— Зачем тогда тебе Петровский? К чему Богу мирская суета? Удались и живи с миром.
— Петровский, — Голос словно попробовал фамилию на вкус. — Я заставлю его страдать. Я уничтожу все, что ему близко и дорого. Он претендует на мое одиночество. А я его ни с кем делить не хочу.
— Значит, он тоже бог?
— Он — таракан, вылезший из щели, — с оттенком брезгливости сказал Голос. — А ты — мой надежный тапок.
Вадима несколько покоробило от такого сравнения.
Он разлил вновь коньяк по стаканам.
— Надеюсь, что не поношенный, — усмехнулся он, ставя бутылку на стол.
— Новый, — ответил Голос. — Мощный. Опасный.
Они чокнулись, и Вадим быстро отвел взгляд в сторону. Процедура принятия спиртного Голосом его совсем не вдохновляла.
— Ладно, — произнес Голос. — Завтра я дам тебе точный ответ по поводу Гарина. Мне тоже хотелось бы поверить в его успех, но не могу. Поэтому, давай закладываться на второй вариант.
— Давай, — кивнул Вадим. — Хотя мои возможные потери тебя совсем не интересуют.
— Пока — нет, — обнадеживающе сказал Голос. — Но позже я, как и обещал, приведу под твое начало настоящую армию Тьмы. Ты не останешься в накладе, поверь. Договорились?
Вадим кивнул, а Голос с легким щелчком растворился в воздухе.
— Армия Тьмы, — повторил Немченко. — Что ж, совсем неплохо.
Это была цена, за которую Вадим согласился убрать Петровского.
Он выпил еще стакан, потом поднял телефон и набрал номер Стременникова.
— Ну, что? — спросил Вадим. — Удалось?
— Сейчас проверяем, — отозвался Дима. — Но, судя по всему, да.
Попался, бог, подумал Немченко с азартом. Скоро мы подержим тебя за яйца, приятель. И тогда посмотрим, какой получится разговор.
— Отлично, — похвалил он. — Как будут готовы фотографии, сразу ко мне. И немедленно запускайте идентификацию.
— У нас база небольшая, — напомнил Дима. — Так что вероятности — процентов десять, не больше.
— Меня даже это устроит, — ответил Немченко. — Отрицательный результат в нашем случае, тоже результат. На безрыбье, Дима, и рак — рыба.
1
С утра он позвонил Сергею.
К телефону подошла его мама. Узнав Виктора, она немедленно втянула его в разговор. Мама Сереги была домохозяйкой, поэтому отличалась словоохотливостью и любознательностью. Только после третьей попытки он сумел, убедить мать позвать сына к телефону. Заведенный бестолковым словоблудием, Виктор с трудом сдержал накипевшую злость.
— Я, — хриплым ото сна голосом выдохнул Сергей в трубку. Виктор покосился на часы: одиннадцать — сорок. Что он, опять какую-нибудь гадость по телику до утра смотрел?
— Здравствуй, это я.
— Я понял.
— Через сколько будешь у меня?
Шуршание в трубке, глухой удар.
— На даче?
— Дурацкий вопрос, — Сергей обожал дурацкие вопросы. Это Виктора иногда заводило тоже. — Где же еще?
Молчание, потом какой-то треск, звякающий звук и приглушенное чертыхание. Виктор ждал.
— Будильник уронил, — сообщил доверительно Сергей и замолк опять. — Через час-полтора. Что-то случилось?
— Да нет.
— Голос у тебя какой-то… Странный…
— Расслабься, телепат… — буркнул Виктор, но ему было приятно. — И давай, не тяни.
— Хорошо.
К Сергею он испытывал непривычные отцовские чувства.
Пару месяцев назад, когда Виктор взял Сергея в дело, его постоянно мучили сомнения. Он привык работать один, не полагаясь ни на кого, ни о ком не переживая. Теперь он не жалел. Серега внес какую-то свежую, добрую струю в его жизнь. Наверное, потому, что сам был существом добрым и отзывчивым, старательно скрывая от окружающих эти свои качества.
Работу Виктора он понял и принял сразу, на удивление спокойно. В этом, конечно, свою роль сыграла ситуация, в которой они познакомились, но, скорее всего, дело было не только в этом.
Твердым убеждением Сергея был банальный постулат — деньги не пахнут. Он сам перепробовал множество профессий за свою короткую, но уже насыщенную двадцати трехлетнюю жизнь. Кроме того, Сергей считал, что не стоит судить других. В этом они с Виктором нашли полное взаимопонимание.
И было еще одно. Один маленький нюанс, из-за которого, собственно, Сергей и попал в дело.
Сергей был слухачом — прирожденным телепатом, экстрасенсом или как там еще…? Он умел читать мысли.
