— А… Да, извини.
— Закрой голову.
Я послушно закрыл голову руками. Через несколько секунд раздался треск, и на голову посыпались крошки стекла.
— Вылазь, — скомандовала девушка.
Я послушно схватился за спинку сиденья, и подтянулся к окну. Девушка взяла меня за руку и помогла выбраться наружу.
— Стоять можешь? — спросила она.
— Да, все нормально. Спасибо за помощь.
— Да не за что, — хмуро ответила девушка.
«С чего бы это она?» — подумал я, и чтобы разрядить обстановку, протянул руку.
— Джон.
Она, немного подумав, пожала ее.
— Ника. Ну, Джон, я так понимаю, что едешь ты в Нью-Йорк?
— Да. Черт, теперь как-то надо добираться…
— Могу подкинуть, если хочешь. Я как раз собиралась уезжать, когда автобус влетел на стоянку.
— Правда? Это было бы здорово!
— Пошли, — бросила Ника, разворачиваясь.
Мы подошли к ее авто — Хонда Сивик, ничем не примечательная, и сели внутрь. Ника завела двигатель и выехала со стоянки. Недалеко от обочины стоял тот самый грузовик. Внутри, ровно, как и рядом, никого не было.
— Куда этот урод делся? — спросил я.
— Видимо, сбежал. Или помогает выжившим выбраться из автобуса, — хмуро пожала плечами Ника.
У меня похолодело внутри.
— Выжившим? А что, были и… не выжившие?
— А ты не видел? Одного парня буквально раздавило, зажало в углу. И еще один проломил себе череп. Вряд ли они останутся живы.
Я размышлял по дороге — вот так вот просто лишиться жизни. Эти люди и не подозревали, что сегодня умрут, и тут бабах! И нет человека. Как же все-таки просто лишиться жизни…
Чтобы как-то отвлечься, я начал расспрашивать девушку.
— Ника, откуда ты?
— Из Ланкастера.
— А что здесь делаешь?
— Работаю.
— Ты чего такая напряженная? Это я в аварию попал, а не ты! Расслабься!
— Извини, я немного нервничаю.
— Из-за чего?
— Из-за работы.
— Так где ты работаешь? — меня начал раздражать этот разговор.
— Посмотри за моим сиденьем, там есть бумаги, в них все написано. Может быть, они тебе даже пригодятся.
Я без задней мысли принялся копаться за сиденьем Ника. Это было неудобно, поэтому мне пришлось наклониться за само сиденье. В этот момент Ника выхватила из ящичка на двери шприц, с каким-то раствором, и быстро вколола его мне в шею.
— Эй, — заорал я, — ты что творишь, мразь?
— Это и есть моя работа, — ухмыльнулась Ника, — спи, Джонни, спи, тебе надо как следует отдохнуть.
— Тормо…зи, — затихающим голосом пробормотал я, и попытался вырвать у девушки управление автомобилем, но не смог даже поднять руку. Бороться со снотворным дальше было бессмысленно, и я провалился в забытье.
* * *
Очнулся я уже в автомобиле. Я весьма смутно помнил, что со мной произошло, а уж как я оказался тут, и подавно не знал. Но я понимал — машина не моя, хотя я бы не отказался от такой — судя по эмблеме на руле, я сидел в Audi TT quattro. Кожаный салон, куча лошадок под капотом, превосходное сцепление с дорогой и несколько полезных примочек, вроде климат и круиз контроля, навигатора, музыкальной системы и подогрева сидений.
Закончив разглядывать авто, я попытался вспомнить, что со мной произошло. Сначала я спал, потом позвонил Джейк, потом я поехал в Нью-Йорк за сестрой, потом… потом была авария, и я сел в какую то машину. Точно! Там была девушка! Кажется, ее звали Ника. А вот что было дальше? Я не помнил.
Неожиданно в голове у меня раздался голос — с хрипотцой, чуть насмешливый:
— Здравствуй Джон. Наконец-то ты проснулся — мы думали, ты уже умер.
— Кто это? — спросил я, очумело дергая уши — наушников не было, только в правом ухе как будто что-то застряло.
— Кто это? Что я тут делаю? — повторил я свой вопрос.
— Не волнуйся, Джон, ты сейчас там, куда и ехал — в Нью-Йорке. Ты здесь для того, чтобы… хотя нет, надо обо всем рассказать по порядку.
— По какому, нахер, порядку?! — взбесился я, — как я тут очутился? Почему я слышу твой, мать твою, голос у себя в голове?! Откуда эта машина?!
