Ощущая себя - Бездарность Бездарность

просто заплакать. Не зря плакучая ива, как правило, символизирует горе и смерть. Ведь после следующего нежеланного инцидента жизнь нашего несчастного героя изменится совсем не в то русло, которого он так желал ощутить, а в сторону очень плачевную и неприятную.

В это знойное утро Феликс был совсем вялым и невыспавшимся. Скорее всего, он всё еще дремал, не понимая до конца, где сейчас находился. В такой неподходящий момент, как этот, к прилавку, прямо к картине с плакучей ивой, резко подбежал мальчик лет пяти.

– Ого-о-о! – удивился мальчуган при виде такого мрачного произведения искусства настолько, что Феликсу сделалось даже немного неловко, – дяденька, «это» по-настоящему вы нарисовали? – спросил изумлённо и, немного страшась этой тёмной картины, маленький мальчик, рассматривая её с разных углов.

– Да, парень… – ответил смущённо художник, – это я написал её, между прочим, совсем на днях – хвастаясь перед ребёнком, продолжил Феликс, оперевшись рассеянно на эту самую картину всем весом своего томного худощавого тела, о чём наш герой сразу же пожалел.

Не заметив мальчика прямо под картиной, художник не рассчитал силы наклона и, случайно упав на это произведение искусства, столкнул её вперед. Прямо туда, где стоял мальчик… Наверное, не нужно описывать, в каком ужасе находился наш бедный Феликс при виде ребёнка с разбитой головой, лежавшего под картиной. Очевидно, что малыш не выжил. Да… Наверное, мало кто смог бы уцелеть от удара огромной деревянной рамки о его хрупкий череп. Люди столпились вокруг прилавка уже окончательно проснувшегося бедолаги и начали сильно паниковать. Однако, когда кто-то позвал медиков, толпа утихла, и все быстро ушли по своим прилавкам. После врачи, забрав бездыханное тело бедного мальчика, которого загубила его чрезмерная любопытность, повезли его в поликлинику. Мало кто стал винить Феликса за прошедший ужас, ведь все знали, что такой тихий и по-настоящему сердечный человек попросту бы не смог лишить жизни невинного маленького ребёнка.

Однако в голове нашего героя всё это приняло совсем иное значение. Бедняга никак не мог остановить бесконечный поток мыслей, всё прибавлявшихся с момента смерти мальчугана. Но одна из них звучала в его голове чётко и ясно: «Я убил человека». Естественно, Феликс, как возможно, самый совестливый человек на белом свете, начал винить во всём себя, свою излишнюю сонливость и в особенности эту чёртову плакучую иву. Однако всегда есть одно «но» которое, как правило, лишь прибавляет множество разного рода непониманий. Где-то в глубине сердца несчастного художника произошло то, чего он совершенно не мог ожидать. Он не чувствовал более никакой гнетущей пустоты внутри своей доброй души.

– Неужели моей недостающей частью всегда являлось убийством живого, невинного человека? – в страхе подумал про себя наш герой, посмотрев на отдаляющихся медиков с телом умершего при нём мальчика.

Эта мысль с особой силой напугала Феликса. Ведь он ни при каких обстоятельствах не желал становится хладнокровным убийцей, спокойно лишающим жизней обычных людей ради удовлетворения своих потребностей.

После этого что ни на есть ужаснейшего происшествия, Феликс захотел уйти домой пораньше. Любимой жене он решил ничего не рассказывать о случившимся, дабы лишний раз не тревожить её чистый разум. Вся эта ситуация, очевидно, крепко-накрепко и очень надолго вжилась в сознание нашего бедного героя.

Глава III – Зависимость

По приходе домой Феликс закрыл дверь в свою тёмную, как ночь комнату, имевшую при себе лишь небольшую настольную лампу, и, сев за стол, начал обдумывать ужас, произошедший час назад. Поразмышляв около получаса на свой счёт, он уже успокоился. Наш герой понимал, что сделал «это» не специально, лишь из-за простой сонливости, невнимательности. Феликса гораздо больше смутил странный факт того, что в глубине своего большого сердца он чувствовал себя как никогда ранее превосходно. А его состояние сейчас и вовсе можно сравнить с экстазом, который обычные люди испытывают, например, при достижении трудных целей спустя очень долгое время или при взаимном признании в любви. Читатель может немного поразмышлять и подумать, насколько же человек может быть гнилым, раз может испытывать удовольствие от такого непростительного злодеяния – убийства невинного ребёнка? Но никак нет. Как описывалось ранее, Феликс всю свою длинную несчастливую жизнь был добросовестным и неконфликтным человеком. Вероятно, с самого появления на свет нашего героя не рождалось более совестливых людей. Так почему же тогда всё так вышло? Бедняга никаким образом не мог даже предположить ответ на этот мучающий его вопрос.

Ещё около часа он просидел в раздумьях и вдруг уснул крепким сном прямо за столом. К семи часам вечера кто-то всё же посмел нарушить его покой.

– Вставай, любимый! – произнесла с умилением Грета, слегка приоткрывшая дверь в комнату нашего сонного царства, увидев своего мужа, уснувшего прямо за столом, – ужин стынет – продолжила жёнушка, подойдя к Феликсу и слегка приобняв его рукой.

– Хорошо, дорогая… – сказал отстранённо наш герой, – можешь уже идти за стол, я скоро подойду, – закончил Феликс, уперевшись сонным лицом в деревянный дубовый шкаф, перепутав его с дверью.

Спустя небольшое количество времени наш герой всё же пришёл трапезничать с женой.

– У тебя случилось какое-то несчастье? – спросила волнующаяся за мужа Грета, будто уже разузнавшая о сегодняшнем грустном инциденте, сидя с Феликсом за столом, – ты ведёшь себя совсем не как обычно… – подметила жёнушка и правда весьма странное поведение супруга: постоянные оглядывания за спину, совершение многочисленных кратких телодвижений и факт того, что он всё ещё даже не притронулся к такой, казалось бы, божественной еде, приготовленной самим ангелом.

– Нет, дорогая… – начал Феликс, нервно стуча пальцами по столу, – не переживай за меня. Я просто увидел дурной сон. Доброй ночи, любимая, – сказал тихо наш герой, задвинув за собой стул.

Грету сильно волновал факт того, что её обожаемый муж так ничего и не сумел съесть из всей вкусной еды, находившейся на деревянном столе с замечательной клеёнкой, на которой было изображено множество ярко-красных цветов. Однако, думая, что так будет лучше для Феликса, она не стала ничего более спрашивать.

Феликс же быстрым шагом ушёл в свою комнату и начал тихо плакать. Сон нашему бедному герою этим днём приснился и правда ужасающий, шокировавший бы, вероятно, любого человека на этой планете. Во сне перед ним предстал мир в тёмно-красных тонах, прямо как на картине, лишевшей жизни того невинного мальчугана. Наблюдал Феликс за каким-то очень худощавым мужчиной, одетым в неопрятную домашнюю одежду, за которую, пожалуй, было стыдно даже нашему герою. Наблюдая за тем, как на удивление знакомый ему человек шёл в какое-то определённое место, Феликс ощущал до