-Семейное положение?
-Вдовец! Жена умерла четыре года назад.
-Дети?
-Дочь 17 лет!
-Ваша профессия?
-Я занимаюсь разработкой новейших компьютерных технологий. У меня свой
бизнес!
-Причина приезда в США?
-Конференция по вопросам безопасности. Приехал по приглашению Всемирного
банка.
На лице полицейского отразилось лёгкое удивление, когда он услышал эти
слова. Но выражать он ничего не стал. Он только сказал, что у него больше
нет вопросов. Через минуту в помещение вошли двое полицейских и вывели
оттуда Павлова. После того как Павлова увели, женщина полицейский за
компьютером с некоторым удивлением обратилась к напарнику:
-Не странно ли всё это? Такой приятный человек…приехал на конференцию и…
- Наше дело записывать, – перебил её напарник,- а с остальным разберётся
шеф.
В ответ на эти слова женщина неопределённо покачала головой. Пока
происходил этот короткий разговор, Павлова провели в другое помещение
полиции. Там стоял всего лишь один стол, за которым сидел стильно одетый
мужчина в костюме. Рядом с мужчиной стоял полицейский в форме. Едва
Павлова усадили за стол, как он и те полицейские, которые привели его,
молча покинули помещение, оставляя задержанного наедине с незнакомцем. Тот
сразу представился. И сделал это на русском языке.
-Корякин Вячеслав. Я представитель Российского посольства. Я здесь чтобы
помочь вам, господин Павлов.
-Я не нуждаюсь в помощи, – голос Павлова был полон праведного возмущения,-
все, что мне нужно – это ясность. Я требую объяснить, что происходит.
Почему меня задержали? И кто будет отвечать за это безобразие? Хватают
людей в постели и волокут в полицию безо всяких на то причин. Здесь что,
военное положение или же ко всем русским относятся по-хамски?
Дипломат попытался, было, остановить Павлова, но не тут-то было. Тот явно
был очень зол. Весь его облик горел праведным возмущением.
-Я требую, чтобы это безобразие прекратилось, и виновные понесли
заслуженную ответственность, – заявил без обиняков Павлов, я требую,
чтобы меня немедленно…слышите вы,…немедленно освободили. У меня в полдень
начинается конференция
-Господин Павлов, – дипломат довольно решительно прервал его обвинительную
речь, - господин Павлов, мне кажется, вы недооцениваете ситуацию. Вас
обвиняют в убийстве!
-В убийстве? – Павлов слегка побледнел, услышав эти слова, но тут же
пришёл в себя и с тем же возмущением ответил. – Но это же полный бред. Я
только вчера прилетел из Москвы.
-Возможно, вас приняли за кого - то другого? – с некоторой осторожностью
предположил дипломат. – Американская полиция никого не хватает без
причины, поверьте мне.
-Скорее всего, – это предположение показалось Павлову вполне реалистичным.
– В таком случае, я бы попросил вас объяснить полиции, что я только вчера
прибыл в США и не имею никакого отношения к убийству. Я прибыл на
конференцию по приглашению Всемирного банка. Конференция и всё. Никакого
криминала, клянусь вам!
Дипломат некоторое время смотрел на открытое и честное лицо Павлова,
затем поднялся с места.
-Я попробую помочь вам, – пообещал он. – Уверен, если это действительно
недоразумение, вас скоро отпустят.
-Недоразумение и ничего больше, – твёрдо произнёс Павлов, наблюдая за
уходом дипломата. Тот покинул комнату, для того чтобы пообщаться с
полицейскими. За дверью того встретил полицейский. Он проводил дипломата
в кабинет начальника полиции. А Павлов в ожидании возвращения сотрудника
посольства поднялся с места и нервно зашагал по комнате. Он оглядывал
пустые стены бессмысленным взглядом и настойчиво повторял одни и те же
слова:
-Идиотизм, ей богу! Полный идиотизм!
Прошло порядка получаса, в течение которых Павлов успел раз сто повторить
эти слова и рассмотреть стены в мельчайших подробностях, когда, наконец,
открылась дверь, пропуская дипломата. Тот выглядел явно озабоченным.
Павлов бросился к нему.
-Ну что?
Дипломат с явным сочувствием посмотрел на Павлова и прежде, чем он
ответил, у того появилась уверенность в том, что ему сообщат неприятную
новость. Новость была действительно не из приятных.
