Спенсер тоже хмурилась. Эли почему-то считает, что они обязаны лгать ради нее. С какой стати? Вчера вечером, когда Эли собралась коснуться ее лба и загипнотизировать, в знак протеста Спенсер вскочила с пола. Ей надоело, что Эли постоянно ими командует. Надоело подчиняться ее требованиям.
– Ну же, девчонки, – настаивала Ханна, чувствуя, что ее предложение не вызвало восторга у подруг. – Мы должны прикрыть Эли. – Меньше всего девочке хотелось, чтобы у Эли появился повод с ними рассориться. Если это произойдет, Ханна вновь превратится в уродливую толстушку-неудачницу. И это было бы еще не самое страшное. – Если мы не выгородим ее, она может всем рассказать о… – Не договорив, Ханна устремила взгляд через улицу, туда, где стоял дом, в котором жили Тоби и Дженна Кавано. За последний год дом заметно обветшал, газон перед ним был не ухожен, нижнюю часть ворот гаража покрывал тонкий зеленый налет с пятнами плесени.
Весной прошлого года из-за их очередной выходки ослепла Дженна Кавано, когда она вместе с братом оказалась в их шалаше на дереве. Правда, никто не знал, что тот фейерверк устроили именно они. О том, что произошло на самом деле, подруги пообещали молчать. По требованию Эли. Она сказала, что эта тайна навеки скрепит их дружбу. Но что, если они больше не подруги? Эли могла быть жестокой по отношению к людям, которые ей не нравились. В начале шестого класса – внезапно, без всякой на то причины – выбросив из своего окружения Наоми Зиглер и Райли Вулф, Эли добилась того, чтобы этих девочек не приглашали на вечеринки. Она заставляла мальчишек доводить их телефонными звонками и даже залезала на их странички в My Space, где оставляла гадкие комментарии, издевательски раскрывая их постыдные секреты. Если же Эли бросит и новых подруг, какие обещания она нарушит? Какие тайны предаст огласке?
Парадная дверь дома ДиЛаурентисов отворилась и показалась мама Элисон. Всегда ухоженная и элегантная миссис ДиЛаурентис выглядела сейчас неопрятно: белокурые волосы собраны в неряшливый хвостик; потрепанные шорты едва не сваливаются с бедер; грудь и живот обтягивает рваная футболка.
Девочки поднялись с газона и по каменной тропинке направились к дому Эли. В холле, как обычно, пахнет кондиционером для белья, на стенах – фотографии Элисон и ее брата Джейсона. Взгляд Арии метнулся к портрету Джейсона-старшеклассника: отросшие белокурые волосы парня зачесаны назад, уголки рта приподняты в едва заметной улыбке. А вот еще одна фотка, самая любимая, сделана во время совместной поездки подруг в горы Поконо в июле прошлого года. Однако как всегда дотронуться до правого нижнего угла снимка девочки не успели. Миссис ДиЛаурентис завела их на кухню и жестом велела сесть за большой деревянный стол. Как-то непривычно было находиться в доме Эли в отсутствие самой Эли – словно они шпионили за ней. Куда ни посмотри – всюду вещи Эли: у двери постирочной – бирюзовые туфли Tory Burch; на столике с телефоном – маленький тюбик крема для рук с ее любимым ароматом ванили; к дверце холодильника из нержавеющей стали пришпилен магнитиком в форме пиццы табель успеваемости Эли – с одними пятерками, естественно.
Усадив подруг за стол, миссис ДиЛаурентис кашлянула.
– Я знаю, что вчера вечером вы все были с Элисон. Прошу вас, подумайте хорошенько. Может, она все-таки намекнула, куда собирается пойти?
Девочки покачали головами, глядя на джутовые салфетки-подложки.
– Наверно, она со своими подругами из хоккейной команды, – выпалила Ханна, видя, что остальные и не думают отвечать.
Миссис ДиЛаурентис разорвала на мелкие кусочки листок со списком продуктов.
– Я уже обзвонила всех девочек и из хоккейной команды, и из спортивного лагеря. Ее никто не видел.
Подруги встревоженно переглянулись. Нервы натянулись как струны, сердца заколотились. Если Эли не с приятельницами, тогда где же она?
Миссис ДиЛаурентис барабанила пальцами по столу. Ногти у нее были неровные, словно она их обкусала.
– Вчера вечером она не упоминала, что собирается зайти домой? По-моему, я видела ее в дверях кухни, когда беседовала с… – Миссис ДиЛаурентис умолкла на полуслове, бросив взгляд на заднюю дверь. – Вид у нее был расстроенный.
– Мы и не знали, что Эли заходила домой, – тихо проронила Ария.
– О. – Дрожащими руками мама Эли потянулась за кофе. – Эли никогда не говорила, что ее кто-то дразнит?
– Да кто же стал бы ее дразнить?! – воскликнула Эмили. – Эли все любят.
Миссис ДиЛаурентис собралась было возразить, но передумала.
