Ознакомительная версия.
— Идет.
— О наркоте и говорить нечего.
— Я чист, Касдан.
— Все как один преступники, которых я встречал, были невиновны. А все нарики чисты. Стоит мне только заподозрить, что ты взялся за старое, и ты прямиком отправишься в «Холодную индюшку». Но прежде я набью тебе морду. Capisci?[6]
Волокин, улыбаясь, выплюнул дым:
— Как приятно чувствовать себя окруженным материнской заботой. А Верну?
— Верну я беру на себя.
Волокин слишком громко хихикнул. Сказывалось действие гашиша.
— Спорим, из нас двоих получится один сносный легавый?
У Касдана кружилась голова. Как бы им не пришлось вести расследование под постоянным кайфом, подумалось ему.
Чтобы справиться с головокружением, он заговорил тоном военного инструктора:
— Вопросов нет?
— Нет.
— А твои условия?
— Никаких. И в этом моя сила.
Волокин взмахом руки разогнал дым перед глазами и стал рассматривать дорожные указатели. Касдан только что проехал через Порт-де-Венсен.
— Куда едем?
— Начнем все сначала. Ты допросишь одного за другим ребятишек из храма. Проверим твой пресловутый талант. Если, как ты считаешь, убийца — один из них, тебе ничего не стоит его расколоть.
— Дети же сегодня учатся?
— Точно. Придется заезжать в каждый коллеж. У меня есть список.
— Не зря я надел галстук.
— В точку. Будем надеться, что Верну там еще не появлялся. Иначе все пропало.
— Как тебя звать?
— Кевин.
— Дед Мороз скоро принесет тебе крутую приставку Wii?
— Дед Мороз — мой папа. Мы с ним уже ходили в «Score Games».
— Верняк? Ты в списке?
— В первых рядах, — улыбнулся подросток. — Еще в сентябре записался.
— «Zelda», «Need for Speed Саrbоn», «Splinter Call Double Agent» — тебе какая игра по кайфу?
— «Need for Speed Саrbon» для Wii — самая клёвая.
— А ты в курсе, что выходит футбольный симулятор для Wii?
— А то.
Разговор продолжался все на том же непонятном Касдану языке. Но в одном он был уверен: контакт налажен. Тон. Голоса. Теперь все по-другому. Касдан стоял в стороне. Прислонился спиной к стене в пустом классе, в нескольких шагах от собеседников.
Они добрались до лицея Элен-Буше в половине двенадцатого. Время обеда в школьной столовой. Чтобы поговорить с мальчиком наедине, лучше не придумаешь. Директриса не возражала. Родители Кевина Дадаяна упоминали об убийстве, когда привели сына в школу, а Верну пока не объявлялся. Официальное расследование продвигается по накатанной дороге. Для них, свободных электронов, притяжения не существует…
Волокин перешел к главному:
— Гетц был прикольный?
— Ну да. Ничего себе.
— Что бы ты сказал о нем в двух словах?
Касдан оставил напарника наедине с мальчиком. Пошел вверх по коридору. Он сомневался, что Воло вытянет из мальчика больше, чем он сам, даже говоря на его языке. Но он, возможно, заметит какую-то нестыковку, мелочь, которая выдаст маленького свидетеля или маленького убийцу…
Он спустился по лестнице — допрос проходил на втором этаже. Здание лицея впечатляло. Огромный дом красного кирпича с высокими, величественными помещениями, напоминавший городские строения Южной Америки, способные соперничать с прериями и горами за их стенами.
Касдан вынул мобильный. Сигнала не было. Он направился к дверям. Все здесь подавляло: бронза, мрамор, кирпич. Мобильный по-прежнему не работал. Переступив порог, он вышел на Кур-де-Венсен.
Наконец на экране появились полоски. Он набрал номер бывшего коллеги и попросил его заглянуть в кое-какие базы данных.
Если он принимает всерьез версию о ребенке-убийце, ему есть чем заняться. Паренек, способный сотворить подобное, не так прост. Вероятно, у него есть прошлое: психологические, юридические прецеденты. Надо проверить каждую фамилию в списке.
Коллега упирался. Все запросы регистрируются программой, действующей как всеобщий надсмотрщик: она способна выдать день, час и регистрационный номер легавого, который входил в систему. Ничто не теряется. И не забывается. Касдан еще поторговался и в конце концов уговорил собеседника, решив про себя, что эти «заходы в базу» по телефону не займут много времени.
Спустя полчаса он так ничего и не нашел. Ни намека на правонарушение, совершенное одним из мальчишек, или хотя бы на пребывание в психиатрическом отделении. Убрав очки, Касдан поблагодарил коллегу, услышав в ответ:
— Уж не знаю, что ты там затеял, Дудук. Но я помогаю тебе в последний раз.