— Тихо! Успокойся! — прикрикнул голос, — Именно это я и хотел рассказать. Голос не у тебя в голове, а в правом ухе. Это только на первый взгляд он внутри — на самом деле датчик расположен в среднем ухе, и звук у него совсем маленький, по двум причинам — во-первых, чтобы не порвать тебе барабанную перепонку, а во-вторых — чтобы никто кроме тебя не слышал мой голос. А микрофон вживлен туда же — он отлично передает твой голос, даже шепот, поэтому не пытайся меня обмануть. Теперь о том, как ты тут очутился — тебя сюда доставила один из Игроков…
— Каких еще игроков?! — опять взбеленился я, и тут же скорчился на сиденье — у меня было такое ощущение, что голову разрубили топором, насыпали туда перца, подожгли мозг и прилепили голову на место. Эта боль продолжалась секунд пятнадцать, и за это время я успел сорвать голос, крича во всю мощь легких. Потом боль прошла.
— Джон, если ты перебьешь меня еще раз, или вздумаешь совершить какую-нибудь глупость — например, пойдешь в полицию, напишешь кому нибудь о том, что с тобой происходит, то ты получишь в голову заряд в сто тысяч раз сильнее этого. Ведь вместе с передатчиком мы вшили тебе под череп миниатюрную электронную бомбу. Стоит мне крутануть рычажок, и нажать кнопку, и твой мозг превратится в жаркое.
— Да кто ты такой? — выдавил я сквозь слезы, потирая виски.
— Позволь представиться, — усмехнулся голос, — создатель Новой Игры — мистер Ричикател. Для тебя будет достаточно и этого.
— Что за Новая Игра? — прохрипел я, открывая дверь, и сплевывая кровь на асфальт.
— О-о-о! Я ждал этого вопроса! Каждый раз, объясняя новому игроку, что такое Игра, чувствую гордость. Наверное, я слишком самовлюбленный. Но не суть. Итак, слушай, повторять два раза не буду.
Новая Игра — это гладиаторские бои нового поколения. Как в древнем Риме гладиаторские бои смотрели тысячи людей, так и сейчас, Новую Игру смотрят тысячи. Это очень богатые люди — чиновники, политики, олигархи и бизнесмены, актеры и певцы — все те, у кого есть достаточно денег, чтобы платить за это зрелище, и ума, чтобы никому про это не рассказывать. Поверь, у меня есть влиятельные люди, которые могут заткнуть любую неугодную им глотку. Все зрители платят немалые деньги за это зрелище, а еще большие деньги тратят на ставки — кто же будет следующим.
— В каком смысле? — не понял я.
— Понимаешь, Джон, суть Новой Игры состоит в следующем — убивать. И убивать жестоко. Зрители платят деньги не за усыпление транквилизатором, а за кровавое месиво, за свои животные инстинкты. Периодически моя команда подбрасывает Игрокам другие задания — например, захватить человека и оставить его на стоянке, таким образом завербовав в Игрока, как поступила Ника, и…
— Что? Я должен буду убивать?! Знаете что, идите вы подальше со своей игрой! Я иду в полицию. И даже под этим током я доползу до участка! А не нравиться — лучше убейте меня сейчас — заорал я, и пинком распахнул дверь.
Тут же меня поразил новый электрический заряд, намного сильнее предыдущего. Я выпал из автомобиля и скорчился возле переднего колеса. Из носа и ушей пошла кровь. Кричать сил не было, да я бы и не смог даже открыть рот — меня просто парализовало от боли. Прошло несколько секунд, и мозг перестала сверлить адская дрель, но боль не прошла, а лишь стала постепенно затухать.
— Джон, Джон! — невидимый собеседник невесело усмехнулся, — Никуда ты не доползешь, боль тебе не позволит. А убить тебя было бы бессмысленно, хотя бы из-за того, что за тобой сейчас никто не наблюдает, и за твою смерть я не получу ни цента. Сядь в машину!
Я, превозмогая боль, сел в «Ауди» и зло захлопнул дверь.
— Неужели ты думаешь, что мы выбрали тебя просто так? — удивился Ричикател.
— Я не знаю! — огрызнулся я.
— А я знаю. И скажу тебе, что выбран ты был не случайно. Сегодня утром тебе позвонил твой менеджер и сообщил, что тебе нужно приехать в город, из-за сестры, так?
— Так, — ответил я, недоуменно моргая глазами.
— Именно мы вызвали тебя из Питтсбурга. И не думай, что просто так — взгляни на газету.
Я взял лежащую на пассажирском сиденье газету, и развернул ее.
— Открой криминальную колонку, — посоветовал Ричикател.
Я послушно открыл одну из последних страниц и пробежался по ней глазами.
— Твою мать! Сука! Мразь, если я тебя найду!..
— Успокойся! Я тут ни при чем. Да, Джон, именно поэтому ты здесь. Вчера на твою сестру зверски напали и избили до полусмерти, и сейчас она находиться в больнице. В очень тяжелом состоянии.
— Она выживет? С моей племянницей все в порядке? — бросил я, лихорадочно тарабаня по рулю пальцами.
— Пока не ясно. Но ты можешь отомстить за нее. И помочь ей. С маленькой Ритой все хорошо — она пока поживет у соседей.
