Он шагнул в сторону, когда Майло вошел в комнату, и утвердительно кивнул:
— Вы хотели, чтобы мы представились. Я детектив Брусард, а это детектив Поулсен.
— Отдел внутренних расследований.
— А теперь мы объясним, зачем вы нам понадобились, — улыбнулся Брусард. — Вам лучше сесть.
Майло сел на складной стул.
Поулсен остался в дальнем углу комнаты, но все равно находился достаточно близко от Майло. Настолько близко, что тот мог сосчитать поры у него на носу. Если бы они у него имелись. Как и Брусард, он выглядел так, словно сошел с плаката, призывающего вести здоровый образ жизни. Брусард встал справа от Майло, так, чтобы тому пришлось вывернуть шею, иначе он не видел его губы.
— Вам нравится работать в центральном участке, детектив?
— Вполне.
Майло решил не смотреть в глаза Брусарду, сосредоточить внимание на Поулсене, но оставаться начеку и помалкивать.
— Вам нравится заниматься расследованием убийств? — спросил Брусард.
— Да, сэр.
— А что конкретно вам нравится в этой работе?
— Решать задачи, — ответил Майло. — Сражаться со злом.
— «Сражаться со злом», — повторил Брусард так, словно его поразила оригинальность ответа. — Значит, вы считаете, что зло под названием «убийство» можно победить?
— Не в строгом смысле слова.
Майло начал чувствовать себя так, словно вернулся в университет и участвует в очередном семинаре, на котором профессор Милрад пытается сорвать свое дурное настроение на беззащитных студентах.
Поулсен изучал свои ногти. Брусард продолжал:
— Вы хотите сказать, что вам нравится, когда торжествует справедливость?
— Именно…
— Торжество справедливости, — вмешался Поулсен, — цель любой полицейской работы.
— Естественно, — подтвердил Брусард. — Однако бывают случаи, когда до справедливости дело не доходит.
В его последних словах прозвучал вопрос, но Майло наживку не проглотил, и Брусард продолжал:
— Очень плохо, когда такое случается, верно, детектив Стеджес?
Поулсен подобрался поближе к столу, оба не сводили с Майло глаз.
— Я не понимаю… — начал он.
— Вы были во Вьетнаме, — сказал Брусард.
— Да…
— Служили в медицинском корпусе, участвовали в военных действиях.
— Да.
— А перед этим получили степень магистра.
— Да.
— Университет Индианы. Американская литература.
— Правильно. А в чем…
— Ваш напарник, детектив Швинн, не учился в колледже, — заявил Брусард. — По правде говоря, он даже среднюю школу не окончил, пришел работать в полицию, когда таких, как он, принимали. Вы это знали?
— Нет…
— Более того, детектив Швинн не служил в армии. Он был слишком молод для Кореи и слишком стар для Вьетнама. У вас возникли в связи с этим проблемы?
— Проблемы?
— С точки зрения совместной работы. Сотрудничества с детективом Швинном.
— Нет, я… — Майло не договорил.
— Вы?.. — встрепенулся Брусард.
— Ничего.
— Вы собирались что-то сказать, детектив.
— Ничего важного.
— Да нет, собирались, — заявил Брусард, он вдруг развеселился, Майло невольно повернул к нему голову и увидел, что красноватые губы изогнулись в усмешке. Но рот Брусарда был закрыт, и он даже не смог разглядеть зубы. — Вы определенно собирались что-то сказать, детектив.
— Я…
— Давайте вернемся чуть-чуть назад, детектив, чтобы освежить вашу память. Я спросил, мешает ли вам нормально работать с детективом Швинном отсутствие у него образования и тот факт, что он не прошел военной службы, а вы ответили: «Нет, я…» Совершенно очевидно, вы собирались нам что-то сказать, а потом передумали.
— Я собирался сказать, что у меня нет никаких проблем в общении с детективом Швинном. Мы прекрасно ладим друг с другом.
— Правда? — усомнился Поулсен.
— Да.
— Значит, детектив Швинн согласен с вашим мнением? — спросил Брусард.
— По какому вопросу?
— По вопросу правосудия и справедливости.
— Я… вам лучше спросить у него.
— Вы не обсуждаете с детективом Швинном столь серьезные вопросы?
— По правде говоря, нет. Мы посвящаем все внимание делам, которые…
— Вы хотите сказать, что детектив Швинн ни разу не высказывал вам своего мнения относительно работы? О том, как следует бороться со злом? Как добиться справедливости? Не говорил о своем отношении к тому, что делает полиция?