– Конечно, вы правы. Она никогда не говорила, что хочет убежать из дома?
– Исключено, – фыркнула Спенсер. Эмили опустила голову. В последнее время они с Эли частенько подумывали о том, чтобы убежать вместе. Фантазировали, как улетят в Париж и будут жить там под вымышленными именами. Но Эмили со стопроцентной уверенностью могла бы сказать, что Эли не была настроена на побег серьезно.
– Или ее что-то расстроило? – упорно продолжала допытываться миссис ДиЛаурентис.
На лицах подруг отразилось еще большее недоумение.
– Расстроило? – наконец повторила Ханна. – То есть… ее что-то мучило?
– Никогда, – решительно заявила Эмили, вспомнив, как весело Эли кружилась по газону минувшим днем, празднуя окончание седьмого класса.
– Если б ее что-то беспокоило, она бы нам сказала, – добавила Ария, хотя не была в том уверена. С тех пор как несколько недель назад они с Эли узнали ужасную тайну об отце Арии, девочка стала избегать Эли. Однако надеялась, что на «пижамной» вечеринке им удастся вернуть непринужденность в отношения.
Загрохотала посудомоечная машина ДиЛаурентисов, переключаясь в следующий режим. На кухню зашел мистер ДиЛаурентис – потерянный, с затуманенным взглядом. Он посмотрел на жену, но, почувствовав неловкость ситуации, быстро развернулся и вышел, потирая крупный, с горбинкой, нос.
– Вы точно ничего не знаете? – настаивала миссис ДиЛаурентис, морща в беспокойстве лоб. – Я искала ее дневник, думала, может, она в нем написала что-то о своих планах, но найти его нигде не могу.
Ханна просияла.
– Я знаю, как он выглядит. Хотите, мы пойдем в комнату Эли и поищем? – Несколько дней назад, когда миссис ДиЛаурентис разрешила подругам подняться, не предупредив дочь о приходе гостей, девочки видели, как Эли что-то пишет в толстой тетради. Она была настолько увлечена этим занятием, что при появлении подруг вздрогнула, словно забыла, что сама их к себе пригласила. А еще через несколько секунд миссис ДиЛаурентис спровадила девочек вниз, так как хотела за что-то отчитать дочь. Потом Эли вышла на террасу и, казалось, была раздосадована тем, что подруги еще здесь. Видимо, считала, что незачем им было торчать у нее, пока она получала нагоняй от мамы.
– Нет, нет, не стоит, – ответила миссис ДиЛаурентис, быстро поставив на стол чашку с кофе.
– Да нам не трудно. – Ханна отодвинулась на стуле, встала и направилась в сторону холла. – Честное слово.
– Ханна! – окрикнула ее мама Эли неожиданно резким голосом. – Я сказала «нет».
Ханна остановилась на полпути. Что-то необъяснимое промелькнуло в лице миссис ДиЛаурентис.
– Хорошо, – тихо сказала Ханна, возвращаясь к столу. – Извините.
Потом миссис ДиЛаурентис рассыпалась в благодарностях – спасибо, что отозвались и пришли, – и на этом визит был закончен. Девочки одна за другой выскочили на улицу, щурясь на пугающе ярком солнце. В тупике выписывала большие восьмерки на своем самокате фирмы Razor Мона Вондервол – лузерша из их класса. Увидев подруг Эли, она помахала им. Но ей никто не ответил.
Эмили поддела носком вылезший из кладки кирпич на дорожке.
– Миссис Ди слишком остро реагирует. С Эли все нормально.
– Эли расстроена… – настаивала Ханна. – Надо ж такое выдумать!
Ария сунула руки в задние кармашки своей мини-юбки.
– А если она и впрямь сбежала? Не потому, что несчастна – просто решила пожить в более крутом месте. Наверно, про нас и думать забыла.
– Не забыла! – вспылила Эмили. А потом вдруг расплакалась.
Спенсер, взглянув на нее, закатила глаза.
– Боже, Эмили. Более подходящего момента не нашла?
– Отстань от нее! – рявкнула Ария.
Спенсер перевела взгляд на Арию, смерила ее с головы до ног.
– У тебя кольцо в носу перекосилось, – ехидно заметила она.
Ария потрогала украшение на левой ноздре. Оно сползло почти на щеку. Она поправила кольцо, а потом, вдруг смутившись, сняла его.
Послышалось шуршание, затем громкий хруст. Девочки обернулись и увидели, что Ханна достает из сумочки горсть сырных крекеров. Та, заметив, что за ней наблюдают, на секунду замерла. Рот ее был измазан оранжевой присыпкой.
– Что? – спросила она.
С минуту девочки стояли в молчании. Эмили отирала слезы. Ханна украдкой сунула в рот еще горсть крекеров. Ария теребила пряжки на своих сапожках. Спенсер, сложив на груди руки, смотрела на подруг со скукой на лице. В отсутствие Эли подруги вдруг показались ей какими-то невзрачными. Неинтересными.
