Ознакомительная версия.
– Коммутатор ФСБ, 34–60, позывной «Кремль».
– Очень хорошо! – улыбнулся Коновалов, с интересом наблюдая за подвижной мимикой ее худого лица; она казалась застывшей, но всё-таки иногда ломалась, как весенний ледок – Я так и сделаю.
– Ни черта вы не сделаете. Иначе бы не держали меня в этом бедламе второй месяц. За мелкое хулиганство.
– Понимаете, меня интересует, как человека… зачем? Сначала вы обманом проникли в посольство Соединенных Штатов на Новинском бульваре. Фальшивое приглашение на торжественный раут, посвященный падению Берлинской стены… Потом, как следует из материалов дела, разделись догола в кабинке туалета… Это так?
– Да, это так.
– Затем подошли в голом виде к послу США, мистеру Роджеру Даунворду, задали ему вопрос… кстати, какой вопрос вы ему задали?
Ада помедлила. Покачала голой ступней и несколько раз поджала-распрямила пальцы; Коновалову показалось, что он слышит зхруст застоявшихся без дела, онемевших сухожилий.
– HaveyoumetJesus – без эмоций обронила Ада.
– Любопытно… Он что-то значит?
– Это дешифруемый код-мессидж. Это секретная информация!
– А потом вы плеснули в него томатным соком. Почему именно томатным, кстати? Кровавые злодеяния американского империализма?
– Нет. Просто на каком-то столике делали «Кровавую Мэри». Я взяла стакан по дороге.
– Зачем вы обнажились для этого?
– Кинезэнергетика. Вся моя одежда, включая нижнее белье, была заряжена, я не могла построить защитный энергетический кокон вокруг себя в одежде.
– А зачем вам нужен был этот… защитный кокон?
– В зале находились люди, которые могли меня физически уничтожить.
– Охрана?
– Нет, гости.
– Всех гостей раута, включая вас, проверяли рамкой… Неужели кто-то пронес оружие?
Ее льдистые зрачки смотрели на Коновалова с сожалением; так смотрят на неразумное дитя – или опытная старшеклассница на малышню, пойманную за подглядыванием в женский туалет.
– Психоэнергнетическое воздействие. Сердце более уязвимо сзади, удар может быть направлен под лопаточную кость.
– Удар чего?
– Ментальной энергии. Сгусток энергии… Я вам не объясню, это слишком сложно для обычного человека.
– Ну, допустим. Итак, вы опасались неких «врагов», но соткали себе кокон… А сотрудником службы безопасности посольства вы не опасались?
– Нет. Я была для них практически невидима.
– Каким образом?
– Отвела глаза, так можно сказать.
– Нелогично. Зачем же вы тогда делали липовое приглашение – вы могли такой невидимкой проскользнуть в посольство?
– Это достигается только сверхкоцентрацией всей биоэнергетики. Я могла это сделать только в тот момент и на короткое время.
– А для чего вам это нужно было? Вы хотели причинить какой-то вред послу?
– Нет. Я хотела считать его ментальный месседж. У него есть важная информация, касающаяся участия США в событиях на Украине. Она заблокирована, он сам не может ее дать.
– Он мог ее вам сообщить?
– Да! Я требую вызова моего руководства! Прекращения идиотских допросов и вызова моих непосредственных начальников!
– Вы их не называете, Ада Герардовна.
– Вызовите полковника…
Коновалов неожиданно бытро – для видимой его расслабленности, прервал:
– Такого человека нет. Мы проверяли. Заодно и другие фамилии, на которые вы ссылаетесь… Вы лучше скажите. Против каких «невидимых врагов» вы боретесь своими… сверхестественными методами?
Женщина скривила губы; и они, обкусанные и шелушащиеся, сделались в этот момент адски красивыми…
– Вы знаете. Это враги! Они повсюду! Это энергеты, они обладают… Господи, какой же вы тупоумный идиот! Это заговор! Заговор мирового уровня!!!
– Лучше всё-таки вы бы назвали хоть одно нормальное имя… ваших сообщников – устало прошелестел Коновалов.
– Я уже доложила! 34–60, позывной «Кремль».
– Хорошо… – Коновалов переложил бумаги в папке; на самом деле это ему не было нужно – знал наизусть; но это пауза, а он немного сбился – Теперь я попрошу вас объяснить, зачем вы оставили в хозяйственном помещении номер четыре… это комната уборщика посольства, нечто, что было квалифицировано службой безопасности, как взрывное устройство с часовым механизмом и вызвало экстренную эвакуацию посольства?
– Я уже объясняла. Я написала, что это было.
