— Разберемся на месте.
День клонился к вечеру, когда они въехали в маленький городок, где скромные домики стояли рядом с роскошными виллами, а современные здания — по соседству с унылыми многоэтажками 1960-х годов. В центре пестрели вывески банков, агентств по торговле недвижимостью и парикмахерских. Эрбле был типичным западным пригородом Парижа — улицы в выбоинах, похожих на воронки от снарядов, однообразные круглые площади и особая публика: не вполне парижане, но и не совсем провинциалы.
Томас и Яэль сверились с картой, затем спустились до середины холма, возвышавшегося над Сеной, и свернули к площади. Тут было красиво: уютные коттеджи и роскошные особняки, окруженные садами, были огорожены пышными живыми изгородями; вдоль дороги, ведущей к старой церкви и кладбищу, росли мимозы. Отсюда открывался вид на несколько десятков километров вокруг: огромные башни Дефанс[15], небольшие городки, разбросанные ниже по холму, и лес Сен-Жермен на другом берегу реки. «Пежо» остановился на крошечной стоянке, в тени раскидистых деревьев. Яэль и Томас вышли и огляделись: поблизости никого не было видно.
— Место, которое нам нужно, где-то позади церкви, — сказала Яэль, указывая на узкую улочку между старым домом священника и мрачной серой стеной.
Пройдя по мощеной дорожке, они увидели за стеной старинный особняк.
— Похоже, это единственный жилой дом во всей округе. Подожди меня здесь.
Яэль подбежала к массивным воротам. Она отыскала щель, через которую смогла разглядеть особняк, и быстро вернулась к Томасу.
— Там огромный парк… и машина Лангина.
— Отлично. Давай обойдем дом, поищем, где можно перелезть через… это, — ответил Томас, окидывая взглядом пятиметровую стену.
Они вернулись по улице, которая вела к церкви, спустились по лестнице на утоптанную дорожку. С этой стороны холм до самой реки порос лесом, сквозь густую листву виднелось несколько крыш. Стена тут была в очень плохом состоянии, цемент крошился и выветривался из щелей между выступающими камнями. По ним можно было легко взобраться наверх. Яэль и Томас переглянулись.
Однако они были здесь не одни. Четверо подростков сидели на ступенях. Они оживленно болтали, не обращая внимания на великолепный пейзаж. Томас подошел к ним:
— Привет! Я недавно приехал сюда и собираюсь купить дом. Вы не знаете, кто там живет? Мне нравится эта халупа.
Парень с длинными волосами, собранными в хвост, встал и крикнул в сторону леса:
— Эй, Антуан! Иди сюда! На пару минут!..
Через несколько секунд из кустов вылез взъерошенный парень в перепачканной землей футболке с надписью «Rammstein». За ним показалась какая-то девушка.
— Чего тебе? — спросил Антуан приятеля.
— Ты же знаешь город — скажи, кто здесь живет?
— Я тебе что, справочная?
— Это для них, — сказал длинноволосый и кивнул в сторону Томаса и Яэль. — Они хотят купить этот дом.
Антуан пожал плечами:
— Да без разницы, все равно не знаю!
Томас подошел к нему:
— Ты не видел, сколько человек там живет?
— Я видел только какого-то угрюмого дядьку. Он старый, и я бы на вашем месте просто подождал: возможно, дом скоро выставят на продажу. Ну, вы понимаете, о чем я.
— Понимаю. Спасибо, приятного вечера. — Томас отошел, потом обернулся и спросил: — Ты, случайно, не знаешь, нет ли у этого дядьки собак? У моей жены на них аллергия, мне хотелось знать заранее, если мы соберемся зайти.
— Не, собак я там не видел… Зато туда ведет старый подземный ход. — Антуан указал в сторону самой заросшей части склона. — Отсюда его не видно, но он широкий и выходит прямо в сад.
Томас задумался. Если что-то пойдет не так, мальчишки могут сказать, что видели их…
— Да нет, ладно… Спасибо! — поблагодарил он Антуана и вернулся к Яэль. — Я бы все-таки хотел знать, с кем мы имеем дело, — настаивал Томас. — Нужно где-то поесть и навести справки об этом доме. Может, ребята тем временем разойдутся.
— А если Лангин уйдет?
— Мы можем проследить за ним и узнать, к кому он приезжал.
Вернувшись в центр города, они нашли компьютерный магазин, хозяин которого разрешил воспользоваться Интернетом. На сайте «Белые страницы»[16] Томас по адресу особняка быстро нашел имя его владельца и номер телефона. В доме за церковью жил некий Серж Люброссо.
