты бы не переживал?
– Переживал.
– Вот видишь!
– Но он ведь слесарь, а не врач.
– Тоже верно! – Артем рассмеялся, затем предложил чужаку сигарету.
Они сели на поваленную сосну, достали приготовленный Светланой обед.
– Здесь раньше были красивые места, – сказал Артем. – До войны. Тихие, чистые. А как было там, откуда ты пришел?
– До войны?
– Конечно.
– Людно.
– Понятно. – Артем помрачнел, спросил чужака о семье.
– Зачем тебе знать об этом?
– Не знаю. У нас так принято, понимаешь? Мы так знакомимся.
– Я же говорил, что никто не уцелел.
– У меня тоже все погибли.
– А та девушка с пневмонией, которой я делаю уколы?
– Мы с ней друзья.
– Мне кажется, ты ей нравишься.
– Правда? – Артем задумался.
– Знаешь, она, может, и не красавица, но сейчас выбирать не приходится.
– Мы с ней встречались еще до войны.
– Тогда тем более.
– Что тем более?! Это было еще в школе, да и сейчас все изменилось. Нас здесь всего пятеро, и если верить тебе, то вокруг больше никого нет. О каких отношениях можно говорить?!
Артем выбросил недокуренную сигарету и принялся за обед, однако уже вечером, вернувшись в поселение, зашел к Светлане и спросил, не пошла ли Лена на поправку.
– Может, сам спросишь? – предложила она.
Артем помялся и сказал, что зайдет как-нибудь в другой раз.
– Ей будет приятно увидеть тебя! – крикнула ему вдогонку Светлана.
Артем вышел на улицу и долго стоял на крыльце, наблюдая, как ветер гоняет по пустому двору бумажный пакет. Небо было темным и неспокойным. В покосившемся сарае хлопала незакрытая дверь, за которой была темная, густая тьма. Артем вздрогнул, увидев мелькнувшую в темноте сарая тень.
– Кто там? – крикнул он, спустился с крыльца.
Подхваченный новым порывом ветра бумажный пакет пролетел перед лицом. Артем отмахнулся от него, как от назойливой мухи. Дверь в сарай замерла. На пороге застыла темная тень.
– Скотти? – недоверчиво спросил Артем. – Что ты там делаешь, черт возьми? – он подошел ближе, не веря своим глазам. – Ищешь туалет? Он есть в доме, где ты поселился. – Артем замер, разглядев блестящие слезы на черном лице чужака. – Тебе плохо? Я могу помочь?
– Мне никто не может помочь. – Палмер отступил во мрак сарая, вытер слезы, надеясь, что их не успел заметить новый знакомый.
Артем притворился, что не заметил, помолчал несколько минут, затем сказал, что у него в доме есть бутылка хорошей водки.
– Или водка тоже не поможет?
– Обычно не помогает, – сказал Палмер, однако от выпивки не отказался.
Они дошли до дома Артема. Он поставил на стол стаканы, открыл бутылку.
– Скажешь, когда хватит, – предупредил Артем, однако Палмер молчал, пока он не наполнил его стакан до краев. – Еды собрать?
– Я так. – Палмер выпил, сморщился, закрыл глаза.
– Ого! – Артем налил себе, посмотрел на пустой стакан Палмера, который тот поставил на стол. – Еще налить?
– Как хочешь.
– Да я не жадный, вот только поесть бы надо, а то опьянеем быстро… – он замолчал, увидев, что Палмер снова взял стакан, тяжело вздохнул и взял свой.
Они снова выпили. Артем положил на стол пачку сигарет. Палмер достал одну, неловко попытался прикурить, продолжая сжимать в левой руке измятую фотографию.
– Можно посмотреть? – осторожно спросил Артем.
Палмер смутился, словно забыл, что держит фотографию, затем пожал плечами, передал снимок новому другу.
– Это твоя жена? – спросил Артем, разглядывая женщину на фотографии. – Красивая.
– Это Каталина.
– Понятно. – Артем кивнул, посмотрел на пустые стаканы, помолчал. – И все-таки я сделаю поесть.
Он ушел на кухню, поджарил хлеб и яйца.
– Пахнет вкусно, – монотонно подметил Палмер. – Кажется, что не ел ничего подобного целую жизнь.
– Это все жена Андрея. Не знаю, как она научилась печь хлеб, но выходит очень неплохо. А вот куриц у нас почти не осталось. Наверное, в эту зиму доедим последних.
– Почему тогда не пойдете дальше?
– Дальше? – Артем принес сковороду, поставил на стол, бросил в нее пару вилок. – А куда идти? Здесь вокруг минное поле.
– Ну я же пришел.
– Считай, что тебе повезло. – Артем разделил вилкой яичницу в сковороде на две равные части. – Ты ешь давай. – Он дружелюбно улыбнулся. Палмер кивнул, спрятал фотографию. – А знаешь что, – сказал Артем с набитым ртом, – если хочешь, то можешь оставаться у меня. Комнат здесь много, на дровах сэкономим, да и веселее так.
– А твоя семья?
– А не было у меня семьи.
– Совсем?
– Умерли, когда я был ребенком.
– Сожалею.
– Я привык, да и давно это было. – Артем снова закурил. Водка согрела желудок, прогнала тревоги. – Ну, а ты как потерял свою Каталину?
– В первый раз или во второй?
– А ты терял ее дважды?!
– Сначала изменил ей и она ушла. А потом началась война… – Палмер взял свой стакан.
– Да. За это, пожалуй, можно и выпить, – согласился Артем.
– Она была моим единственным другом, – сказал Палмер, морщась от выпитого.
– Другом? – Артем задумался. – С женщинами такое редко бывает.
– А ты с той девчонкой?
– С Леной?
– Да.
– Не знаю.
– Она тебе нравится?
– Наверно.
– Тогда хорошо. – Палмер взялся за вилку, доел яичницу, закурил.
Артем заговорил об Андрее, затем перешел к его жене, к предстоящим родам, оживился, спросил, были ли у Палмера дети.
– Двое.
– Они тоже…
– Да.
– Черт! – Артем покосился на бутылку. Палмер кивнул. Они выпили молча. – Если бы знать, кто начал эту войну!
– Это уже ничего не изменит.
– По крайней мере, будем знать, кого винить во всем, что случилось.
– Я виню себя.
– За то, что тебя не было с семьей, когда они погибли?
– И это тоже.
– И что бы ты сделал? Как бы ты их защитил?
– Может быть, если бы они были рядом со мной, то бы выжили, как и я?
– Может быть. А может быть, останься ты с ними, то был бы сейчас таким же мертвым. – Артем встретился взглядом с Палмером и сказал, что им стоит выпить еще. – Иначе мы точно подеремся.
– Почему?
– С Андреем у нас всегда так. Он не согласен со мной. Я с ним… Мы всегда сначала спорим, потом ненавидим друг друга.
– Я не чувствую к тебе ненависти.
– Но не согласен со мной.
– Почему?
– Ну не знаю. Это ведь была твоя семья и все такое… – Артем нахмурился, пожал плечами, разлил по стаканам остатки водки. – Думаешь, мы выживем?
– Мы уже выжили.
– Я имею в виду вообще. Завтра, через год… Что если кроме нас никто не уцелел?
– Тогда война больше не вернется.
– Тоже верно. – Артем снова нахмурился, выпил. – И все-таки было бы лучше, если бы кто-нибудь выжил еще. – Он поднялся на ноги, достал из шкафа постельное белье, бросил его на диван, сказал, где туалет, где стоит вода. – И свечи не забудь задуть, когда будешь ложиться.
Ознакомительная версия.