– Да… – Коновалов опять для вида заглянул в папку – После разрушения устройства роботом с водяной пушкой обнаружили, что но состояло из батарейки, двух электродов, будильника… и некоего животного. Предположительно крысы. Следов взрывчатки не обнаружено. Это так?
– Так. Стандартная пси-мишень для агрегаторов среднего уровня.
– Хм… А подробнее, всё-таки.
– Не делайте из себя дурака, вы это читали…
Она загасила очередной окурок и взялась руками за голые плечи, зябко; обе ступни уперлись в металлический пол и завибрировали; коновалов видел, как по фалангам напряженных пальцев переливалась бледность, пятнами.
– …в контейнере находился механический будильник с простейшим соединением с батареей. От батареи электроды шли в тело обыкновеннойй лабораторной крысы. Обездвиженной слабым специфическим веществом. Через равные промежутки времени электроды пропускали ток, крыса издавала звук…
– Но… но ведь явно этот звук мало кто слышал! Уборщик отреагировал на тиканье будильника.
Ада резанула его презрительным взглядом.
– Крыса издавала звук, который не слышало человеческое ухо. Это импульс боли. Его хорошо слышали потенциальные агрегаторы. Он дестабилизировал их, отвлекал и автоматически ориентировал не на меня, а на контейнер!
Коновалов мягко улыбнулся.
– Не надежнее ли было использовать любой электронный таймер, например, в мобильном телефоне?
– Любая электроника может быть выведена из строя направленным пси-ударом. Механический будильник можно только сломать руками.
Он не стал спорить. Закрыл папку, демонстрируя, что играет открыто; да, все знает, без дураков. Восемьдесят пятого года рождения, подкидыш, Барышевский детдом, зачем медицинский техникум, медсестра, курсы повышения квалификации, врач ЛФК, не замужем, не была, комната в общежитии – не приватизирована.
– Итак, вы выполняли задание руководства… А кому подчиняется ваше руководство?
– Как полагается, вышестоящему. А директора Федеральной службы назначает Президент Российской федерации.
– Чем занимается… ваша служба.
– Это секретная информация. Коммутатор…
– Вы уже говорили. Хорошо, еще один эпизод. В марте прошлого года вы были задержаны погранслужбой Финляндии в районе госграницы, как незаконно ее перешедшая. Вы были тепло одеты, в армейский комплект спецназа, но… но несмотря на температуру около минус двадцати градусов ниже нуля, вы были босы. При этом прошли около пятидесяти километров и не обморозили ступни. Как это получилось?
– Это закрытая информация! Я не только сенсор высокого класса, но агрегатор.
Коновалов поморщился. Это его уже немного утомляло. Посмотрел вверх – по краю матового желтого светильника, забранного решеткой, деловито ползала черная точка. Таракан? Нет, муха. Передвигается специфически.
– Вы тоже выполняли какое-то задание? Вы ничего не захотели тогда объяснить.
– Да. Я выполняла секретную операцию по преследованию особо опасного энергетического объекта.
– Почему… без обуви? Ее при вас не обнаружили.
– Я вытаптывала объект.
– Как это?
– Сенсор такого класса, как я, обнаруживает энергетический след только голой ступней. Все энергеты оставляют такой след. Обнаружить его могут только сенсоры.
– Вам холодно?
Ее руки ощупывали плечи; ногти коротко острижены, как полагается всем клиентам «Дачи», но и эти ровные короткие ногти впиваются в матовую кожу.
– Нет… – вдруг она уперлась бусинками зрачков в Коновалова, насквозь – У вас было ранение в голову, несколько лет назад, проникающее, в затылок, пуля вышла у правого глаза… Так?!
– Так. Но это не имеет отношения к делу.
Он первый раз ощутил холодок – сквозит, черт возьми, именно сквозит; такого не должно быть; холод как раз в районе носа и века, онемение – как раз оттуда вышла пуля Салмана аль-Бинди, на мемориале ВТЦ, это было глупо, чертовски глупо – сам подставился… Коновалов с трудом, как он говорил, собрал мозг.
– То есть вы вытаптывали… – проговорил, чтобы на этот раз потянуть.
Вместо ответа женщина внезапно извернулась на привинченном к полу стуле и закинула обе ноги на стол. И закурила, выхватил сигарету из бело-синей пачки; перед Коноваловым – две розовых подошвы, вытянутых, абсолютно чистых, без малейшего следа огрубелости.
– Потрогайте! – властно сказала Ада.
– Зачем?!
– Потрогайте.
Он усмехнулся, положил ладонь на эту плоть; провел от основания ступни до узкой пятки – упруго, гладко и… горячо. Достаточно горячо. Так горяча ладонь после того, как покрутишь «солнышко» на турнике.
Ознакомительная версия.