Касдан вернулся в вестибюль. Волокин шел ему навстречу.
— Ну как?
— Да никак. Ничего он не знает, и мне трудно представить его в роли убийцы органиста.
Армянин не сдержал улыбки. Сумасброд продолжал:
— Кто следующий?
— Перебираемся на Левый берег. Давид Симонян. Десять лет. Лицей Монтеня в Шестом округе.
От площади Насьон по бульвару Дидро они доехали до Аустерлицкого моста. На Левом берегу по набережным двинулись в сторону Нотр-Дам. Каменные здания сливались с хмурым небом, выхлопные газы серой дымкой окутывали все вокруг. В такие минуты кажется, будто Париж построен из одного материала — скуки.
Касдан свернул налево. Поднялся по улице Сен-Жак. В конце вырулил направо, на улочку Аббе-де-л'Эпе, пересек бульвар Сен-Мишель и въехал на улицу Огюст-Конт, оказавшись прямо перед лицеем Монтеня. Волокин и словом не обмолвился о его умении ездить по городу. Как и Касдан, он знал, что любой легавый к концу карьеры запросто переплюнет водителя такси.
В лицее они использовали прежнюю схему. Касдан предъявил просроченное удостоверение. Упомянул об официальном расследовании. Один-единственный звонок директора родителям или в судебную полицию разоблачил бы их. Вместо этого Давида Симоняна забрали с обеда и пересадили в угол столовой.
Когда Касдан увидел его в полный рост, с растрепанными стрижеными волосами, ему тут же бросилась в глаза их общность с Воло. Словно они были из одной рок-группы. И на этот раз он вышел. Хотел проверить одну свою задумку. Если Гетц действительно был педофилом и совершил что бы то ни было, способное травмировать ребенка и довести его до мести, то эту мысль надо развить до конца. Маленький убийца мог быть и из другого хора. Например, из Нотр-Дам-дю-Розер.
Он вернулся к началу и перезвонил отцу Станисласу. Касдан твердо решил навестить его лично, но ему не хотелось оставлять Воло одного. Там видно будет. Священник послушно продиктовал ему список своих хористов. Поломав голову, Касдан с трудом нашел еще одного легавого, который согласился проверить фамилии по базам данных.
Водрузив на нос очки, армянин называл одну за другой фамилии и ждал ответа, меряя шагами вестибюль лицея. Попутно сравнивал архитектуру двух лицеев. Здесь царил тесаный камень. Светлый. Вечный. Заведению не меньше трех столетий, и его полностью отреставрировали. Белые камни. Ухоженные сады. Просторные помещения, в которых шаги отдаются, будто похоронный марш.
За полчаса он так ничего и не выловил, и, судя по каменному лицу появившегося Волокина, тому повезло не больше.
В 14.00 они высадились у коллежа имени Виктора Дюруи на бульваре Инвалидов. Бенжамен Зирекян.
Волокин попросил Касдана смотаться за сэндвичами, пока он будет разговаривать с мальчишкой. Касдан вышел, скрывая досаду на то, что оказался у щенка на побегушках. К его возвращению Волокин уже освободился. Опять ничего. В душе Касдана радовали его неудачи. Волокин не ловчее, чем он.
14.45. Бриан Зараслян.
Лицей Жака Декура, авеню Трюден, Девятый округ.
Облом.
15.30. Арут Захарьян.
Школа Жана Жореса, улица Каве, Восемнадцатый округ.
Ни черта.
Теперь Касдан присутствовал при каждом разговоре. Из их болтовни о видеоиграх, героях телесериалов и новейших способах связи он не понимал ни слова. Как видно, это обязательный ритуал перед нормальным общением взрослого с ребенком. И все равно доверительная обстановка ни к чему не привела. Ни тени смущения. Ни единого слова, за которым бы что-то крылось.
16.45. Элиас Кареян.
Лицей Кондорсе, улица Гавр.
В центре квартала у вокзала Сен-Лазар уличное движение становилось все более плотным. Чем ближе к вечеру, тем труднее было протиснуться в потоке машин. И на этот раз впустую.
18.00. Им осталось допросить еще одного мальчишку.
Тимоте Аветикян, тринадцать лет, коммуна Баньоле.
Решились они не сразу. Уже стемнело. Из-за уличных пробок они сегодня больше никуда не успеют.
И все же они поехали. Если не дойти до конца списка, не стоило и затевать расследование.
Волокин не раскрывал рта. Или бесплодный день нагнал на него хандру, или это ломка, пришло в голову Касдану.
У Порт-де-Баньоле Касдан решился сунуть голову в пасть ко льву.
Ознакомительная версия.