Томас проверил, не встречалось ли это имя еще где-нибудь в Интернете, но поиск не дал результатов. Поблагодарив владельца магазина, они отправились бродить по городу, обсуждая план действий. И Томас, и Яэль были согласны, что явиться к Люброссо под видом покупателей дома — плохая идея. Также не стоило задавать вопросы по телефону или вламываться в дом как воры-домушники. Судя по всему, Люброссо был законопослушным гражданином.
— Все же меня удивляет, что он весь такой белый и пушистый! — воскликнула Яэль. — Что тогда делает у него Лангин?
Из крошечной пиццерии на тихой улочке доносился вкусный запах. Томас и Яэль купили пиццу на вынос и сели на край тротуара. Вечерело. Вдруг, едва успев проглотить кусок, Томас встал и снова вошел в пиццерию. Оказалось, что хозяин принимает заказы со всего Эрбле и знает дом за церковью, но о его владельце ему мало что известно, только имя. Томасу так ничего и не удалось выяснить.
Когда они возвращались к машине, Яэль заметила старушку, благодарившую высокого мужчину в очках, который укреплял на окне объявление «Продается». На табличке были указаны название агентства: «ИммоНико» — и номер телефона.
— Как мило, что вы приехали! Ведь уже так поздно, — говорила старушка.
— Никаких проблем, мадам. Я рад оказать вам услугу.
Агент по недвижимости был в отличном настроении, и Яэль решилась попытать удачи:
— Здравствуйте! Извините, я хотела узнать…
Мужчина обернулся, и его улыбка стала еще шире, когда он увидел, что к нему обращается симпатичная девушка.
— «Нико — лучшая информация для вас!» Это мой девиз, — подмигнул он. И уже более серьезно спросил: — Чем могу быть полезен?
— Я видела большой особняк за церковью… Говорят, он не продается, но я хотела спросить: может быть, вы знаете, кто там живет? Вдруг…
— Особняк за церковью? Нет, не думаю, что он его продаст. Владелец очень несговорчив. Я уже предлагал ему хорошую цену, но увы!
— Вы его знаете?
— Как сказать… — Нико пожал плечами. — Месье Люброссо не очень-то общителен. Но кое-что о нем известно. Все окрестные дети его боятся. У них даже есть что-то вроде игры: кто отважится подойти к дому Люброссо? Но никого из них вы не заставите войти внутрь! Они до смерти боятся старика.
— Почему? Он стреляет по ним солью?
Нико оглянулся, потом нагнулся к уху Яэль и зловеще прошептал:
— Хуже! Он занимается черной магией!
Яэль прыснула со смеху.
— Не смейтесь! — Мужчина тоже улыбнулся. — Любой ребенок скажет вам, что Люброссо колдун!
Яэль вдруг почувствовала тревогу.
— Он пенсионер, да? Наверное, привязан к своему дому…
— Нет, Люброссо еще работает. У него завод на востоке Парижа, он делает зеркала.
Яэль вздрогнула:
— Простите?
— У месье Люброссо завод, — повторил Нико, — он делает зеркала для всего города — для мэрии, школы, культурных центров…
Ошарашенная Яэль поблагодарила мужчину и хотела вернуться к Томасу, но сперва ей пришлось взять визитную карточку и выслушать массу комплиментов по поводу своей внешности.
Яэль рассказала Томасу, что ей сказал агент по недвижимости.
— Значит, Люброссо не просто сообщник, — задумчиво сказал Томас. — Люброссо — босс Лангина. Думаю, нам все-таки придется его навестить.
28У высокой стены, окружавшей мрачный особняк, мерцали светлячки. Подростки ушли, и церковь мрачно смотрела сквозь темные витражи на полуразрушенные могильные плиты.
Уже час, как наступила ночь. Яэль ощупывала камни, выбирая, куда поставить ногу, чтобы перелезть через стену, когда Томас окликнул ее. Пробравшись сквозь заросли папоротника, он начал быстро спускаться по холму, однако рана на бедре напомнила о себе, и ему пришлось замедлить шаг.
— Ты хочешь найти подземный ход?
— Да, но это не так-то просто…
Вдруг в нескольких метрах от дороги между деревьев показался туннель. Он начинался под пригорком и выходил на поверхность уже в саду вокруг особняка. Ход был не очень длинным, и, войдя в него, Яэль увидела впереди другой его конец. Томас и Яэль выбрались наружу. В черном зеркале пруда отражалась бледная луна. Дом с запавшими глазницами оконных проемов и кривым оскалом крыльца напоминал гигантский череп. Темный, с потрескавшимися стенами, особняк словно сгорбился под собственной тяжестью. Окна на первом этаже по обе стороны от входа были освещены, слабый свет падал на клумбы. Яэль и Томас осторожно двинулись вперед. С другой стороны к зданию примыкала застекленная терраса, которой на вид было не меньше ста лет. Она была похожа на мыльный пузырь в каркасе из ржавого металла и, казалось, сошла со страниц романа Жюля Верна.