-Прокуратура штата предъявила вам обвинение в предумышленном убийстве,
господин Павлов, – коротко сообщил дипломат.
-Ерунда, недоразумение, – Павлов отмахнулся от слов дипломата как от
назойливой мухи,- это ошибка. Дурацкая ошибка. Я уверен, всё выяснится. А
вы сказали, что я только вчера прибыл из Москвы? – внезапно спросил Павлов
у дипломата. Тот кивнул в ответ.
-Убийство произошло вчера ночью, господин Павлов, когда вы, по всей
видимости, уже находились в Лос-Анджелесе.
-Но я не имею отношение к чему бы то ни было. Клянусь вам, – вскричал
Павлов,- это ошибка. Я инженер, а не преступник.
Дипломат в ответ на эти слова беспомощно развёл руками.
-Боюсь, я ничем не могу вам помочь. Единственное, что мы можем сделать,
это найти для вас хорошего адвоката и передать сообщение вашим родным.
Павлов с гневом посмотрел на дипломата, и голос его прозвучал подстать
взгляду.
-Я не буду тревожить свою дочь из-за всего этого идиотизма. И мне не
нужен адвокат, – голос Павлова сорвался на крик, - мне нужна
справедливость. И мне необходимо немедленно убраться из этого места и из
этой страны.
Услышав крик, в комнату сразу же ворвались двое полицейских. Они
собирались скрутить Павлова, но дипломат остановил их жестом ,
показывая, что всё в порядке. После этого, он посмотрел на Павлова и негромко, разделяя каждое слово, произнёс:
-Боюсь, господин Павлов, вы не совсем понимаете происходящее. Вас обвиняют
в убийстве первой степени. По законам штата такое преступление может
караться смертной казнью.
ГЛАВА 2
Второй день Павлов находился в одиночной камере. Его поместили сюда после
того, как прокурор официально предъявил ему обвинение в убийстве первой
степени. Все эти долгие часы, проведённые в камере, Павлов практически не
спал. Он лишь смог вздремнуть на пару часов. Всё остальное время он
пытался изгнать из себя эмоции, которые мешали ему разобраться в
происходящем безумии. Гнев, злость, возмущение владели всей его сущностью.
Он не имел ни малейшего понятия о том, кто это …Анна – Кристина Агуэро, в
убийстве которой его обвиняли. Он ни разу в жизни её не видел. Не
разговаривал с ней. И, тем не менее, полиция утверждает, что у них есть
доказательства его виновности.
-Всё выяснится. Непременно выяснится, – пробормотал Павлов. Он лёг на
спину и, подложив руки за голову, уставился в потолок. Тысячи мыслей
роились в голове, пытаясь дать ответ на происходящее. Объяснить, каким
образом полиция может доказать несуществующую связь с этой…мексиканкой.
Однако ничего не приходило в голову. «Как можно доказать то, чего на самом
деле не существует?» – вновь и вновь думал Павлов и снова приходил к
мысли, что всё это недоразумение, которое очень скоро разъяснится. И его,
наконец, отпустят. Однако, несмотря на эти мысли, его не покидало чувство
тревоги. Чувство надвигающейся беды. Несмотря на все попытки, ему не
удалось унять страх, который гнездился где - то в уголках души и
постепенно принимал всё более угрожающие формы.
-Всё выяснится. Меня же не могут обвинить в том, чего я не делал, –
успокаивая себя, снова пробормотал Павлов. - Это ошибка. Заблуждение. Меня
наверняка скоро выпустят. Обязательно отпустят…обязательно. Я же не
виновен. Полиция обязана провести расследование и выяснить это. Да и как я
мог совершить убийство за те несколько часов, что пробыл в Лос-Анджелесе.
Они же должны понимать, что я впервые здесь. Не знаком с городом и,
следовательно, не могу знать его обитателей. Последняя мысль немного
успокоила Павлова. Он немного взбодрился. А тут ещё раздались шаги в
коридоре. Павлов взбодрился ещё больше. Им овладела уверенность, что его
сейчас отпустят.
За решётками камеры появилось лицо полицейского. А рядом с полицейским
появилась фигура опрятно одетого немолодого джентльмена с дипломатом в
руках. Полицейский открыл дверь камеры и впустил незнакомого человека
внутрь. Затем снова закрыл дверь на ключ и ушёл. Павлов поднялся с койки,
встречая незнакомца. Тот сразу представился.