— Ну, — сказал Майло, — я не могу точно… Поулсен вышел вперед и на ходу нажал кнопку «запись» на магнитофоне. В конце концов он остановился в нескольких дюймах слева от Майло. Теперь оба детектива стояли по бокам Майло, словно закрывая ему путь к отступлению.
— Вам известны случаи недостойного поведения со стороны детектива Швинна? — спросил Брусард.
— Нет…
— Подумайте хорошенько, прежде чем отвечать, детектив Стеджес. Это официальное расследование.
— Поведения детектива Швинна или моего?
— А у нас есть причина обратить внимание на ваше поведение, детектив Стеджес?
— Нет, но я не вижу никаких причин, которые могли бы заставить вас заинтересоваться поведением детектива Швинна.
— Не видите? — переспросил Поулсен и, повернувшись к Брусарду, сказал: — Похоже, он ничего не знает.
Брусард пощелкал языком, выключил магнитофон и вынул что-то из кармана пиджака. Потом помахал перед носом Майло какими-то бумагами. Майло еще сильнее вывернул шею и увидел первый листок — фотокопия полицейского снимка.
Женщина, темнокожая, с неподвижными, ничего не выражающими глазами. Мексиканка или светлокожая негритянка. На груди табличка с номером.
Брусард показал Майло листок.
Дарла Вашингтон, 5-14-54, рост 5-06, вес 134.
Майло инстинктивно опустил глаза и прочитал статью обвинения: 653.2
Занятие проституцией.
— Вы когда-нибудь видели эту женщину? — спросил Брусард.
— Никогда.
— Ни с детективом Швинном, ни с кем-нибудь еще?
— Никогда.
— Она не могла быть в компании с кем-нибудь другим, — весело заявил Поулсен.
Целую минуту ничего не происходило. Красавчики детективы ждали, когда до Майло дойдет смысл последней фразы. Хотели дать понять, что они знают — и меньше всего подозревают, что он будет иметь дело с женщиной проституткой?
Или у него разыгрался очередной приступ паранойи? Речь ведь идет о Швинне, а не о нем. Верно?
— Я ее никогда не видел, — сказал он.
Брусард положил листок в самый низ и достал следующую страницу.
Латона Ходжкинс. Внизу: 653.2
— А как насчет этой женщины?
— Никогда ее не видел.
На сей раз Брусард не стал ничего говорить, просто взял в руки следующую страницу. Игра продолжалась некоторое время. Коллекция скучающих, находящихся под кайфом уличных женщин с грустными глазами, все до одной черные. Донна Ли Бампере, Ройанн Чемберс, Квинта Марта Мастерсон, Дешауна Девин Смит.
Брусард раскладывал фотографии женщин, которых обвиняли по статье 653.2, словно опытный картежник из Лас-Вегаса. Поулсен улыбался и наблюдал. Майло внешне держался спокойно, но внутри у него все сжималось, он прекрасно знал, к чему они ведут.
Она оказалась восьмой в их колоде карт.
Другой цвет волос, совсем не такой экстравагантно рыжий, как вчера вечером, — обесцвеченное светлое облако, точно гриб, окутывало ее голову, отчего она выглядела довольно по-дурацки. Но лицо то же самое.
Девица, с которой Швинн развлекался на заднем сиденье машины.
Тоня Мари Стампф.
Тевтонская фамилия у черной проститутки, интересно, откуда она взялась?
Снимок, сделанный в полицейском управлении, довольно долго плясал у Майло перед глазами, пока он не сообразил, что не ответил на вопрос Брусарда.
— А эта? Детектив Стеджес? — требовательно позвал его Брусард.
Майло понял, что не может говорить и дышать, лицо его пылало. Когда он служил санитаром, то не раз становился свидетелем анафилактического шока. Абсолютно здоровые парни, оставшиеся в живых после тяжелого боя, теряли сознание, съев несколько земляных орехов. Сейчас с ним самим происходило нечто похожее.
У Майло возникло ощущение, будто его насильно заставили проглотить отраву…
— Детектив Стеджес, — повторил Брусард, и в его голосе Майло не уловил дружелюбия.
— Да, сэр?
— Эта женщина. Вы видели ее раньше?
Они наблюдали за их машиной, следили за Швинном и за ним — интересно, как долго? Может быть, побывали в Бодри, где они обнаружили Джейни. Ездили за ними все время, что они работают вместе.
Значит, паранойя Швинна объяснима. Однако он все равно посадил в машину Тоню Стампф и заставил обслужить себя — сукин сын, кретин, который не умеет держать себя в руках…
— Детектив Стеджес, — настаивал Брусард, — мы ждем ответа.