Как он это делал, Виктор не понимал. Он вообще слабо верил во всю экзотерическую, околонаучную дребедень, о которой орут фанатики на каждом углу. О которой день и ночь надрывается телевизор, и газеты регулярно посвящают большие заумные статьи. Я — атеист, изредка говорил Виктор. Раньше… Знакомство с Сергеем изменило его взгляды на жизнь.
Виктор даже стал задумываться о Боге. Прочитал Библию и пару раз посетил церковь, подавая убогим и косясь подозрительно на бабулек с тонкими свечами в руках.
И все же, как понял Виктор потом, телепатия и религия — разные вещи.
Сергей был феноменом, да, бесспорно, но ничего божественного в этом факте не проглядывалось. Да, телепат, ну и что? НИЧЕГО.
Скорее, это было от Лукавого.
А Лукавый всегда нравился Виктору. Методами, подходами, поведением — он казался осязаемым, а не бесплотным бородатым духом из детских сказок. Дьявол был просто человечнее. Он приглядывал за людьми и шел вместе с ними в ногу по жизни. Каждый день пропитан Злом, усвоил Виктор с пеленок. И от этого никуда не деться.
В один из последующих после прочтения Библии дней, когда Виктор сидел и размышлял, пытаясь привести к общему знаменателю новую информацию и личный жизненный опыт, его посетила гениальная по простоте мысль.
Люди на самом деле поклоняются Богу просто так, от балды.
Почему?
По Библии существует два полюса, две крайности: Господь и Бес. Проявления последнего видны каждый день, с ними живешь, переживаешь, существуешь, а деяния первого являются так редко, что отмечаются и увековечиваются навсегда. Каждое такое явление считается чудесным. А люди изначально склонны верить в чудеса. Если бы мир был совершенным, если бы зла, ненависти и подлости не существовало совсем, а убийство и смерть являлись явлением уникальным — люди верили б Сатане. Потому что тогда его проявления считались бы божественными. Хотя тогда, наверное, Сатана назывался бы Господом.
Его размышления и воспоминания были прерваны приездом Сергея. Но в начале где-то внутри у Виктора возник голос:
— Привет, я приехал.
Это напоминало разговор с внутренним голосом, который частенько происходит у каждого из людей. Вначале Виктор терялся, а потом потихоньку привык. Для ответа надо было просто четко сформулировать мысль.
— Ключи за ящиком, — подумал Виктор и вызвал в памяти видение обшарпанного некогда зеленого почтового ящика, криво весящего на входной калитке.
— Спасибо, — голос Сергея исчез.
Ненадолго.
Через несколько минут за окнами взревела его машина, свистнула сигнализация и хлопнула входная дверь. Сергей появился на пороге — выбритый, свежий и хорошо пахнущий, веселый и жизнерадостный.
Правда, лицо его вытянулось, когда он увидел Виктора.
— Господи, — с ужасом произнес друг Серега и Виктор был благодарен ему за этот ужас. — И ты молчал?!
Сергей немедленно развил бурную деятельность.
И только через полчаса, когда Виктор уже попивал свежий чай с тостами и косился на чистую повязку, он позволил себе расслабиться. Присев напротив, Сергей потребовал объяснений. Виктор сухо и коротко поведал историю вчерашних похождений.
— Тебе повезло, — хмуро произнес Сергей. — Тебе просто здорово повезло. Ну почему ты не взял меня с собой?
Виктор задумчиво пожал плечами. Конечно, ответ был. Просто он боялся, что с Сергеем на деле может случиться плохое. А этого Виктор не простил бы себе никогда. Проклятый телепат, конечно же, все подслушал.
— Ну, знаешь! — вскипел Сергей. — Я ведь не мальчик, в конце-концов! Обещай, что такого больше не будет. Я хочу сходить с тобой на дело. Я уже созрел, понимаешь?
— Ты, сопляк, как со мной разговариваешь? — немедленно завелся Виктор и, хлопнув правой рукой по столу, скривился от пронзившей плечо боли. — Ты будешь готов, когда я скажу! И не раньше, понял? Ишь, разговорился…!
Его прервал телефонный звонок. Хмуро посмотрев на насупившегося Сергея, Виктор, поднимая трубку, создал непроницаемую мысленную стену. Друг Серега любил цеплять его телефонные разговоры.
— Гарин, — буркнул он в трубку.
— Витюша, привет. Как дела?
Только тебя мне не хватало, подумал Виктор. Это была старая знакомая Гарина — Вика. Девушка, которая решила, что беспомощный по ее понятиям Виктор без нее в жизни — ноль без палочки. В последнее время она взяла манеру приезжать без спроса, переворачивать весь дом с ног на голову, наводя только ей понятный порядок и учить Гарина как и что ему нужно делать. Это для нее называлось заботой. Для Виктора это означало: каторга.
